— Именно висит. И именно на волоске. И тебе лучше было бы проявить побольше осторожности. Потому что за твои поиски расплачиваться придется мне. Я не потерплю больше возмутительных сцен, подобных той, что произошла сегодня ночью.
— Этого бы и не произошло, если бы ты осталась наверху в своей постели. — Он бросил на нее косой взгляд. Она сделала вид, что ничего не заметила.
— Я же еще и виновата. Нет уж, Крофт, Это была только твоя вина. Полагаю, сегодня вечером, во время вечеринки, ты совершишь еще один набег?
Догадливая девчонка, подумал Крофт.
— У меня нет другого выбора. Завтра мы уезжаем. Если мне суждено когда-нибудь получить необходимые доказательства, это случится сегодня вечером.
— Ага, значит, вчера ты не залез в хранилище?
— Благодаря тебе. Я услышал, как ты ломишься через сад, как раз в тот момент, когда начал открывать замок.
— Так ты еще и взломщик? Ты вскрываешь замки? Боже мой, ну что за мужчина. Просто клад!
Он решил не обращать внимания на ее сарказм.
— Я не взломщик, но в прошлом мне пришлось кое-что узнать о замках.
— О да. Твое прошлое, — сказала Мерси мрачно. — Это как раз то, о чем мне бы очень хотелось поговорить с тобой. Думаю, сейчас самое время.
Она все-таки испортит ему утро, подумал Крофт.
— Забудь об этом, Мерси. Я не собираюсь его обсуждать.
— Ты расскажешь мне все. Сейчас.
— Неужели? С чего бы это вдруг?
— Потому что, — объявила она радостно, — я собираюсь тебя шантажировать.
Крофт остановился.
— Что-что?
— То, что слышал. Я хочу кое о чем спросить тебя. И либо ты ответишь, либо я к черту пошлю все твое расследование. Глэдстоун вышибет тебя из своего дома так быстро, что ты и понять не успеешь, что произошло.
Крофт недоуменно уставился на нее.
Он мог бы поднять ее одной рукой и трясти над краем пропасти, пока она не даст ему слово молчать. Она была нежной, как цветок, однако, казалось, она совершенно его не боялась. Вероятно, Мерси и сама-то не понимала, до чего беззащитной она была.
Крофт усмехнулся. А кроме этого, она сама не подозревает, что никогда не предаст его. Просто потому, что она не способна на предательство. А к тому же она доверяет ему.
— Ты блефуешь, — в конце концов произнес Крофт и пошел вперед по узенькой тропинке, ведущей к плато.
Мерси была в бешенстве.
— Почему ты так уверен, что я блефую? — потребовала она ответа, бросаясь за ним. Он оглянулся на нее.
— Смотри под ноги. Здесь такие красивые цветы, не растопчи их. Их век и так невероятно мал. Лето здесь короткое…
— Я прекрасно все это знаю, — оборвала его Мерси. — Я не полная идиотка.
Он улыбнулся ей и присел на валун. На этой стороне плато таких было много.
— Я знаю, что ты не идиотка, Мерси, но иногда ты бываешь немного наивна или опрометчива. Иди сюда, садись и посмотри на эту красоту. Увидеть горное плато в самом цвету — такая возможность представляется не часто.
— Разве я не говорила тебе, что мне не нравится, когда ты начинаешь читать мне нравоучения?
— Возможно, ты что-то и говорила, но не в последние пять минут.
Мерси метнула в него яростный взгляд, независимо прошла мимо и уселась на нагретый солнцем камень.
На Крофте были черные широкие брюки и, как обычно, темная рубашка. Он поднял одно колено и, положив на него руку, погрузился в созерцание раскинувшегося перед ним плато. Он был похож на черного ворона, который, стоит ему раскинуть крылья и взлететь, украдет солнце и уничтожит радость.
Мерси вдруг вспомнила о леопарде на триптихе, о городе-призраке. Крофт был из их мира, из мира зла и теней, жестокости и смерти. Что он делал здесь, среди этой ликующей природы?
Но раз уж он здесь, а не там, подумала Мерси, то ему нужно что-нибудь, что накрепко привязало бы его к здесь и сейчас. В любую секунду он мог сорваться и исчезнуть в своем собственном мире, мире, где все измерялось только замкнутыми и незамкнутыми Кругами. Ему с трудом удавалось понять эксцентричность, иррациональность и непредсказуемость тех, кто обитал в реальном мире. Однако в тот самый момент, когда шевельнулась в ней эта догадка, Мерси осознала, что ему самому, возможно, было еще сложнее примириться с собой.
Мерси отвела взгляд от Крофта и посмотрела на плато. Да, она не могла не признать, что пейзаж был великолепен. Хрупкие цветочки тянули свои головки к солнцу, к жизни. Травяной ковер был девственно зелен. А на далеких вершинах блестел снег.
Солнце ласкало руки и лицо Мерси.
— Шкала приоритетов а-ля Фальконе, — сказала она со вздохом.
— Что это значит?
Она пожала плечами.
— Тебя больше волнует, что я могу раздавить цветок, чем то, что я могу начать шантажировать тебя.
— Мерси, мы оба знаем, что ты не способна шантажировать меня. Не угрожай тем, чего не можешь выполнить.
— Так ты не расскажешь мне о своем прошлом?
— Не сейчас. Возможно, никогда. Поверь мне, дорогая, на самом деле тебе вовсе не хочется знать о нем. Это замечание ее не удивило.
— Возможно, ты прав. Ладно, можешь ничего не говорить. Меня больше беспокоят твои планы насчет Глэдстоуна. Что теперь ты собираешься делать?
— Я уже сказал тебе. Я хочу найти что-то, что связывало бы Глэдстоуна с Грейвсом.
— Ты думаешь, что найдешь доказательства в подземелье?
Крофт кивнул.
— Да. Если не там, тогда, вероятно, в его офисе. Сегодня во время вечеринки мне нужно проверить оба места. Изабель говорит, что будет около пятидесяти гостей.
— Чем больше, тем хуже. Больше вероятность, что тебя обнаружат.
Он покачал головой.
— Наоборот, легче исчезнуть.
Мерси пожала плечами.
— Я бы хотела, чтобы ты оставил эту затею, Крофт.
— Не могу.
Она вздохнула.
— Ты не можешь оставить это, да? Ты — Крофт Фальконе, а это значит, что ты должен закрыть все дверки, заполнить все пустоты, остановить все утечки. Ничто не должно быть оставлено без решения. Ни один вопрос не должен остаться без ответа.
— Замкнутый Круг.
— Какая она была, Крофт? Та женщина, которую ты ездил спасать на Карибы?
Он замялся, но потом, к невероятному изумлению Мерси, ответил:
— Восемнадцать лет. Хорошенькая. Блондинка. Спортивного сложения. Жизнерадостная. Когда я вытащил ее с этого острова, ей было уже не восемнадцать, она больше не была хорошенькой блондинкой спортивного сложения, не радовалась жизни. Она была отравлена наркотиками, верила в то, что Эган Грейвс посланник небесного спасения на земле, и думала, что выполняет свои обязанности перед церковью, когда спала с деловыми партнерами Эгана.
— Страшно.
— Да.
Мерси прикусила нижнюю губу.
