— Господи! Кто бы знал, как я ненавижу этот голос! Как услышу, сразу трясти начинает…. Что-то я сегодня не в форме…
Надя взяла в руки пакет, сделала из бутылки еще один внушительный глоток. Наталья не выдержала, быстро вскочила с дивана, подошла к ней, вырвала из рук пакет, спрятала его в тумбочку у окна.
— Совсем умом тронулась!? — привычным сварливым тоном начала она. — Хочешь алкоголичкой стать? У нас это мигом! Сама не заметишь, под забором окажешься. Дура-а!
— Какая ты… заботливая! — скривилась Надя.
— Кому навредить хочешь? Ему? Мне? Или себе?
— Наплевать мне на вас! На всех. На тебя. На него, — бормотала Надя. — И на себя тоже…. Все мужики — сволочи. Бабы не лучше. Ненавижу всех! Всех до единого!!!
— Кого ты ненавидишь? — со вздохом, спросила Наталья.
— Всех! Всех вас! И зрителей! Публику! — зло скривилась Надя, передразнивая кого-то в зеркале. — Сытые рожи-и! Придут, рассядутся, развлекай их…. Был бы автомат, вышла бы на сцену и… очередями, очередями! Всех бы перестреляла!
— Ты у нас известная террористка! Экстремистка!
Из динамика зазвучал голос Норы: «Внимание! Дети-и! Все! Даю третий звонок! Балетки! Осветители! Радисты! Все приготовились!».
Надя передернула плечами, будто от холода.
— Дай еще глоток!
— Перебьешься. Уже приложилась. Выше крыши.
— Один глоточек… — неожиданно плаксивым тоном, начала просить Надя. — Один маленький глоточек.
— Кофе! — жестко ответила Наталья. — Хоть три глотка!
Наталья достала из своей сумки термос, стаканчик, плеснула в него кофе. Надя вдруг вздрогнула, стиснула кулаки, поднесла их к вискам.
— Позови срочно Игоря…. — прошептала она едва слышно.
Наталья насторожилась, отставила стаканчик с кофе в сторону на подоконник, подошла к Наде, встала у нее за спиной.
— В чем дело? — тревожно спросила она.
— Ничего такого… — так же тихо проговорила Надя. — Просто… я сегодня на сцену не выйду. Пусть все отменяет к чертовой матери!
Стоя у нее за спиной, Наталья с испугом всматривалась в отражение подруги в зеркале. Сначала попыталась пошутить:
— Что, опять все наши прелести навалились? Пройдет…
— На этот раз, кажется, серьезно…. — продолжала едва слышно шептать Надя. — Пойди, найди Игоря. Пусть отменяет выступление. Пусть вернет деньги зрителям. Я на сцену не выйду!
— Знаешь что!? — вызверилась Наталья.
— И знать не хочу! Не могу я! Понимаешь, не мо-огу-у!!! Ноги, руки… деревянные… Голос куда-то в желудок проваливается! Не могу! Вы меня растоптали, уничтожили…. Я не могу больше! Все! Иди, найди Игоря! Еще не поздно!
— И не подумаю! Даже пяткой не пошевелю.
— Найди Игоря! Я тебе… приказываю!!! — закричала Надя.
— Иди ты… знаешь куда! — рявкнула Наталья. — Приказывает она мне. Выйдешь как миленькая. И отработаешь, как положено!
— Нет, нет, нет! — уже плача, твердила Надя. — Я не могу, понимаешь, не могу-у!!!
— Перебьешься! О зрителях подумай, если на себя наплевать. Люди после работы пришли отвлечься, отдохнуть, развлечься… Она, видите ли, не выйдет! Не морочь голову!
— Я не могу! — заливаясь пьяными слезами, твердила Надя. — Я тебя прошу! Очень прошу! Умоляю!
— Каждый раз, одно и то же,… — качала головой Наталья, — одно и то же…. Которые день летим, и все четверг!
— Хочешь, на колени встану?
Надя неожиданно опустилась, даже не опустилась, как-то неловко сползла со стула на пол, встала на колени.
— Совсем спятила!? — взвилась Наталья.
— Вот! Я стою на коленях! Позови Игоря. Я… я боюсь, — понизив голос, шептала Надя. — Они меня освищут, понимаешь.… Закидают помидорами…
— Закидают, — кивала Наталья. — Тухлыми яйцами. Если не выйдешь на сцену. Они деньги заплатили. Имеют право. Вставай!
Наталья зашла сзади, подхватила ее под мышки, рывком подняла с колен, усадила на стул. Быстрыми уверенными движениями довела грим до конца. Слегка припудрила лицо подруги.
«Внимание!» — опять ожил динамик. «Начали-и! Осветители! Убираем свет из зала-а! Медленно-о! Давайте музыку-у!».
Из динамика понеслась бодрая, ритмичная музыка.
— Я не могу… — шептала Надя. — Помоги мне…
— Хорошо, хорошо… — раздраженно отвечала Наталья. — Ясное дело, помогу. Куда я денусь.
— Ты мне поможешь? — со страхом спрашивала Надя.
— Помогу, помогу. Кто тебе поможет, кроме меня.
«Девочки-и! Балетные! Пошли-и!!!» — неслось из динамика.
— Так! А ну, встала! Встала, встала! — свистящим шепотом начала Наталья. — Ты вышла на сцену…
— Вышла на сцену… — как эхо повторила Надя. — Что толку?
Надя, морщась, явно превозмогая себя, поднялась со стула, вышла на середину гримерной. Вся ее фигура выражала крайнюю степень усталости, какой-то испуганной вялой покорности.
— Смотришь поверх голов!
— Смотрю поверх…. Не получится! Если ты не поможешь…
— Кто тебе поможет, кроме меня…
Наталья зашла Наде за спину, встала на некотором расстоянии от нее, пристально смотрит ей прямо в затылок.
— Смотри вдаль…. Поверх голов сидящих!
— Да, да…. Я попробую…
— Вступление…. Набрала побольше воздуха… будто хочешь взлететь… будто взлетаешь, и поешь! Поешь!! Поешь!!!
— Да, да… — шептала Надя. — Я все помню… Я все поняла…. Только не бросай меня… Ты поможешь мне?
— Не бойся, я с тобой! Я всегда стою за твоей спиной! Иди вперед и ничего не бойся!
Наталья быстро подошла к двери, распахнула дверь в коридор.
— Сережа! Быстро сюда!
Дверь распахнулась почти мгновенно, но вошел Сергей как-то нерешительно, осторожно. Вернее, даже не вошел, остановился на пороге. Они опять встретились глазами с Надей.
— Спасибо тебе, Сереженька-а… — протяжно сказала она.
— Ладно вам! Потом разберетесь! Сережа! Бери ее под руку…
Сергей подошел к Наде, неловко попытался поддержать ее.
— Не прикасайся ко мне! Мне противны… твои прикосновения…
— Не слушай! Она не в себе! — распоряжалась Наталья. — Крепко. Держи ее крепко! И веди на сцену!
— Ты поможешь мне?
— Уже сказала. Я с тобой! Я всегда с тобой! Главное, не оглядывайся! Я стою за твоей спиной. Сережа! Веди ее, веди…. Время поджимает. И не вздумай отпустить, голову оторву! Понял?
— Куда уж яснее, — пробормотал Сергей.
Он осторожно, но, очень крепко держа Надю за локоть, вывел в ее коридор и повел по лестнице. Сначала на первый этаж, потом по длинному коридору к сцене. Наталья шла рядом с Надей и, за ее спиной давала последние наставления Сергею:
— Ничего не слушай, что бы она там ни молотила! Веди к сцене!
