Она первая подсела ко мне за стол и попыталась заговорить, познакомиться.
Я даже грешным делом решил, что она проиграла кому-то спор или это чья-то глупая шутка.
Мне было смешно следить за ее неловкими попытками понравиться, потом стало любопытно, а в итоге я даже решил дать ей шанс. Денег мне было не жалко, да и в клуб пришел именно затем, чтобы расслабиться.
А к концу вечера я окончательно решил не разочаровывать юное создание и снял номер в ближайшем отеле.
Только вот я совсем не ожидал того сюрприза, который приготовила мне спутница.
Она во всем была особенная.
Другая.
Вела себя не так, целовалась по-другому, даже пахла не духами, а простым цветочным мылом! И с каждой секундой она мне нравилась все больше и больше.
Сильнее и сильнее.
И как вишенка на торте — оказалась девственницей!
Нет, я прекрасно знал, что в наше время любая трижды рожавшая женщина может снова стать невинной, обратившись к врачам, но здесь буквально все кричало о том, что я не ошибся.
Ее неопытность сквозила во всем. Во взгляде трепетной лани, в робких движениях, в страхе, что периодами тормозил ее.
И этот девичий страх был настолько вкусным, что я слизывал его с уголков глаз, с опухших от поцелуев губ, с нежной кожи лебединой шеи. Впитывал в себя как губка, шепча подбадривающие слова, глотая ее болезненные стоны и чувствуя, как ее отпускает.
Я готов был ласкать ее всю ночь. Маленькую, сладкую, грешную… Потому, что свою невинность она потеряла со мной.
Прикидывал, сколько отстегну за эту ночь, и даже подумывал предложить ей более длительную связь.
Она мне понравилась.
И подобные мне еще не встречались.
Но каково же было мое удивление, когда, выйдя из душа, я не обнаружил свою спутницу в номере. Она просто исчезла. Не взяв денег, не оставив координат. Растворилась, словно ее и не было.
Я даже пытался искать, расспрашивал бармена. Не особо настойчиво, конечно, каюсь. Да и не знал ее никто.
А после закружили проблемы в бизнесе, другие дела и я попросту выкинул эту блажь из головы. Забыл.
Осело в памяти, как приятное воспоминание. Не более.
А сейчас я смотрел на Юлю, сравнивая с тем образом, что остался в голове — тот же нос, цвет глаз, пухлые губы, — и понимал, что это она!
Черт! Как я раньше не замечал?
Только волосы другие. У той были короткие, черные.
Как оказалось, парик.
— Ты, наверное, вряд ли вспомнишь. У тебя таких, как я, сотни были. Могли быть, — смутилась она от моего пристального взгляда.
А мне хотелось взять ее за плечи и хорошенько встряхнуть.
Почему?
Зачем она тогда ушла?
Почему не дождалась?
Я бы решил ее проблемы, разрулил все недопонимания.
Наверное.
— Я помню, — сморгнул пелену воспоминаний, возвращаясь в реальность. — Прозрачная блузка, мелкие пуговицы…
— Ты порвал…
— Последние две…
Мы смотрели друг на друга, снова переживая тот вечер. Она со страхом, я с растерянностью и злостью. На нее, на себя, на судьбу, что так искусно дергала нас за веревочки, играя в какую-то свою непонятную игру.
— А потом Арсения увидела соседка, когда он приезжал за мной в наш двор. Так я и узнала, чей именно это сын и как его отец причастен к смерти моего. Мама не рассказывала подробности. Она к тому времени жила в параллельной реальности, а там были свои проблемы. Это все наложилось одно на другое, подталкивая меня к глупостям. Я ненавидела себя, понимая, что позволяю нелюбимому мужчине играть в себя. А он даже не скрывал. Это тяжело. Тошно. Хотя это все оправдания, — запнулась Юля, но не успел я открыть рот, как она продолжила: — Я поделилась этой новостью с Мариной, поплакалась в жилетку, так сказать, и она предложила отомстить. Вернее, пошутила, но у меня это отложилось в памяти. Грызло, душило так, что я ляпнула, что рада была бы, да не знаю как. А через несколько дней подруга подкинула вариант — и я не думая согласилась. Помнишь, мы встретили в торговом зале мужчину, ты с ним здоровался? Я еще тогда сказала, что лицо знакомое? Мирон, правильно? Он и пришел на встречу со мной, объясняя, что от меня требуется и какие результаты необходимы. Рассказал все подробности, нюансы, поделился своей нехорошей историей, связанной с твоей семьей. Задача была проста: достать необходимые документы из твоего сейфа. Арсений знал код доступа. Мне нужно было попасть в квартиру и незаметно забрать их. С того момента я даже перестала думать о разрыве отношений, полностью настроив себя на то, как отомщу за отца. Шли дни, недели, но подходящий момент так и не наступал. А когда мне все же удалось попасть по адресу, я так и не смогла реализовать задуманное. То ли смелости не хватило, то ли возможностей, хотя Арсений в тот день даже кодом поделился.
— Что было дальше? — Вся эта история с местью за отца уже звучала для меня, только в исполнении ее подруги.
— Дальше я узнала, что беременна.
Наступила пауза, во время которой я вспомнил, что в наш первый раз с Юлей я не предохранялся.
— От кого? — задал прямой вопрос, чувствуя, как ползут сомнения, и замечая, как сразу напряглась Юля.
— Арсений всегда использовал презерватив.
— Это мой ребенок? — настойчиво переспросил я, ощущая, как сильнее загрохотало сердце в груди и вспотели ладони.
— Не знаю. Презервативы тоже иногда попадаются бракованные. Поэтому… Когда я узнала — была в отчаянии. Я не знала, что делать, куда бежать, кого просить о помощи. Была мысль об аборте, даже записалась, но так и не пришла. Не смогла. Это ведь и мой ребенок тоже. Моя кровиночка. И он не виноват в том, что происходит с его мамой. Не в курсе ее планов. Он никак не может защитить себя.
— Арсений знал? — прохрипел я, чувствуя, как голос покидает меня.
— О чем? О беременности? Я до последнего скрывала. Не говорила, надеялась, что он остынет и сам исчезнет из моей жизни. Я уже не хотела ни мстить, ни уничтожить ваш бизнес. Только чтобы меня оставили в покое. Мне было страшно. Для твоего брата я была игрушкой, да и нехорошего про твою семью я к тому времени узнала много. Но мне повезло: Арсений исчез. Почти на месяц или даже больше. У меня в тот момент еще обострились отношения с матерью, я ушла жить съемную квартиру. Почти никто не знал, где это, а он нашел. — Я понял, что мы подошли к самому главному. Почуял ее страх, который она снова испытывала, проживая прошлое заново. — Арсений появился неожиданно. Когда я почти поверила, что он забыл обо мне. Ему кто-то рассказал о ребенке, и он примчался выяснять отношения.
— Марина.
— Что Марина?
— Ему рассказала о твоей беременности Марина. Ты ведь так и не выполнила главную миссию, а заказчик был недоволен, — вспомнил я слова Мирона, которого тоже хорошо прессанули мои спецы, распутывая клубок событий.
Юля неверяще замотала головой, задумываясь на секунду, а потом продолжила:
— Арсений был пьян. Я не сразу это поняла, а когда он вытащил меня к машине, было уже поздно. Я умоляла его остановиться, поговорить, обещала, что все расскажу, но он только смеялся в ответ и твердил, что доверял мне…
— Я знаю, что было дальше, — перебил я Юлю.
Понимая, что на этом надо заканчивать. Ее начинало трясти, а я и без того дословно помнил обвинения брата в машине и то, что он вез ее на аборт.
Не слушая настойчивые мольбы, не принимая во внимание срок беременности, риски. Только твердил как заведенный про предательство и то, что такие твари, как она, не должны размножаться.
Что тогда ударило в голову брату? Или кто постарался его настроить?
Теперь уже не имеет значения. Он сам выкрутил руль, вылетая на встречку. Определяя свою судьбу. И на этом стоит поставить точку.
Я подошел к Юле, обхватывая ладонями ее лицо. Заглядывая в глаза. Вкладывая душу в свой взгляд.
Она поймет.
Она должна понять.
Прошлое осталось в прошлом. Его не вернуть. Мы все извлекли из него суровый урок.
Для кого-то он стал последним.