— Окейно, — произношу я так зловеще, что у самой мурашки по спине пробежали в истерике.
Ну, Одинцов, держись! И лучше тебе, конечно, быть на этой выставке в гордом одиночестве!
53. Перед выставкой. Немного нервное
Одинцов
Все шло не по моему сценарию, что безмерно раздражало.
С раннего утра заявился Георг.
— А ты куда сестру мою дел, изверг? — интересуется Егоров и желваки у него ходуном ходят. Взгляд нехороший-нехороший. — Ты вроде бы ухаживать за ней собирался, не?
Настало время объяснений «по-взрослому». Как всегда, не вовремя.
— Сядь, — не рявкнул, но голос невольно повысил. Гоша не сел — рухнул на стул, но мерить меня злым взглядом не перестал.
— Ликиным талантам нашлось лучшее применение, чем за прилавком торчать. Я ее на звонки посадил.
— И как? — он не оттаял, нет, но деловые качества — это талант, доведенный до уровня инстинктов.
— Ты был прав. У нее получается. Очень хорошо получается разговаривать. У нас уже есть отличное предложение и три в процессе. Буквально за несколько дней. Фантастика.
— О, да, — скалится он, как животное, — в этом ей равных нет — уговаривать. Ты мне зубы не заговаривай.
— Я отвечаю тебе по пунктам. По поводу ухаживать — ничего не изменилось. У нас просто… все не так просто.
Коряво получилось. Анна права: я совершенно не умею формулировать свои мысли, когда дело касается личного.
— Я все хотел спросить тебя: а как же Женя?
Черт. Я совсем забыл о Немолякиной. А сегодня выставка. И я пообещал ей Егорова. И он не знает, что она моя сестра. Нужно, наверное, его успокоить.
— Думаешь, на два фронта работаю? — наблюдаю за его реакцией. Егоров дергается. Нервно. Думает. Что я за дурацкие вопросы задаю? — Кстати, ты бы с ней созвонился. А то вроде как договорились, а девушка в неведенье.
— Ты бы с бабами своими разобрался для начала, прежде чем к сестре моей клинья подбивать. А то ведь я в курсе истории десятилетней давности. Лика, между прочим, не игрушка. Хватит с нее неверного козла Михаила.
Егор знал и морду мне не набил? Странно.
— В курсе какой ты истории? — спрашиваю осторожно, пытаясь не спугнуть егоровский поток откровений.
— Вот только не надо прикидываться невинным мальчиком! Ты к ней клинья подбивал, а потом резко курс сменил. Думаешь, я слепой?
Какое счастье, что он не знает, что мы переспали. А то бы прощай дружба. С другой стороны, может, все было бы по-другому, вправь он тогда мне мозги. Но что сейчас об этом. Сейчас важно новых ошибок не натворить.
— Гош, давай я сам разберусь в своих отношениях с Ликой. Пожалуйста. Мне только советчиков сейчас не хватает и болельщиков, что сядут рядом и будут «Шайбу! Шайбу!» кричать.
— А с Женькой что? — Егорова не на шутку растрясло.
— Она моя сестра.
Пауза. Благословенная тишина. У Егорова потрясенное лицо. Ради таких моментов хочется жить и дышать полной грудью. Шикарно! Браво!
— Кто она, прости? — видимо, ушам своим не поверил.
— Женька — сестра моя двоюродная. Неожиданно всплывшая ветвь со стороны матери. Ты же знаешь, как у нас семейственность развита. Мать где-то их откопала.
— Я чего-то не понял. Ты ж женихом вроде ее был, нет?
— Ну, был. На публику. По ее просьбе. Да и мне как бы этот статус позволял спокойно существовать в женском обществе. Я занят. И это прекрасно. Никто не посягает на свободу и честь.
— И ты молчал? — у Егорова, кажется, крыша едет. Я так и слышу, как шуршит ее шифер. У друга моего совершенно дикие глаза. Что его так вставило-то?
— А ты не спрашивал никогда. Ты ж мне не рассказываешь о каждой девушке, что периодически возле тебя трутся. Это твое личное пространство. Я его уважаю. Но с Женькой, пожалуйста, будь аккуратен. Она… хорошая. Не без недостатков, но достоинств гораздо больше.
— Номер давай, — требует он жестко. — Я сам разберусь с ее тонкой душевной организацией.
Он вбивает цифры в телефон так яростно, словно пытается пальцами экран разбить. Что это с ним? — в очередной раз задаюсь я вопросом, но мне бы со своими делами разобраться, лезть в егоровские дебри совсем не хочется.
Георг уходит так же стремительно, как и заявился. Вид у него целеустремленный. Хм.
Потом телефон оборвала мне Стелла. Я уже не рад, что согласился ее сопровождать. Ощущение глобальной катастрофы накрыло меня с головой. Мне нужна эта выставка, потому что я запланировал встречу с несколькими людьми. За одним из них — Набоковым — я охотился несколько месяцев.
— Стелла, — мне абсолютно плевать на ее чувства, — еще один звонок, и отправишься на выставку сама. Или вообще туда не попадешь. Я сам позвоню, когда будет нужно.
И она наконец-то заткнулась. Опять разболелась голова. А у меня еще две деловые встречи. Надо, наверное, завязывать с играми и хождениями вокруг да около и поговорить с Ликой. Нормально поговорить. Кажется, я устал. И эти непонятные мне отношения раздражают. Завтра выходной. Есть повод встретиться на нейтральной территории — у нее дома. Решено.
Лика
В салон я прибываю при параде. У нас вагон времени, чтобы «почистить перышки» и определиться, что делать дальше. Аньке я не звонила. Если уж она сможет, то сможет. А нет — значит не судьба. Я Одинцову потом и без выставки мозг вынесу. С таких мероприятий всегда и трансляции ведутся, и фотографии публикуют, так что компромата у меня будет выше крыши.
Интересно, Зефирка братца моего поймала или останется ни с чем? Она мне так и не позвонила, а любопытство сгубило не одну кошку, поэтому я решаю звякнуть ей сама. Позже. Брата Георга всегда можно прищемить в последнюю минуту. Уж если он обещал, свинью подложить не должен.
— Красавица моя, — мягко стелет подруга, оглядывая меня с ног до головы, — сейчас мы из тебя королеву сделаем! К тому же, у нас царь имеется, прикинь?
Я молчу, потому что стоит мне только проявить интерес, как Анька обязательно начнет тянуть резину и закатывать глаза. Так ей кажется, что эффект неожиданности сработает намного круче.
Она бросает на меня победные взгляды, вытягивает губы трубочкой и ходит кругами, как лисица, почуявшая запах сыра.
Естественно, прическу мне делает не она. Для этого есть Рита — мастерица-волшебница. И пока меня обрабатывают, Анька продолжает держать паузу. Не при людях же сообщать важные новости! Я терплю. Анька подпрыгивает от нетерпения. Сенсация жжет ей ляжку, как пресловутая пачка денег, которую очень хочется потратить.
В конце концов, из меня делают «королеву», и Анькина рука слишком яростно выдирает меня из кресла. Она ведет меня в кафе — выпить чашечку чая, пока есть время.
— Ты мне ноги целовать должна! — снова заводит она свой патефон. — Я даже сама не ожидала, что все получится так легко и просто! У нас совершенно два отпадных кавалера на сегодня.
— Ань, — не выдерживаю я, — может, хватит? Беременным волноваться нельзя, ты забыла?
— Все, все, все! — поднимает она руки вверх, сдаваясь. — Твой — Набоков Игорь Евгеньевич, — произносит она торжественно и смотрит на меня выжидающе. Мне это имя ни о чем не говорит.
— Ну и что? — задаю вполне резонный вопрос. Анька вздыхает.
— Ну, да. Ты ж темнота дремучая. Откуда тебе знать?
— А что я должна знать, спрашивается? — теряю терпение.
Анька склоняется ко мне. Выглядит это немножко смешно: она наваливается грудью на столик, отчего ее прелести выпирают, как две спелые дыньки.
— Он какой-то компьютерный магнат. Или черт его знает как это правильно. Но главное… — Анька склоняется ко мне еще ближе. Для этого ей приходится оторвать зад от стула, — он миллиардер! — выдыхает она сладострастно, почти со стоном.
Да уж. С миллиардерами мне еще под руку ходить не доводилось.
54. Неожиданная передислокация главных войск
Одинцов
