— Да откуда ж я знаю? Этот кот гуляет сам по себе, и куда его занесет — неизвестно.
Есть и еще одна новость, которую почти мое семейство обсуждает на разные лады: мой ветреный Георг и их новоявленная родственница Немолякина, кажется, тоже созрели для серьезных отношений.
Правда, они утверждают, что ничего подобного, но мы-то видим, какие взгляды они друг на друга кидают и как мило шифруются, думая, что никто ни о чем не догадывается.
Почему они тайны разводят — да кто же их знает? Наверное, нравится играть в шпионов. Или кое-кому нужен адаптивный период, чтобы привыкнуть к новому статусу. А то личина записного ловеласа приклеилась намертво. Ну, ничего: скоро он поймет, что быть честным перед самим собой — это такая радость, а тайны да шифровки ни к чему хорошему не приводят.
— Оставь их в покое, — попросил Одинцов. — Кажется, они нашли друг друга. У них струны на одной волне настроены. Пусть набьют шишки, совершат ошибки, ведут себя так, как им нравится. Они увлечены друг другом — что может быть лучше? Наконец-то Женька получила, что хотела. И, слава Богу, мне не придется больше ни роль ее жениха играть, ни воздыхателей отгонять. Тем более, скажу по большому секрету, там Ребусов на Зефирку нашу запал. Так что Георг быстро примет правильное решение.
— Вызовет Глобуса на дуэль? — хихикаю подло. Одинцов смотрит на меня с укоризной, но я вижу, как его улыбка пытается прорваться наружу.
— Быстро найдет способ, как раз и навсегда отвадить всяких праздношатающихся от своей женщины.
— Наденет ошейник, посадит на цепь, — закатываю я глаза.
— Кольцо на палец, — вторит мне Одинцов.
В чем-то он прав, конечно, но лучше его не расстраивать, потому что настоящей женщине мужчины никогда не устают говорить комплименты, а есть ли у нее кольцо на пальце, нет ли его — не играет никакой роли!
Одинцов
Она идет мне навстречу и улыбается. Я впервые вижу Лику в свадебном наряде. Мама категорически запретила участвовать, советовать, придираться. Я отвоевал лишь право на красный цвет. Она такая красивая… А я — самый счастливый человек.
— Подбери челюсть, почти брат, — советует мне Егоров. Он мой свидетель, конечно же.
— Зачем? — возражаю ему я. — Лика прекрасна, и я восхищаюсь ею. Имею полное право.
— Какое сокровище досталось! — сокрушается мой друг. — Умная, красивая, домовитая.
Он может не перечислять. Я в курсе. Лика теперь — лучший менеджер по заключению контрактов на поставку компьютерной техники мелким, средним и крупным фирмам. Она настолько вошла во вкус, что разработала схемы удачных продаж по телефону и вовсю делится опытом с «подрастающим поколением».
Они с Юриком Ивановичем Щелкуновым бьют все рекорды. Да, продолжают работать в паре, и я это терплю. А куда деваться? Нужно дрессировать ревность и воспитывать доверие.
А еще она за месяц реализовала свой план, как улучшить продажи в магазине. Предложила соревнование. Детский сад, казалось бы, но все получается, и теперь на планерках обсуждаются планы и графики, предлагаются новые схемы и отслеживается шкала продаж. То «пылесосы» побеждают, то «компьютеры» — так они ласково называют два соперничающих отдела. Энергия у моей девочки — фонтаном. Идей — море.
— Завидуй молча, — затыкаю я не в меру разошедшегося Егорова. — Твоя Немолякина разве что дохлую сову может приготовить.
Я, конечно, вру как сивый мерин, но так приятно слышать, как мне возражают. Она готовила для Егорова сарсуэлу? [1] Хм, неплохо, неплохо! Кажется, друг Егоров влип по самые уши, но еще до конца этого не понял. Или понял, но продолжает упрямо делать вид, что свободные отношения — это прекрасно.
Я бы долго мог рассказывать, как ласкало мне слух Ликино нежное «да» во Дворце бракосочетаний.
Как на свадебном торжестве в ресторане рухнул стол под весом моей троюродной тетушки, которая попыталась отдохнуть после танцев, присев на краешек столешницы.
Как забавно смущалась Женька от поцелуев подвыпившего Георга.
Как почти в конце торжества прикатил, переполошив всех, миллиардер Набоков и похитил свидетельницу Анну.
Как позже мы дожали Набокова, и тот инвестировал деньги в наш проект по разработке уникального программного обеспечения.
Как стоял я в дождь со снегом под роддомом, где моя Одинцова рожала нашего ребенка.
Как смеялась и хлопала в ладоши мама:
— Мы же говорили вам: девочка, а вы не верили!
Мы с отцом знали и верили. Но так приятно было возражать нашим любимым девочкам…
Об этом можно рассказывать долго и со вкусом. Потому что когда ты счастлив, накапливается очень много веселых и радостных моментов, фрагментов, дней.
— Знаешь, — заявила недавно Лика, укачивая нашу Любочку, — когда я выйду на пенсию, то засяду за мемуары и расскажу всему миру рецепт, как влюбить в себя босса за восемьдесят дней.
Я, не сдержавшись, хмыкаю.
— Не веришь? — загораются азартом ее глаза.
Верю. Я, конечно, верю: у моей любимой жены — масса всевозможных талантов.
— В соавторы возьмешь? — делаю деловое лицо и бережно забираю уснувшую дочь из ее рук. У Любы — Ликины губы и мои глаза. И вообще она у нас красавица.
— А ты сможешь? — моя Одинцова осмелилась сомневаться?
— Легко! — уверенности мне не занимать. — Вся соль в рецепте. Записывай: берем двух влюбленных идиотов, добавляем двухразовый секс на десять лет, приправляем войной и охотой, а также боями без правил — и все, босс готов к употреблению. Можно и в меньшее время уложиться, было бы желание.
У Лики вырывается возмущенный вопль, а я пытаюсь не рассмеяться в голос. Мне нельзя: я папа, а на руках сладко посапывает самое большое сокровище — Любовь.
Когда жена моя отбушует и выскажет все, что она обо мне думает, я поделюсь с ней рецептом попроще: можно взять просто Любовь, и больше никакие ингредиенты не понадобятся. Потому что из Любви выходят самые лучшие, самые вкусные, самые шедевральные блюда, на которые клюют и боссы, и миллиардеры, и простые смертные. Не верите? Советую попробовать!
___________________________________
[1] Сарсуэла — сложное в приготовлении блюдо Каталонской кухни.
