Кровь бьет в лицо. Внутри гадко… Опускаю на них взгляд. Кружева кажутся мне знакомыми. Даже слишком! Особенно вот эта затяжка на кружевном поясочке. Беру брезгливо пальчиками и поднимаю их выше. Это же мои!
Кровь повторно бросается в лицо. Из горла вылетает нервный смешок.
Демид!.. Извращенец. Мой мужчина извращенец! Фотки, трусики… Ладно, Злата! Это все безобидно. Ну вот такой он. Это же твои фотки и трусики, в конце концов. С этим можно смириться.
Прячу трусики в карман, натыкаясь на портмоне того мужчины. Разворачиваю его, еще раз пересматривая все кредитки, между ними затесалась визитная карточка. Ну слава Богу!
«Портал» агентство экстренных межконтинентальных переездов. Как интересно. «Волков Захар Тимофеевич — траблшутер, медиатр, эксперт и консультант по кризисным ситуациям», Переворачиваю карточку. «Мы не оставляем хлебных крошек». Какой интересный слоган. Это отсылка к «Гензель и Гретель»? Они же искали путь обратно по хлебным крошкам. Что значит этот слоган? «Портал»…
Ладно, это чуть позже! На месте, где сидел Демид те файлы, что он читал. Беру их в руки, чтобы положить в коробку.
Дверь снова открывается.
— Здравствуй, жена. Поговорим?
— Не хочу я с тобой говорить, Родион.
— А чего хочешь? Замуж за моего старшего братца?
— Да. Хочу.
Вздергиваю подбородок.
— Он настоящий мужчина.
— Боги… — закатывает экспрессивно глаза. — Какая же ты тупая овца!
Лицо моë вспыхивает от оскорбления.
Подхватывая коробку, выпрямляю спину и иду к двери.
— О, нет… нет… — кладет ладонь на дверь. — Это не оскорбление, дорогая, это констатация факта. И ты меня выслушаешь.
— Мне неинтересно! — демонстративно смотрю мимо него.
— Тебе неинтересна судьба нашего ребенка?
— Причем здесь ребёнок?
— При том, что ты его не получишь. Опека отдаст ребенка нам, как только он родится.
— На основании чего, интересно? — оскаливаюсь я.
— Ну вот видишь, уже интересно! Для начала, на основании того, что ты, будучи беременной, намеренно заразила моего ребёнка СПИДом! Из банальной похоти. Вау! Пушка, правда?!
— Что за бред? — делаю шаг назад. — Ты пьяный, что ли?
— Абсолютно трезв. Больше не пью, не курю, не пользую увеселительной химии. Готовлюсь стать безупречным отцом.
Падает на кресло, где сидел Демид.
— Иск с отцом мы уже оформляем.
— Ну, удачи! Демид не позволит меня оклеветать.
— Демид? Демид… — разглядывает файлы. — Это тот самый Демид, с которым ты спала, нося моего ребенка, зная, что этот мужик заражëн ВИЧ?
Поправляю растерянно волосы. Точно не в себе!
Он протягивает мне файл. Это документы Демида, и я рассерженно выхватываю из его рук.
— Читать умеешь, Карельская дурочка? Или только ноги раздвигать перед братьями.
— Пошел к черту!
— Читай, сказал.
Встряхнув файл, опускаю глаза на лист. Сначала ничего не понимаю, а потом волосы мои становятся дыбом. Живот сводит судорогой. В глазах темнеет. Вич-положительный…
Не верят смотрю в строку ФИО еще раз. Черкасов Д. А.
— Он не сделал бы так, — шепчу я. — Он бы сказал мне, если бы…
Родион подлетает с кресла, впечатывая за шею меня в стену.
— Ты спала с ним, тварь?! Мой ребенок заражен?
Коробка из моих рук летит на пол. Эта грубость Родиона не шокирует меня и в половину того, как мысль о том, что Демид мог скрыть такое от меня. Зная, что я беременна, настаивать на близости. И я просто растерянно и шокированно смотрю в лицо Родиона, не видя ничего. И даже не сопротивляюсь его отвратительным рукам.
Вспоминаю, как Демид, словно пытался спрятать от меня эти документы. Как поспешно закрыл ящик… Не позволил мне помочь ему собрать их. С каким лицом просматривал их.
— Ты спала с ним?!
— Нет…
Отпускает.
— Если вдруг, тебе покажется, что это подстава, я на всякий случай, принёс тебе доказательства из лаборатории.
— Тебе бы не дали результаты чужих анализов. Это конфиденциально.
— Я тебя умоляю! Деньги творят чудеса. Посмотришь?
Достаёт из кармана бумаги. Кидает мне в ноги. Запускает компьютер Демида.
— Или, может, зайдем к нему на почту, и ты увидишь переписки с инфекционистом, который пишет ему про необходимую в связи с диагнозом безопасность.
Вбивает пароль.
— Я даже озаботился тем, что взломал почту его врача. Ну… если ты совсем не в себе, и всë еще сомневаешься. И в базе ВИЧ-инфицированных мой драгоценный брат тоже числится! Пожалуйста!
Разворачивает ко мне экран.
Мне этих всех доказательств не надо. Мои паззлы начинают складываться сами. Вот почему сначала он не касался меня. Почему не целовал. Не желая подвергать опасности. А потом… передумал. Передумал!!!
Ведь ВИЧ нельзя излечить. Так?
«Я буду течь по твоим венам», — вспоминаю его слова.
Трогаю губы, которые он целовал. Так можно заразить кого-то? Я не знаю. Страх и обида смешиваются. Кладу руки на живот. Господи… Моë сердце взорвется сейчас от боли!
— Как ты думаешь, в этих обстоятельствах, кому присудят опеку, Злата? Очнись! Мой брат любит только себя. Он эгоист. Зачем ему твой ребенок, он хочет присвоить только тебя. Берёт то, что хочет.
Закрываю глаза.
— Ещё не поздно всë вернуть на круги свои. Поехали домой. И я сделаю вид, что этой истории не было.
Черкасовы чудовищны. Всë. Демид — больше всех.
Выбегаю из кабинета. Быстро прохожу мимо охраны.
— Злата Романовна, Вы куда?
— За мной приехали.
Вылетаю на улицу. Господи! Куда деваться от всех вас?!
Кладу снова руки на живот. Ну, конечно же, его у меня отберут! Он же наследник. Мерзко, больно, ужасно обидно! Как ты мог, Демон? Я так в тебя поверила! «Карельская дура»?
Мне больше ничего от вас всех не надо, отстаньте от нас!
Ловлю машину, еду за Тихоном. Исчезнуть бы… В другое измерение, где ни Дагиевых, ни Черкасовых! Ни этого чертового золота. Жить тихонечко… Был бы такой портал, шагнул и все! Забрала бы Тишу и исчезла!
«Мы не оставляем хлебных крошек», — всплывает в моей голове. И стучит, стучит, стучит… Трясущимися руками достаю визитку. Набираю номер, еще не понимая, зачем именно, больше интуитивно и на истерике.
— Волков слушает.
— Здравствуйте. Я Ваш портмоне нашла, — дрожит мой голос. — Вы его выронили, когда к дочери наклонились… Это я, та девушка, что вытирала кровь.
Несу, волнуясь, непонятно что!
— Здравствуйте. Можете забрать наличку. Верните, главное, карты и фото.
— Нет. Мне не нужны Ваши деньги. Я просто хочу вернуть портмоне.
— А Вас как зовут?
— Злата.
— Спасибо, Злата. Куда подъехать?
— А можно я сама? К Вам в офис. Здесь на визитке адрес.
— Без проблем. Жду.
В палате притушен свет. Тихон уснул.
— Тиша… Тиш? — бужу его. — Собирайся. Нам нужно уезжать.
— Мхм… Сейчас. А где Демид?
От этого вопроса хочется, рыдать.
— Мы снова сами по себе, Тиш.
— Как так? — сонно хмурится, надевая свитер.
— Я потом… — поглубже вдыхаю я воздух, чтобы не плакать, — … объясню. Надо ехать.
— Куда?
— Не знаю, — сглатываю я.
Золото пусть забирают. Ребенка не отдам!
Многоквартирный дом Сталинской элитной застройки. Крыльцо. Незаметная, но стильная табличка «Портал». Без всяких пояснений. Кому надо тот поймет?
Толкаю дверь. Перезвон колокольчика…
— Добрый вечер! — тут же выходит к нам навстречу худощавый темноволосый мужчина.
— Мы к Захару Тимофеевичу, — волнуясь, сжимаю руку брата.
— Злата?
— Да.
Светлые, словно змеиные глаза не моргают.
— Проходите, он ждëт.
— Тиш, ты тут посиди, — киваю брату на диванчик. Можно? — уточняю у мужчины.
— Конечно.
Он открывает мне дверь в одну из комнат.
— Добрый вечер, Злата.
— Здравствуйте.
Кладу ему на стол портмоне.
— Хотелось бы как-нибудь поблагодарить, — разводит он руками. — Скажите, как.
— Что значит ваш слоган? — кусая губы, кладу перед ним визитку.
