я. – Вам самому невыгодно будет. Даже если вы захотите так насолить Лесницкому.
Но я понимаю, что после такого живой я отсюда не выйду. Это будет невозможно. Да и нет ему выгоды. Даже если продаст ребенка, что самое ужасающее для меня.
На лице Сергеева мелькает едва заметная улыбка.
– Главное, чтоб сосунок понял, куда он зашел и на чью территорию. И что плата за такое высокая.
Я нервно сглатываю. Такого не может быть. Какая-то параллельная реальность. Уже давно прошли те времена, когда это считалось нормой. Хотя это вообще не норма. Так нельзя.
– И вы думаете, вам это просто так с рук сойдет?
– Половина города моя. Так что да – сойдет, – спокойно говорит Сергеев.
Он просто монстр. Никогда мне не нравился. Это я еще по прошлому корпоративу поняла. А еще и мать удружила с этим долгом. Вот же она дает.
– Ладно, пока мы тут говорим, ничего не решается.
И тут в кабинет раздается стук.
– Входите, – тут же говорит Сергеев, бросая на меня взгляд. Дверь открывается. Вздрагиваю, когда в комнату входят два типа в черных кожаных куртках.
Их лица мне кажутся смутно знакомыми. Точно. Это эта же парочка угрожала мне у моего дома.
Меня сковывает страх. Я не знаю, что мне делать и как себя вести. Что бы я ни говорила Сергееву или его подельникам – мне ничего не поможет.
– Что случилось? – спрашивает Сергеев у тех двоих.
– Там это. Машины к нам какие-то, – начинает один из них и бросает на меня взгляд.
Меня аж передергивает.
Сергеев бросает на меня взгляд.
– Берите оружие, – говорит он.
Нервно сглатываю. Только этого не хватало. Где-то бьется мысль, что это Лесницкий мог за мной приехать. Я же сказала Владимиру адрес. Хоть в этом я молодец. А если они что-то сделают со мной? Какой ужас.
– Аня, прошу простить, что вынужден покинуть твое общество, – внезапно вежливо и с издевкой говорит Сергеев. – Тебя отведут в спокойное место. Все же пока ты носишь ребенка, не стоит излишне нервничать.
Я поднимаюсь на ватных ногах. Тут главное – оказаться одной. Желательно, конечно, как можно дальше от этого места.
Вот только мне не оставляют места для маневра. Ко мне сразу же приставляют двоих мужиков. И тоже все в черном. Прям похоронное бюро тут у Сергеева. Хотя, судя по его деятельности, так оно и будет.
– Не сопротивляйтесь, – говорит один из них.
Я и не собиралась. Сергеева я встречаю в холле. Там уже собралась куча мужчин. Видимо, все принадлежат его банде.
Страх будто сковывает мои мышцы в тугой узелок. Я едва могу передвигать ногами. Меня даже в спину подталкивать начинают. Вспоминаю все молитвы и произношу их про себя. В руках телефон, который у меня почему-то не забрали. Он весьма бесполезен в месте, где блокируется связь.
Зато может отлично использоваться как метательное оружие.
Меня заводят в комнатку неподалеку от кабинета Сергеева.
Здесь довольно просторно и светло.
Окна выходят в сад, полный зелени. Чисто и ухоженно. Правда, стоит решетка. Перелезть и сбежать не получится. Просто рай какой-то, но не для меня. Я уж думала, что посадят в подвал, но, видимо, что-то есть в голове у Сергеева, раз он делает для меня нормальные условия. Иначе как по-другому? Ему самому невыгодно.
Какой же ужас. Сердце бешено колотится в груди. Я усаживаюсь на огромную кровать. Дверь позади защелкивается на замок.
Ну все, птичка в клетке.
Я вновь смотрю в телефон. Ну должен же быть способ обойти эту блокировку. О, точно. Включаю вай-фай. В любых домах он должен быть. Понимаю, что запаролен и все дела.
Но можно поковыряться и поискать. Или спросить у кого-то. Вот только никто не появляется. Я начинаю ходить из стороны в сторону. Должен же быть выход. В конце концов, я даже Василию Ивановичу звонила!
Дверь в комнату резко распахивается. Меня вновь передергивает, когда на пороге появляется очередной головорез Сергеева.
– А ну пошла с нами, – басит бандюк.
– Куда? – чуть ли не всхлипывая, говорю я.
Я прижимаю машинально руки к животу. Я готова защищать малыша любой ценой.
– На выход, живо, – бандюк смотрит на мой живот и повторяет за Сергеевым цоканье языком. – Или мне тебя тащить?
Я качаю головой.
Выхожу из комнаты.
Меня провожают вновь куда-то. С каждым шагом сердце замирает. А что если все сейчас произойдет? У меня отберут ребенка?
Роскошная дверь с золотыми ручками открывается. Я оказываюсь в гостиной.
В горле образуется ком, когда я вижу того, кто находится здесь.
– Василий Иванович! – восклицаю я, когда вижу знакомого старичка, сидящего на диване.
– Здравствуй, Анечка, – говорит старичок бодрым голосом.
На его лице улыбка. Зато Сергеев, стоящий рядом, как-то становится напряженным.
Я перевожу взгляд с одного на другого. Только бы Сергеев ничего не сделал со старичком!
– А как вы тут, зачем? – начинаю лепетать.
– Ну как зачем? Ты же вызвала моих ребят. А догадаться, куда именно дальше ты попала, не составило труда. Да, Сереженька? – он переводит взгляд на Сергеева.
Тот и вовсе мрачнее тучи стоит. Сереженька? У меня тут дар речи чуть ли не теряется.
– Да, – он отвечает Василию Ивановичу.
– Вот и славно. Я забираю девочку с собой. А то она беременная, все же негоже ей в таком месте торчать, – поднимается Василий Иванович с довольной улыбкой на лице, будто он не в доме у самого страшного бандита нашего города, и идет в мою сторону. Василий Иванович всегда умел создать некую ауру дружелюбности, которая окружает всех и вся. Мне такому еще учиться и учиться.
– Она остается здесь, – отмирает Сергеев будто от какого-то марева.
– Зачем она тебе? Она еще молоденькая. Ей надо с молодыми мужчинами встречаться, а не с таким, как ты. К тому же твоя жена будет против, – продолжает Василий Иванович.
После пережитого кошмара сейчас вся ситуация больше схожа на какой-то сюр.
– Да при чем тут моя жена? Она носит ребенка Лесницкого, – чуть ли не выплевывает слова Сергеев.
– Ну так здорово. У всех могут быть дети, – продолжает старичок. – Даже у Лесницких.
Сергеев сжимает руки в кулаки.
– Нет. Она остается здесь, пока Лесницкий не выполнит требования, – жестко говорит Сергеев.
– Ну и зря. Те времена давно прошли, – говорит Василий Иванович.
– Э-э, нет. Он зашел на мою территорию…
– Люди не принадлежат тебе. Они могут быть там, где захотят. Так и Анечка может полюбить даже твоего врага.
Вот-вот. Я Сергееву никто. Ни
