Я лежу на диване и идти мне никуда не хочется.
— А ты не пойдешь? — спрашивает Сережа, кивая на комнату Дарины.
У нее сейчас стилист — дочь моей коллеги выучилась на парикмахера и закончила курсы визажа, и я предложила Дарине воспользоваться ее услугами.
— Ну… — Сережа показывает, что накручивает на палец невидимый локон.
— Почему? Оля, — так зовут девочку, — и мне потом укладку сделает. — Я зеваю, прикрывая рот рукой.
Не представляю, как выдержу всю ночь. Это, наверное, единственная особенность, которая появилась при беременности — я очень много сплю. Сережа даже посмеивается, что я похожа на беременную медведицу в спячке. Учитывая, сколько нервов стоила мне первая беременность, то такая особенность совсем не помешала бы.
Сережа подает руку, помогая мне встать.
— Мам, пап! — в дверях появляется Дарина и кокетливо вертится перед нами.
— Доча! — восхищенно восклицает Сережа, заставив дочь довольно закусить губу. — Ты бы хоть мальчишек пожалела! Они же себе шеи посворачивают!
От такого своеобразного комплимента Дарина хихикает. Пока Сережа изводит Даринку своими шутками, я отдаю себя в руки стилиста. Легкие прикосновения к волосам еще больше расслабляют. Хочется лечь, обнять подушку и уснуть, как та медведица.
* * *
Но весь сон улетучивается, стоит только перешагнуть порог школы. Это словно другой мир. Шумный, яркий, неповторимый.
Нехотя отпускаю Сережу в актовый зал, где собираются все родители, а сама иду в свой класс. Все-таки после экзаменов в школе совсем другая атмосфера. Дышать становится легче и учителям и ученикам. Дети встречают возле класса. Окидываю их пристальным взглядом. Красивые, нарядные, но… лукавые.
— Признавайтесь — что задумали? — перевожу взгляд с одного на другого и ловлю в ответ лишь «честное удивление».
— Полина Аркадьевна! — вслух изумляется Ромка. — Как вы плохо о нас думаете!
— Нет, Ром. Как раз о вас я всегда хорошо думаю. Только вот то, что вы не в классе, вызывает вопрос. Ключа на вахте нет, значит кабинет открыт. А если кабинет открыт, то почему вы здесь? Это же нелогично.
— И почему мне математика плохо дается… — вздыхает Рома.
— Тебе хорошо дается многое другое, — отвечаю ему с улыбкой. Такого артистизма и грации у мальчиков я еще не видела. А Рома почему-то стеснялся и скрывал ото всех, что занимается бальными танцами. Я совершенно случайно узнала, что его пара в прошлом году дошла до полуфинала среди Юниоров-2.
— Тогда позвольте… — Рома, поклонившись, протягивает мне правую руку. Кладу свою на раскрытую ладонь, и мой ученик ведет меня в наш класс.
До Ромкиной грациозности мне далеко, особенно сейчас, но то чувство, что у тебя такой галантный партнер, вызывает улыбку. Возле двери Рома останавливается, пропуская меня вперед. С легким замиранием захожу в класс и застываю в немом восторге. На стенах, доске расклеены фотографии. На них все наши походы, уроки, смешные моменты. Как завороженная смотрю на снимки, вспоминая весь прошедший год. Не думала, что смогу за год так привязаться к детям. И хотя я точно знаю, что многие уйдут из школы, но мне все равно будет их всех не хватать.
— Спасибо, мои хорошие! — обнимаю их, не скрывая эмоций. — Я буду по вас скучать. Очень! — признаюсь от чистого сердца.
— А зачем скучать? Вы нас только позовите, и мы всегда придем! — заверяет меня Алена. — Правда ведь? — И она тут же получает поддержку от всего класса.
Все хорошее имеет свойство заканчиваться. Вот и сейчас наш выпускной близится к концу. Украдкой бросаю взгляд на часы.
— Устала? — Сережа замечает мое движение.
— Не очень, — отвечаю с улыбкой.
— Смотри, а-то я вызову такси.
Бросаю взгляд на Дарину. Дочь вся в танцах. Все-таки дискотеки всегда оставались любимым развлечением во все времена.
— Пусть еще побудет, — говорю мужу, кивая на Дару. — Все-таки это ее праздник.
— Как скажешь, — соглашается Сережа.
Отворачиваюсь от детей и поворачиваюсь к столу.
— Налей мне воды, пожалуйста, — прошу мужа.
Делаю небольшой глоточек, чтобы смочить губы. Пить всегда хочется, но сегодня я превысила все допустимые нормы.
— Сергей, я могу пригласить вашу жену на танец? — раздается над самым ухом.
— Если она сама не против, — отвечает муж после секундной паузы.
А я только сейчас замечаю, что звучит медленная музыкальная композиция, а надо мной возвышается фигура Лебедева.
— Полина Аркадьевна, пожалуйста, — просит Костя, протягивая мне руку.
На нас смотрят слишком многие, и мой отказ будет выглядеть немного странным, ведь никому неизвестно, кто мы друг другу. Тем более Лебедев не первый, пригласивший сегодня меня танцевать. Бросаю взгляд на Сережу, ловлю еле заметное движение его ресниц и… подаю руку бывшему мужу.
Мы выходим в середину зала, и Костя кладет руку мне на талию.
— Спасибо, Полина, — произносит он.
Пожимаю плечами вместо ответа.
Немного странно спустя столько лет оказаться в том самом месте, где мы с Костей уже танцевали. Я только сейчас об этом подумала, невольно вспомнив ту счастливую девчонку, которая смотрела влюбленными глазами на такого же влюбленного юношу. Жизнь странная штука. Могли ли мы тогда знать, что спустя столько-то лет, окажемся в этом же самом месте, но будем уже другими, совершенно чужими друг другу? Я думаю, что нет. Заранее знать этого никто не может. Ведь никогда не угадаешь, что ожидает тебя за тем или иным поворотом судьбы.
— Чудесно выглядишь, — нарушает молчание Лебедев.
— Спасибо.
Костя нисколько не изменился. Даже сейчас он производит чарующее впечатление, если не считать легкой грусти в уголках глаз.
— Кто возьмет твое классное руководство?
— Громова пока думает. — Невольно улыбаюсь, вспоминая, как восприняла новость о моем скором декрете Анастасия Юрьевна. — Это ты настоял, чтобы Филипп продолжил учебу в кадетском корпусе? — меняю тему.
— Нет. Это его решение. Я совсем не в восторге, но не хочу навязывать ему свое мнение.
С удивлением смотрю на бывшего мужа. Раньше он таким не был.
— Даринка будет скучать по нему, — невольно признаюсь.
— Полина, у тебя удивительная дочь! — произносит он, не скрывая восхищения в голосе.
— Не нужно… — прошу его.
Но Лебедев все равно продолжает:
— Ни слова, ни мои извинения не стоят того, что ты сделала. Ты даже не представляешь, как я обо всем жалею, и безумно благодарен, что ты не запретила нашим детям общаться.
— Было бы очень глупо вмешивать детей в наши разборки. Им это совсем не надо.
— Не надо, — эхом повторяет он. — И спасибо, что не вычеркнула меня из ее жизни.
Его фраза заставляет кольнуть сердце, но все обиды, что копились во мне все это время исчезли. Наверное, новая беременность изменила мое отношение, а может быть что-то другое. Я не знаю.
— На это я тоже не имею права.
Ведь вполне возможно, когда-нибудь Дарина сама захочет общаться со своим биологическим отцом, но это решать только ей.
— Твой муж не сводит с тебя взгляда, — замечает Костя, и его фраза вызывает у меня улыбку. — Я искренне ему завидую.
— Надеюсь, мне не придется покупать амулеты и обереги от твоей зависти, — говорю полушутя, полусерьезно.
— Нет. Я и так причинил тебе много боли, и меньше всего хочу, чтобы ты думала обо мне еще хуже… Вы уже знаете, кто родится? — его вопрос застает меня врасплох.
Я качаю головой. Оказывается, Даринка болтушка! Иначе откуда он это знает?
— Я просила не называть пол ребенка.
— Почему?
— Не знаю. — И это правда. — Не хочу заранее знать, кто родится. Для меня и для Сережи это совершенно не важно.
Музыка заканчивается, но Костя не спешит меня отпускать. Поднимаю на него удивленный взгляд.
— Полина…
— Да?
— Хочу, чтобы ты знала… Если бы у меня была возможность все вернуть, я бы никогда не оставил тебя.
