существует. Пока я, как последний псих, следил за тем, как она проводит языком по своим сочным губам, собирая влагу.
Весь остаток объяснений брата пропустил мимо ушей по итогу.
Вот же! Змея!
И стоп! Что он сказал?
— А я здесь зачем нужен?
В спальне что ли его заменить, чтоб будущая жёнушка не скучала?
И тут же мысленно чертыхнулся.
Что я вообще несу?
Хорошо, не вслух…
— Я разобрался в наших временных финансовых трудностях. Вычислил всех до единого, кто был к этому причастен. Избавился от проблемы, — пояснил Игнат. — И приставил к Василисе охрану, на случай, если ей вдруг куда-нибудь понадобится выехать из поместья, — тут он замолчал и посмотрел на ту, о ком говорил, продолжив с поправкой: — На случай, если ей действительно будет необходимо куда-нибудь выехать из поместья, — выдержал ещё одну паузу, дальнейшее говоря уже непосредственно мне. — Может быть ответка за случившуюся уборку в крысиных рядах, так что мне будет спокойнее, если ты лично проследишь за тем, чтобы с ней всё было в порядке.
Сказал бы я…
И сказал!
— Ладно.
Повторно выругался про себя.
Какого чёрта я только что сотворил? Зачем согласился? Мало мне того, что у меня едва получалось смотреть на неё нормально, так теперь ещё и няньку при ней изображать? Не, я точно мазохист!
— И когда ты вернёшься? — тихо прокомментировала всё это дело Василиса, беря в руки столовые приборы.
Опять принялась пилить содержимое своей тарелки. Явно была не рада тому, что брат уезжал. Не зря же зелёный взор наполнился тоской и отчаяньем в один миг.
— Пока не знаю. Дня через два, может, немного задержусь, как пойдёт, — одарил её долгим взглядом Игнат.
Та сделала вид, что не заметила. А он всё продолжал и продолжал смотреть на неё, вынуждая и меня самого вновь на неё пялиться. Едва нашёл в себе силы переключить внимание на иное.
— И от кого ждать ответки? Ты так и не сказал.
— Костя — начальник охранник, он введёт тебя в курс. Моя будущая жёнушка слишком впечатлительная, чтобы обсуждать при ней такие подробности, — мрачно отозвался Игнат, так и не переставая смотреть на неё.
Столовый нож в руках Василисы проехался вдоль тарелки и соскользнул мимо. Брат на это лишь усмехнулся и вернул своё внимание ко мне.
— Видишь, говорю же, впечатлительная, — хмыкнул.
— Ты что, при ней устроил показательное выступление с наказанием предателей? — уточнил недоверчиво и мрачно, одарив резко побледневшую Василису внимательным взглядом.
Стоило только представить, что она могла лицезреть… самому дурно стало.
Да ну нахер!
— Ей стоило знать, с кем она имеет дело, прежде чем стать частью нашей семьи, — безразлично пожал плечом Игнат. — Не то вдруг сбежала бы потом в армию, как некоторые? — подколол следом. — Я, знаешь ли, детей хочу, а не дожидаться свою благоверную с линии фронта.
— Ну ты и… — не договорил, накрыв лицо ладонью, проведя вверх-вниз несколько раз, после чего бросил на девушку полный жалости взгляд.
Хотя на лице той больше и намёка не было на то, что её как-то задело содеянное женихом. Может и я зря переживаю? А главное, почему я переживаю? Она ведь сама как бы сделала выбор. Сама выбрала самого опасного из нас. И раз уж после этого тоже не сбежала, то и нет смысла беспокоиться. Правда ведь?
— А можно меня снова туда? В армию в смысле? Нормально мне там жилось, оказывается, — протянул я тоскливо, взявшись за графин с водой.
Надо запить всю поступившую информацию.
— Нет, на этот раз ты меня снова не бросишь одного расхлёбывать всю радость семейного наследия, имей совесть, брат, — укорил ответно Игнат.
— Совесть? А что это? — усмехнулся, наполняя стакан желанной жидкостью.
Руки правда дрожали, отчего стеклянное горлышко постоянно со звоном касалось края второй посуды.
— К тому же, раз уж я теперь не один, у меня уже не получится так впахивать, как раньше, к ночи дома появляться надо бы, так что тебе в любом случае придётся делить мои обязанности, — нисколько не проникся Игнат.
— А давай ты тогда просто не будешь жениться? — предложил с энтузиазмом.
Сперва предложил, потом представил… потом опять на себя выругался. И опять же про себя, конечно.
— Я скорее весь бизнес полностью тебе передам, — одарил брат свою невесту многозначительным взглядом.
— Ага, мечтай больше!
— Тогда и ты не ной.
— Да я ещё и не начинал, — фыркнул я, развеселившись. — Ладно, вали в свой Лондон. Так и быть, займу твою невесту подготовкой к Новому году. Ёлка, гирлянды, все дела. Чтоб уж точно не думала никуда выходить из дома. Да, сестрёнка? — подмигнул ей.
И со мной как раз будет меньше контактировать…
Зелёный взор напротив уставился на меня, как на умалишённого. Василиса поджала губы, сдавливая вилку в руке до побеления пальцев. Но ничего не сказала. Зато сказал Игнат:
— Да, самолёт через четыре часа, — согласился со мной, взглянув на свои наручные часы. — Пора собираться, — поднялся на ноги и даже отошёл от стола, но притормозил: — Проводишь меня?
Заметил, как на секунду она снова поджала губы. Но с места встала. Игнат подхватил её за руку. Так они и ушли. Я же остался сидеть, смотреть им вслед, чувствуя, как с губ вместе с улыбкой слетает всё напускное веселье.
Блядство!
Это ж надо было так встрять!
По-хорошему, стоило вообще во всём сознаться Игнату, но… что я ему скажу? Прости, брат, я тут по незнанию трахнул твою невесту? Тупизм. Ругаться с ним из-за бабы. Тем более, если ему и без того известно о её измене, но отказываться от такой жены он всё равно не намерен. А то, что она сказала про то, что Игнат обещал забить придурка до смерти… Да похрен! Придёт время, и я всё равно отвечу сполна за свой косяк. Но просто так не собираюсь портить отношения с ним, да ещё и из-за какой-то стервозины, пусть хоть сто раз она отлично трахается! Вот и Игнату, видимо, зашло. В конце концов, целка — не равно реально девственница. У девиц достаточно других возможностей для удовлетворения мужских потребностей. Тем более, что беречь больше и нечего. О чём старшему родственнику тоже известно…
Пожалуй, лучше я есть буду!
Тем и занимался, пока спустившийся вскоре Игнат с перекинутым через руку пальто не заставил подавиться и напрочь не испортил мне весь аппетит. Выглядел до того довольным, что захотелось встать и пару раз проехаться ему хуком справа по роже. Несложно же догадаться, что именно его привело в такой восторг.
