– У меня почти не было времени размышлять над этим. Через месяц пьяный водитель врезался в машину моего отца лоб в лоб и убил его и маму. И Анна переехала ко мне.
– О Боже, Джош!
Он пожал плечами. Да, первые два года с Тоби и Анной, плюс его работа, были сплошным адом. Он не любил вспоминать ужас, творившийся в доме: маленький ребенок, парализованная сестра, находившаяся в состоянии постоянной истерики… по сравнению с тем, что творилось тогда, сейчас она просто ангел.
Грейс немного помолчала.
– Знаешь, у меня даже собаки никогда не было!
Он улыбнулся. Потерся подбородком о ее волосы, радуясь, что она не осыпает его изъявлениями сочувствия, которого он не хотел.
– Этого факта не было в твоем «собачьем» объявлении.
Она тихо рассмеялась.
– Мои родители были слишком заняты спасением мира, чтобы иметь домашних животных. Удивительно, что у них нашлось время меня удочерить! Я постоянно вижу кошмары, в которых становлюсь космическим специалистом с уродливым плоским задом.
Он рассмеялся. Рука, лежавшая на ее талии, скользнула ниже и тихонько сжала этот самый зад.
– Он само совершенство.
– Мне нравится твой смех, – улыбнулась она.
– Смех? Или моя рука на твоей попке?
– Как, доктор Скотт, вы со мной флиртуете?
– Отчаянно, – признался он. – У меня получа-ется?
– В зависимости от конечной цели, – усмехнулась она. – И если она будет соответствовать моей конечной цели.
– Может, скажешь, какая она, твоя цель? Только помедленнее и как можно подробнее.
Она улыбнулась, едва заметно, сдержанно, что противоречило огню в ее глазах. И черт возьми, если эта женщина не выворачивала его наизнанку.
А как заводила…
Она внезапно приподнялась на носочки, прижалась к нему и коснулась губами мочки уха, решив точно и во всех деталях показать свою конечную цель.
Он торжественно кивнул, запоминая все, каждую мелочь, прежде чем взять ее за руку и подняться по ступенькам.
Шоколад – лучше, чем секс. От него не забеременеешь, и он всегда сладок.
Грейс приходилось перепрыгивать через две ступеньки, чтобы не отстать от Джоша, но она смеялась.
– Боже, доктор Скотт, как вы спешите!
Он не потрудился ответить, просто вел ее по песку, с видом человека, которого ждет важная миссия.
Она снова рассмеялась, но он оглянулся. И этого было достаточно, чтобы она проглотила смешок и вздрогнула в предвкушении.
Всю свою жизнь она делала все, что от нее ожидали, и выбирала «правильный» путь. Но сейчас она в Лаки-Харбор, и ее жизнь здесь должна быть другой.
Грейс сама сделала ее другой. Она никогда этого не забудет.
И Джоша тоже.
– Куда мы идем? – спросила она.
– Туда, где не так много народа.
– А почему спешка?
– Хочу быть с тобой наедине, прежде чем забудешь свои конечные цели или нас снова прервут.
– Не волнуйся, – заверила она. – Я, по крайней мере, серьезно отношусь к конечной цели.
– А я думал, ты не умеешь быть серьезной. Можешь только развлекаться.
– Ты именно этого ищешь сегодня?
Его взгляд был непроницаем:
– Это начало.
Она задрожала.
– Мне нужно сказать Мэлори и Эми, что ухожу. Дай мне минуту.
– Пойду за машиной.
Эми с Мэттом сидели в кабинке за кувшином пива, пытаясь проглотить языки друг друга. Поскольку вторая парочка проделывала на танцполе то же самое, Грейс просто написала обеим эсэмэски, не желая тревожить. К тому же теперь не придется объяснять, что она намерена заняться тем же самым.
Она зашагала к парковке мимо скопления столов, за которыми сидели собравшиеся на праздник. И тут что-то зацепило ее… она обернулась, поняв, что один из этих людей – Девон. Только девушка была не Анной.
– Почему ты здесь? – потрясенно прошептала она. Девон отвернулся и потащил девушку за собой в тень. Оба немедленно исчезли в ночи.
Может, Анна тоже здесь? Но Грейс не видела ее в этот вечер. Скорее всего ей просто не проехать по людному причалу и берегу в коляске. Девушка не только пропустила фестиваль, но и ее бойфренд оказался настоящей подлой крысой.
Грейс отвернулась, чтобы уйти, и наткнулась на кирпичную стену.
Кирпичной стеной оказалась грудь Джоша.
– Эй! – сказал он, поймав ее. – Я сейчас упаду.
Но присмотревшись, спросил:
– Что случилось?
Она не могла сказать. Не здесь. Он редко соглашался с Анной в чем-то, особенно по поводу Девона, в основном из-за яростного стремления защитить сестру, не говоря уже о том, что Девон был полным ослом. Если Грейс даст доказательство этого, он наверняка что-то предпримет. Хотя она не знала, что именно.
Кроме того, Анна чувствовала, что Девон не впервые изменяет Анне.
– Все в порядке, – ответила она.
Джош не поверил, но не стал допытываться. Очевидно, в этот момент у него на уме было другое. Остаться с ней наедине.
По пути к машине их то и дело останавливали люди, желавшие поведать Джошу о своих недугах. Все хотели поговорить с ним, дать знать, что у них болит горло или они чувствуют себя лучше, или что собираются прийти к нему в офис на следующей неделе.
– Как тебе это удается? – удивилась она. – Как ты помнишь болезни всех пациентов, не говоря уже о странностях и требованиях?
– Сам не знаю. У меня всегда была хорошая память. Мозг сохраняет все. Даже совершенно бесполезные глупости.
– Да? Все?
– Ну, почти.
– Что на мне было надето в тот день, когда ты меня нанял?
– Белые кружевные трусики.
– Что?! – ахнула она.
– Ты вся промокла, и платье стало прозрачным.
– Это память не разума, а пениса, – возразила она.
Он ухмыльнулся и, подавшись вперед, прикусил ее нижнюю губу:
– Обожаю, когда ты произносишь «пенис» этаким голоском чопорной училки. Как непристойность на людях.
Она почувствовала, что краснеет.
– А как ты предпочитаешь его называть?
Его глаза потемнели.
– Сегодня мы перечислим части нашего тела и как лучше их называть, причем во всех подробностях, но сначала нужно отсюда выбраться. Главное – не встречаться ни с кем глазами. Ни на кого не смотри, даже если перед тобой предстанет Господь Бог, просто продолжай идти.
– Да, сэр!
– Вот это мне нравится больше всего.
– Э… простите, Грейс…
Это была Минди, владелица цветочного магазина, из которого Грейс доставляла цветы.
