Но шли недели, месяцы, годы, а этого не происходило. Сначала — из–за незаживающей раны, расползшейся по всему его существу… Потом… Впрочем, это самое «потом» не наступило до сих пор… Та давнишняя рана так и не зажила, лишь затянулась тонкой кожей… Боль притупилась, стала привычной, неотъемлемой частью его жизни…
…С тех пор прошло уже семь лет, а он никак не мог забыть ту свою первую и, как оказалось, единственную любовь…
…Они учились на одном курсе — Миша и Злата. Между ними как–то сразу завязались дружеские отношения, и поначалу Мише даже казалось, что Злата для него не только знакомая девушка, а нечто большее… Так было ровно до того дня, пока в его жизни не появилась она — Дашенька.
Даша была младшей сестрой Златы, и, увидев её однажды, Мишка Мясников влюбился раз и навсегда. Дашуня, Дашутка… Невысокая, светловолосая… похожая на кудрявое солнышко… Младший, долгожданный ребёнок, любимица всей семьи, чуть–чуть капризная, чуть–чуть своенравная… но такая родная и милая. Узнав об их чувствах, Злата как–то незаметно отошла в сторону… Она слишком любила свою сестрёнку, чтобы встать у неё на пути.
Они встречались несколько лет — все годы его учёбы, прежде чем Миша решился предложить ей руку и сердце… Потом он будет корить себя, что не сделал этого раньше… Ему будет казаться, что статус жены не позволил бы Даше поступить так опрометчиво…
Но на тот момент он, действительно, не мог обречь любимую девушку на скромную судьбу жены курсанта школы милиции, а потом — и академии… Учиться в академии ему помогали бабушка и дядя — брат матери Олег Дзюба. Отец, Виталий Мясников, несколько раз переводил деньги сыну, но сам Миша почему–то не хотел их брать. С Виталием у него остались довольно прохладные отношения, если можно было назвать отношениями телефонные разговоры раз в несколько месяцев с неизменным приглашением в гости — отец давно уже жил в Москве. В гостях у него Михаил так ни разу и не побывал, и, судя по долгому молчанию, старший Мясников не очень переживал по этому поводу.
Учёба, курсантская жизнь… мать, которая так и не смогла найти своё место в трезвом мире, и за которую Миша очень переживал — все эти факторы играли против их с Дашей женитьбы, или хотя бы совместной жизни в пору его студенчества. Дашиным родителям Миша нравился, и они были не против помочь молодым супругам на первых порах. Но сам Михаил искренне считал, что не имеет права перекладывать собственные проблемы на чужие плечи, к тому же, его мать, Александра Семёновна, время от времени погружалась в алкогольный транс, выводить из которого её приходилось с помощью капельниц и психотерапевтов. Бабушка Вероника очень переживала, что такое поведение матери будет препятствием для Мишиной карьеры, и была во многом права. С помощью Олега Александру неоднократно кодировали от алкогольной зависимости, но кодировки хватало буквально на год, и всё начиналось сначала. Бросить мать в таком состоянии Миша не мог, привести к ней молодую невестку — тоже. Поэтому свадьбу с Дашей они решили отложить до лучших времён — когда он окончит учёбу и устроится на работу. Глядя в ясные глаза своей любимой девушки, Михаил не сомневался, что Дашунька обязательно дождётся… Ведь они так любят друг друга…
После окончания учёбы Миша сразу устроился на должность следователя — от деда Семёна Ильича ему достался аналитический склад ума, способность быстро и чётко принимать решения, а так же твёрдость характера. Внешне спокойный и уравновешенный, Миша Мясников никогда не пасовал перед трудностями и проявлял завидное хладнокровие в непростых ситуациях. Новая работа отнимала массу времени, но Мишка чувствовал — это его стезя. Даша была очень недовольна, ей не нравился ненормированный график его работы и сопряжённая с ней опасность, но Миша был уверен, что любящая девушка сможет стать такой же любящей и терпеливой женой…
Он даже не заметил, когда в их отношениях случился перелом. Да и был ли он — вообще?
До их свадьбы оставалось всего три недели, когда его любимая Дашенька попросту сбежала с бывшим одноклассником, влюблённым в неё давно и бесповоротно. Написав записку, она забрала свои вещи, по пути попрощалась с родителями и села с новым женихом в самолёт.
Уже потом, спустя время, Злата рассказала Михаилу, что перед тем, как сбежать, Даша сделала аборт. Он даже не знал, что она ждала от него ребёнка — то ли она не успела ему сказать, то ли не захотела…
…Он даже не мог себе представить, что горе может быть таким огромным. Оно обволокло его, словно кокон, и не было никого на свете, кто мог бы этот кокон размотать… Потянуть за ниточку и — размотать…
Спасала работа — она занимала практически всё его время, заполняла мозг, так, что даже дома он постоянно думал о делах, которые вёл. Злата была всё время рядом — они работали в одном отделе. Казалось, что Дашино предательство сделал их ближе — Миша иногда приезжал домой к родителям своей бывшей невесты, которые, несмотря ни на что, были ему очень рады. Его визиты, на первый взгляд, носили деловой характер — поговорить со Златой, посоветоваться, что–то обсудить… Но, на самом деле, Михаилу хотелось хоть на какое–то время ощутить себя рядом со своей Дашенькой… пусть даже так, просто находясь среди вещей, которых ещё недавно касались её руки… Удивительно, но злости или ненависти к своей бывшей невесте он не испытывал. Он глубоко прятал свою тоску — сначала за общением со Златой… А потом и за её поцелуями.
…Сама Злата любила его уже давно. Пока он был с Дашей, она успела выйти замуж и развестись. Она тоже прятала свою тоску — за голубым, в весёлых искорках взглядом, за любимыми шуточками, за покорностью, с которой она принимала их с Мишей непонятные никому отношения… Несмотря на то, что теперь они были близки, Злата не могла не замечать, что сердце любимого мужчины не принадлежит ей полностью — одна его половинка так и осталась у Даши…
Со временем рана затянулась, но боль не утихла окончательно. Их связь уже давно перестала быть платонической. Внешне Злата очень напоминала свою сестру — светлой копной чуть волнистых волос, тёплой улыбкой, походкой… Она точно так же, как и Дашенька, смеялась — негромко, чуть приподнимая нежные плечи… Иногда ночью, обнимая Злату, Мишка едва успевал остановиться, прежде чем произнести другое — не её — имя.
Злата часто ночевала у Михаила, возилась с его овчаркой Бертой, которую он несколько лет назад спас от верной гибели — отслужив свой срок на страже закона, собака подлежала «списанию» по возрасту.
Случайно увидев знакомого кинолога, который вёл Берту на поводке по территории СИЗО, Миша весь вечер невольно вспоминал тоскливые собачьи глаза… На следующий день он снова приехал туда — но уже не по служебной надобности.
