Память так ясна, как будто я переживаю, этот момент снова. Проходя по темному дому, удивляюсь, что никого там нет: интересно, где мальчики. Телевизор выключен, никто не развалился на диване, не открывает банки пива и не делает умные замечания в экран. Это не имеет значения. Может быть, Адам почувствовал себя плохо и пошел прямо в постель. Я иду по коридору к двери в спальню, мне здесь всё знакомо, этот дом мог бы быть и моим.
Я поворачиваю ручку двери, говоря: "Адам?". Тихим голосом, на всякий случай, если он уже спит. Я войду в любом случае, и, если он спит, я просто посмотрю на его лицо, которое я так сильно люблю. Интересно, что он видит во сне? Может быть, оставлю поцелуй на щеке или свернусь калачиком рядом с ним.
Я толкаю дверь. Горит лампа, которую он любит, драпированная красной тканью, как если бы мы занимались любовью: так, что мы освещены тенями. Наверное, он не спит. Я моргаю в полумраке. Одеяло сгорблено и двигается. Что он там делает?
"Адам?», - я повторяю еще раз, но уже громче. Движение останавливается, а затем одеяло спускается, и я всё вижу.
Я задыхаюсь от боли при воспоминании, прищурив глаза, как будто это будет блокировать картинки в моей голове. Это как старый фильм, который я не могу перестать проигрывать, но на этот раз я твердо нажимаю психический выключатель, и Де Хэвиленд спрыгивает с моих колен на диван рядом со мной. Воспоминания той ночи все еще ранят меня, оставляя погрязшей в беспорядке моих мыслей. Но, весь смысл приезда сюда, чтобы двигаться дальше, и я должна начать прямо сейчас.
Мой желудок урчит, и я понимаю, что голодна. Я иду на кухню, чтобы поискать, что-нибудь поесть. Холодильник Селии почти пустой, и я составляю список продуктов, которые нужно будет завтра купить. Обыскав шкафы, я нашла немного крекеров и банку сардин, которые можно сейчас съесть. На самом деле, я так голодна, что на вкус все кажется просто восхитительным. Когда я мыла посуду, начала зевать. Бросив взгляд на часы вижу, что еще рано: нет даже девяти, но я устала. Это был длинный день. Мысль о том, что я проснулась сегодня утром дома в моей старой комнате, кажется почти невероятной.
Я решаю, что пора идти спать. Кроме того, я хочу опробовать ту удивительную кровать. Как может девушка не почувствовать себя лучше в постели под балдахином? Это должно быть невозможно. Я возвращаюсь в гостиную, чтобы выключить свет. Моя рука на выключателе, когда я замечаю, что мужчина вернулся в комнату. Теперь темные брюки, которые он носил, заменены полотенцем, обернутым вокруг бедер, а его волосы мокрые и зачесаны назад. Он стоит прямо в центре комнаты рядом с окном и смотрит прямо в мою квартиру. На самом деле, он смотрит прямо на меня, нахмурившись, а я смотрю на него. Наши глаза открыты, но мы слишком далеко, чтобы прочитать нюансы в пристальном взгляде друг друга.
Затем движение, которое почти непроизвольно: мой большой палец давит на выключатель, и лампа послушно гаснет, погружая комнату в темноту. Он больше не видит меня, хотя в его гостиной по-прежнему ярко горит свет, как мне кажется, даже ярче, чем до этого. Я смотрю из темноты. Мужчина делает шаг вперед к окну, опирается на подоконник и пристально вглядывается, пытаясь понять, сможет ли он что-то увидеть. Я не двигаюсь, почти не дышу. Я не знаю, почему это так важно, что он не видит меня, но не могу сопротивляться импульсу, чтобы оставаться незамеченной. Он смотрит еще несколько мгновений, хмурится, а я оглядываюсь назад, не двигаясь, и продолжая любоваться его телом: тем, как хороши рельефные накачанные бицепсы, когда он наклоняется вперед.
Он перестает смотреть и возвращается в комнату. Я использую шанс и выскальзываю из гостиной в зал, закрыв за собой дверь. Теперь нет никаких окон, меня не видно. Я свободно выдыхаю.
- Что это было? - произношу вслух, и звук моего голоса утешает меня. Я смеюсь.
Хорошо, этого достаточно. Парень может подумать, что я ненормальная, если он увидит меня, прячущейся во тьме, превращающейся в статую всякий раз, когда думаю, что он может меня видеть. Черт.
Я вспоминаю о Де Хэвиленде как раз вовремя и открываю дверь в гостиную снова, так что он может выйти, если ему надо. У него есть закрытый лоток на кухне, к которому необходим доступ, так что я проверяю, что дверь в кухню тоже открыта. Собираясь выключить в зале свет, я колеблюсь, а затем оставляю его.
Я знаю, это по-детски - верить, что свет отгоняет монстров прочь и держит грабителей и убийц в безвыходном положении, но я одна в незнакомом месте в большом городе, поэтому решаю, что сегодня вечером, я оставлю его.
На самом деле, даже устроившись в мягкой комфортной кровати Селии, вся такая сонная, что с трудом могу открыть глаза, я не могу заставить себя выключить прикроватную лампу. В конце концов, я сплю всю ночь в ее нежном сиянии.
- Извините, вы не подскажете, где я могу найти Лестер-Сквер?
- Что, простите? - говорю я, находясь в замешательстве и моргая от яркого утреннего света.
Небо надо мной довольно ясное, лишь немного подернутое облаками.
- Лестер-Сквер, - повторяет она терпеливо.
Акцент женщины выдает в ней американку, на ней шляпа от солнца и большие темные очки, а туристическая одежда состоит из красной рубашки поло, свободных брюк и кроссовок. Она с маленьким рюкзаком и путеводителем в руках. Ее муж, одетый почти также, стоит молча позади нее.
- Лестер? - повторяю я, озадаченная.
Я направлялась от Рэндолф Гарденса на Оксфорд-Стрит - одну из главных торговых магистралей Лондона, прогуливаясь вдоль нее и наблюдая за толпами людей, даже в этот относительно ранний час, пристально смотрящих на витрины. Трудно поверить, что вся эта суматоха и торговля находятся всего в пяти минутах от квартиры Селии.
- Я... Я не уверена.
- Посмотрите, вот здесь он находится, - говорит женщина, показывая мне свою карту. - Я хочу увидеть статую Чарли Чаплина.
- О, Лестер-Сквер, конечно.
- Лестер? - повторяется она озадаченно и поворачивается к своему мужу. - Они говорят, что Лестер милый. Если честно, все здесь ловушка, если ты не знаешь.
Я собираюсь сказать ей, что сама приехала сюда недавно, но то, что она думает, будто бы я хорошо знаю город, только мне в радость. Я, должно быть, выгляжу, как местная. Я беру карту и тщательно просматриваю её, после чего говорю:
- Вот, смотрите. Вам необходимо добраться до Оксфордского Цирка, затем вниз на Риджент-Стрит к площади Пиккадилли и поворачиваете налево, это - прямой путь к площади Лестер.
Женщина приветливо улыбается мне.
- Огромное спасибо, Вы так добры. Мы немного потерялись. Здесь довольно оживленно, не так ли? Но нам нравится!
