Мэтт насторожился.
— Разгуливала?
— Все не так страшно. Я просто вошла в ее гостиную и потрогала одеяло. А она разозлилась. — Сара виновато потупилась. — Я боялась, что она откажется от тебя и потребует прислать другого специалиста.
Мэтт засмеялся и включил посудомоечную машину.
— Ты слишком много беспокоишься. Она не отказалась от контракта. — Он обнял жену.
Сара скользнула в его объятия и вздохнула с облегчением.
— Конечно, мне надо было сидеть на кухне, но я заскучала и захотела взглянуть хоть на кусочек дома, раз уж я не пошла с вами.
— Я буду работать там все лето и покажу тебе территорию как–нибудь в другой раз.
— Если об этом не узнает миссис Компсон. — Саре не хотелось встречаться со столь злой особой еще раз. — Скажи мне, Мэтт, почему этой грубой старухе достался красивый дом с садами, еще и роскошное одеяло в придачу, а мы с тобой, хорошие и вежливые люди, вынуждены жить в старенькой «двушке»? Как несправедливо.
Мэтт отстранился и посмотрел на ее лицо.
— Я не пойму, ты шутишь или нет. Неужели тебе в самом деле хочется стать такой, как она, и жить в одиночестве в огромном доме, без семьи и даже без собаки?
— Нет, конечно. Старушка явно не стала счастливее среди этой красоты. Я лучше буду жить вместе с тобой в маленькой хижине, чем одна в самом роскошном в мире дворце. Ты и сам знаешь это.
— Так я и думал. — Он обнял ее еще крепче.
Сара прижалась к нему — но не перестала злиться на себя. Когда же наконец она научится следить за собой и не выпаливать все свои мысли сразу. То же самое касается и ее собеседований с работодателями. Если она не научится вести себя разумно, то пресловутая маленькая хижина действительно может стать их будущим домом.
На следующее утро Сара сидела в гостиной за столиком, листала газету и тихонько завидовала Мэтту, торопившемуся на работу. Она слышала, как он ходил наверху, и по шуму за стенкой знала, что кто–то из шести студентов, снимавших вторую половину дуплекса, тоже куда–то собирается. Ей казалось, что каждое утро всем надо идти куда–то, где их ждут, всем, кроме нее.
— А ты сидишь тут и ноешь. Как будто это поможет, — пробормотала она. Сара отпила кофе и перевернула страницу, хотя не прочла на ней ни словечка. Студенты включили стерео достаточно громко, чтобы басовый диапазон назойливо пульсировал в ее ушах, хотя и не так громко, чтобы Сара с оправданным негодованием имела право постучать в стенку. По опыту она знала, что это гудение закончится к полудню и снова возникнет где–то между половиной седьмого и семью — и так уж до самой полуночи. По выходным иногда этот порядок менялся, но ненамного.
Возможно, шум и не раздражал бы ее, если бы не скверное настроение. Отсутствие работы перестало восприниматься как отпуск уже больше месяца назад, когда стало понятно, что ей не годятся практически никакие объявления о найме, публикующиеся в местной газете. После восьми недель, четырех унылых собеседований и множества разосланных писем с резюме, на которые ни разу не пришел ответ, Сара начала всерьез опасаться, что она больше никогда не устроится на работу.
Мэтт сбежал по лестнице, остановился за ее стулом, обнял Сару за плечи и поспешил дальше в кухню.
— Есть что–нибудь интересное? — крикнул он, наливая кофе в дорожную кружку.
— Не знаю. Я еще не просматривала объявления.
— Ты ведь всегда смотришь этот раздел раньше других.
— Да, конечно. Просто меня заинтересовала статья о… — Она взглянула на самый крупный заголовок. — О Молочной принцессе. Только что выбрали новую.
Мэтт возник в дверях и усмехнулся.
— Думаешь, я поверю, что ты забыла посмотреть объявления, потому что тебя так заинтересовала новая Молочная королева?
— Не Молочная королева, а Молочная принцесса. — Сара сложила газету, оперлась локтями о стол и потерла глаза. — «Молочная королева» — это кафе–мороженое. А Молочная принцесса… ну, я не знаю, что это такое.
— Может, тебе нужно позвонить ее величеству? И она наймет тебя счетоводом, дабы ты помогала ей считать коров?
— Эй, сегодня ты просто искришься юмором, так?
— Угу, это я, Мэтт Макклур, комедиант. — Он погладил ее по плечу. — Ладно, Сара. Знаешь, рано или поздно ты найдешь работу, которая тебе понравится. Я не говорю, что это будет быстро или легко, но это случится.
— Пожалуй, — без особой уверенности отозвалась Сара.
Мэтт взглянул на часы, потом опять на жену.
— Слушай, мне не хочется оставлять тебя в таком унынии…
— Не говори глупости. — Сара встала и резко отодвинула стул. — Все нормально. Если будешь пропускать работу всякий раз, когда у меня будет плохое настроение, скоро и ты окажешься безработным.
Она проводила его до двери, поцеловала на прощание и посмотрела сквозь стекло, как он уехал. Потом заставила себя вернуться к столу и снова взять в руки газету. Через пятнадцать минут чтения в ее душе зашевелилась надежда. В двух новых объявлениях требовалась степень бакалавра в области бизнеса или торговли. С газетой и чашкой кофе она поднялась по лестнице наверх в маленькую комнату, из которой они сделали кабинет. Пожалуй, ей нужно принять философию Мэтта. Возможно, тут нужны упорство и капля везения. Если Сара будет и дальше методично продолжать поиски, то в конце концов найдет хорошую работу еще до того, как достигнет пенсионного возраста.
Диск «Поиски работы» лежал возле компьютера, там, где она оставила его, когда в последний раз писала резюме. Она внесла пару исправлений, распечатала несколько копий, приняла душ и оделась. Через час Сара уже стояла на остановке и ждала автобус, идущий в деловой центр.
Уотерфорд, небольшой городок в штате Пенсильвания, насчитывал около тридцати пяти тысяч жителей, но когда в Уотерфордском колледже начиналась сессия, население увеличивалось на пятнадцать тысяч молодых людей. Деловой центр граничил с кампусом и, помимо нескольких муниципальных офисов, в основном состоял из баров, странноватых ресторанов и магазинов, обслуживавших студентов. Местные понимали, что их финансовое благополучие зависит от изменчивой студенческой популяции, и многим это не нравилось. Иногда коллективное недовольство горожан выливалось в серию предписаний насчет условий проживания и запретов на шум. В ответ студенты устраивали бойкоты и писали саркастические заметки в своих газетах. Сара не могла сказать, на чьей она стороне. Студенты считали ее подозрительной представительницей истеблишмента, а местные видели в ней презренную студентку. Она пыталась компенсировать это вежливостью ко всем без исключения, даже к грубым соседям и к владельцам магазинчиков, которые глядели на нее так, словно она сейчас убежит, прихватив с собой половину их товара. Но вежливость ей не помогала.
