— Саша, не спи! — закричал так громко, что я вздрогнула и распахнула глаза. — Говори со мной. Меньше всего мне сейчас нужно, чтобы ты потеряла сознание.
— О чем? — сжимаю и разжимаю веки. Как же хочется спать и в голове пусто. И правда — о чем? Мы с ним знакомы всего ничего. Или, быть может, прошло уже пара-тройка часов? Время, кажется, тянется нестерпимо долго и в то же время, все происходит очень быстро.
— Расскажи о работе, как она тебе? Справляешься? — улыбнувшись краешком губ, задает вопрос и ободряюще смотрит на меня.
— Да, нормально, только сегодня народа многовато, не привычно.
— Согласен. Выходные впереди. Никто не обижает?
— Нет.
— Это хорошо, — достает телефон из кармана, принимая звонок, — Да.
— Ты куда пропал? Неужели алкоголь в баре закончился, — в салоне гробовая тишина, поэтому все слышно.
— Не закончился, подойди к бармену и возьми сам, — недовольно бросает мужчина.
— А ты? — Не унимается мужской голос на другом конце.
— Занят. Передай всем, что буду не скоро. Продолжайте без меня.
— А что случилось?
— Некогда говорить, перезвоню, как освобожусь, — отключает телефон и бросает его на панель.
Затем поворачивается ко мне и его взгляд падает на мою руку, качая головой добавляет:
— Твоя футболка уже в крови, — нажимает на газ, и мы мчимся еще быстрее по спящему городу. Быстрая езда еще больше способствует моей усталости, и мне еле удается удерживать глаза открытыми. Поэтому дальше я ничего не помню, вернее сквозь туман, но совсем не много. Белые стены, пожилой врач с добрыми, испещренными глубокими морщинами, глазами и запах медикаментов.
Очнулась я на кровати, в незнакомой комнате, сначала не сразу сообразила, где нахожусь, потом воспоминания о прошлой ночи дали о себе знать. Открыв глаза, первое что бросилось в глаза, это белый потолок, а на нем небольшая трещина и желтоватый развод. Как будто соседи затопили или крыша протекла. Обстановка похожа на больницу, именно туда и спешил незнакомец. Я не понимала в какой больнице нахожусь, но это было точно государственное учреждение: желтоватая краска на стенах, немного затхлый запах. Продолжая осматривать помещение, я увидела все того же незнакомца. Сосредоточенный и хмурый, он сидел на стуле и все его внимание было сосредоточено на телефоне в руках. Как неудобно, что он возится со мной. Стыдно до ужаса. Пришел в клуб отдохнуть с друзьями, а тут я с этими бутылками. Криворукая блин! А теперь сидит тут уставший, нянчится со мной. Сколько, кстати, времени? Я так и не подала голос, оповещая о том, что уже пришла в себя. А молча собралась незаметно наблюдать за ним, при свете дня я могла рассмотреть его лучше, но он поднял голову и встретился со мной взглядом.
— Привет, — сказал тихо, и поднявшись со стула, подошел ко мне.
— Привет, — прохрипела в ответ и улыбнулась. Мне было до жути неудобно перед ним.
— Как самочувствие? — взгляд его блуждал по моему лицу в поисках ответа, и казалось, он искренне был рад меня увидеть.
— Нормально. — Шевельнула рукой и попыталась ее приподнять, но резкая боль дала о себе знать, и я зажмурилась, — Ай!
— Аккуратнее, — протянул он руки будто хотел подхватить, но понял, что все нормально и убрал их, — тебе наложили швы, первое время будет немного болеть.
— Ясно, — киваю в ответ.
— Извини, что привез тебя сюда, в платной больнице с человеческими условиями пребывания, было бы лучше, но знакомый врач ночную смену работал здесь, — почесывая затылок, извиняющимся тоном начал он.
— Не извиняйтесь, все в порядке, правда. Неважно, где мне помогли, главное, что я не истекла кровью и жива. — Успокоила.
— Я бы не допустил этого, — добавил он и улыбнулся.
— Спасибо.
— Я договорился, и ты можешь остаться тут на пару дней, нужно будет менять повязку и…
— Нет! — Должно быть, вскрикнула слишком громко, от чего он вздрогнул даже, — я здесь не останусь, мне нужно домой, — мотаю головой если вдруг начнет уговаривать, — не останусь!
— Тиши, тише, — подняв руки вверх, сдаваясь, и подойдя ближе. — Хорошо, ты не останешься здесь, я отвезу тебя, только успокойся. Я бы и сам, на твоем месте, не смог остаться здесь еще на одну ночь.
— Спасибо, — тяжело дыша, выдохнула.
— Не за что, — улыбнулся заботливый брюнет. — Сможешь встать?
— Смогу, — медленно начала опускать ноги со скрипучей кровати на пол, опираясь на здоровую руку. Настигнув пола и встав крепко на ноги, посмотрела на него, будто ожидала похвалы.
— Отлично, — улыбнувшись в ответ, подставил свой локоть, чтобы я ухватилась за него. — Прошу.
Подхватила его за руку, и мы, не торопясь покинули больницу. Он отвез меня до дома. Отчего мне стало неловко настолько, что даже взглянуть на него не решалась. Сколько же возни со мной.
Трель звонка, казалось, взорвет и без того больную голову. Кто пришел так рано? От этого противного звука боль отдает сначала в голову, а затем в больную руку. С горем пополам поднимаюсь с дивана, который не расправляла, и направляюсь в прихожую открывать дверь. Щелкнув замком и открыв входную дверь, вижу стоящую на площадке напарницу.
— О, привет, — потираю здоровой рукой глаза. Спать хочу ужасно.
— Привет, дорогая, как твоя рука, не слишком серьезный порез? — проходя в квартиру и закрывая дверь на замок, спросила подруга. Откуда ей все известно? Я ведь даже не успела ей ничего рассказать. Кто-то в баре доложил, до меня доходит.
— Нормально, вроде, — пока иду на кухню, сложно сдержать зевоту.
— Я продукты купила и принесла твою посуду, — идет следом. — Что будешь, молочную кашу или яичницу? — спросила Ксения, ставя пакеты на стол.
— Ненавижу молочную кашу, — морщусь в ответ и беру чайник. Включив холодную воду, наполняю его, включаю плиту и ставлю кипятиться.
— Это Васька рассказал тебе, что я порезалась? — кряхтя, сажусь за стол и вопросительно смотрю на подругу, которая раскладывает продукты в холодильник.
— Не он.
— А кто тогда?
— А ты как думаешь? — Не поворачиваясь, спросила таким тоном будто и так ясно от кого узнала о ночном происшествии.
— Без понятия. Разве что этот незнакомец. — точно, он. Наблюдаю, как напарница шарит по ящикам и что-то ищет. — Что потеряла?
— Сковороду для яичницы.
— У меня нет сковороды. Из посуды только ковшик и кастрюля, что ты принесла. Кстати, спасибо. Вот в ней и жарь.
— Боже, — вздохнула подруга, — как все запущенно. Так что за незнакомец?
— Не знаю, — пожимаю плечами. — Он сделал заказ, а когда я потянулась за бутылками, одна выскользнула и разбилась, порезав мне руку.
— Хм, дай угадаю, — загадочно сказала Ксения и повернулась, ее задумчивый взгляд устремился к потолок. — Высокий брюнет?
— Ага.
— Хмурый такой. Кажется, был одет в белую футболку и голубые джинсы? — улыбается во весь рот.
— Ты его знаешь? — хмурюсь, ничего не понимая.
— Эх. — Вздохнула Ксения так, будто я была совсем безнадежна в попытке угадать кто он. — Это Владислав Андреевич, босс наш, — девушка внимательно наблюдает за моей реакцией, предвкушая. — Это он мне сказал, что ты порезалась; попросил тебя подменить, потому что повезет тебя к врачу.
Надо же. Сам директор. Вот растяпа-то! Молчу. Перевариваю информацию и проклинаю себя последними словами.
— Да, да, — Должно быть она прочитала по моему лицу, что налажала по полной и новость потрясла меня. Ксения отвернулась и начала взбивать яйца в миске.
— Жесть какая, — наконец прорезался мой голос. — Так вот почему он спрашивал новенькая ли я, и прошел спокойно к служебному выходу и с Васей, как старый знакомый общался. Пф… Какая же я дура! — Тру рукой лоб, не понимая, как я не могла сложить дважды два.
— Нормально все. Он, кстати, разрешил тебе две недели отдохнуть и освободил от работы, пока рука не заживет. А мне, между прочим, придется работать в паре с этой козой Ленкой.
— Серьезно? Две недели? С последующим увольнением значит, — бормочу, все еще не веря в случившееся.
