там четыре коробки. Я попросила Егорку спрятать в моем кабинете.
Хмурюсь, понимая, что подарки не из комитета молодежи. Это Бес прислал – в этом я совершенно точно уверена.
Настя
– Да нет, Настюха, не такой наш Бес благородный. Это все-таки комитет молодежи. Гляди, здесь письмо и визитки, – говорит Машка, бесцеремонно разворачивая пакеты с вещами.
– Дай сюда, Маш. Не удивлюсь, если визитка поддельная.
На плотной, шероховатой бумаге – название организации, адрес, телефон, сайт… Может, позвонить и уточнить, они ли передали вещи?
– Настя, глянь, какие блузки и брюки! Твой размер. И кроссовки, туфли… Они о-очень крутые. Туфли удобные, кожаные, на каждый день. Да и кроссовки… Насть, они фирменные!
– Так, Машка, все понятно. Это он… Бес подделал визитки, чтобы я ни о чем не догадалась и… Заворачивай все это барахло, и пусть Бес катится колбаской куда подальше.
– Настенька, послушай меня, детка, – ласково произносит Нина Георгиевна, обнимая меня за плечи. – Возьми эти вещи. Не в такой ты сейчас ситуации, чтобы нос воротить. Тебе жить негде, черт те что с учебой… Не сегодня, так завтра выгонят из университета. Тебе поехать туда надо. Декан – хороший дядька, неужели не поймет? Что они там все с ума посходили? Как можно верить сплетням?
– Они выполняют приказ Беса, вот и все. Но сейчас… Если он меня отпустил, то и ситуация с учебой может измениться, – облегченно вздыхаю я. – Поеду я, Нина Георгиевна. И вещи возьму, так и быть…
– Конечно. Для Беса это мелочи, он и не заметил, небось, как потратился. Сам-то носит галстук за тысячу баксов.
И белье у него потрясающее – белоснежное, мягкое… К щекам приливает кровь, когда я вспоминаю, как сидела у его ног. Жмурилась, боясь посмотреть на его крупный, покачивающийся возле лица член. Как робко касалась пульсирующей головки и неумело его ласкала. Дура… Я почти уверена, что Бесо не приходилось иметь дело с такими женщинами, как я…
– Я запишусь на прием к декану. Может, Бес ему еще не звонил? А завтра он точно будет знать, что выгонять меня не надо, – улыбаюсь глуповато.
– Правильно. Настюха, а твой мальчик один в комнате живет? Как его… Ванечка, – оживляется Нина Георгиевна. Ее лицо озаряет надежда. Конечно, кому понравится прятать по углам официантку? Не представляю, что будет, если обо всем узнает хозяин… Тогда я и работы лишусь.
– Да, Насть. Прими душ, нарядись в новые тряпки и поезжай к Ваньку, – рапортует Машка. – Сделай ему сюрприз. Он небось там с ума сходит, картинки всякие в голове рисует… Эх…
– Ты права. Сейчас быстренько соберусь и поеду. Машка, а ты мне… Хотя бы тысячу можешь одолжить? На неделю. Константин Олегович обещал поговорить с родителями своих учеников. Может, я стану репетитором по английскому и…
– Я аванс тебе дам, Настя. Можешь поменяться с кем-то и завтра выйти на работу. Хотя нет, – произносит Нина Георгиевна, морщась и растирая лоб. – Тебе надо заниматься устройством собственной жизни. Документы восстанавливать, пепелище разгребать. В деканате знают, что у тебя сгорело жилье?
– Еще нет. Завтра скажу. Я сегодня переночую у Вани, – отвожу смущенный взгляд.
Я умру, если и он сегодня попросит меня о близости… Нет, такого просто не может быть – Ваня деликатный, чуткий. Он меня любит. Не поверите, мы почти месяц ходили, держась за руки. Мы и целоваться-то начали совсем недавно.
– Пойдем в мой кабинет, Настя. Я завтра поговорю с сотрудниками, поручу Машке собрать для тебя деньги. Ты у нас на хорошем счету, такая беда с каждым может случиться. Поможем чем можем. А пока…
Нина Георгиевна отпирает дверь своего кабинета и входит первой. Тянется к сейфу и набирает цифровой код.
– Держи, это лично от меня. Отработаешь потом.
– Спасибо вам, Ниночка Георгиевна. Вы самая добрая на свете.
Обнимаю женщину, вдыхая аромат от Шанель, смешанный с легким запахом табака.
– Езжай к Ване. Парень и правда места себе не находит. Он же не дурак – понимает, зачем ты к Бесу ездила.
Быстро принимаю душ, заплетаю волосы в тяжелую, свисающую до бедер косу. Обрабатываю новые вещи и нижнее белье парогенератором, примериваю обувь. Вещи модные, хоть и недорогие, купленные в массмаркете. На мгновение представляю довольное лицо Кристины – личной помощницы Беса… Это она выбирала трусики, уютный трикотажный костюм в стиле оверсайз, кроссовки, рюкзачок из экокожи… За время нашего короткого знакомства я успела понять, что шоппинг ее личный рай.
Бегу к автобусной остановке, решив, что предупреждать о визите не буду. Ванька там, небось, скучает за книгой или играет в шахматы с соседом по комнате – Игорем Васиным. Покупаю в ларьке свежие, только вышедшие из печи булочки, и прошу продавца сложить лакомства в пластиковый контейнер. Я и забыла, что не обедала. Да и завтракала как попало…
Ну да ладно… Жизнь налаживается, и это главное. Поднимаюсь на второй этаж, чувствуя, как сердце гулко стучит в груди. Радость, волнение, освобождение… Во мне сейчас столько чувств. Но любви среди них больше… Пальцы подрагивают от нетерпения, когда я осторожно толкаю дверь его комнаты и вижу представшую перед глазами картинку…
Чувства отступают, как трусливые шакалы… От них не остается и следа. Что я там говорила? Восторг и нетерпение… Потеря, вот что я чувствую. Пустота, омерзение, тошнота…
Ваня лежит на спине и с силой мнет полные груди Варьки Киреевой из параллельной группы. А она визгливо стонет, прыгая на нем, как заведенная игрушка.
– Вот так, да… Глубже… О, боже… Варя, какие они…
Да, сиськи у нее зачетные. Не то что у меня – скромная двоечка. От мерзких хлюпающих звуков и повисшего в комнате запаха секса становится дурно. А они меня еще не видят, представляете? Взмахиваю ладонью и неуверенно стучу в дверь, заставляя их остановиться. Приоткрытый рот Вари захлопывается, глаза, напротив – приобретают размер пятирублевой монеты.
– Настя? А ты разве… Черт…
Ваня сбрасывает девицу с себя, как гадкую пиявку и закрывает ладонью возбужденный пах. Этого зрелища я вынести не могу – бросаю пакет с булками на пол, разворачиваюсь и бегу со всех ног прочь…
