текущим бачком. Алиллуйя!
С нарастающей неприязнью я кивнула на приоткрытую дверь, даже не встав.
— Вот номер. Ключ в двери. Заселяйтесь.
Он кажется, удивился, но ключ взял. Внёс себя и багаж. И скоро вышел.
— Я — Артём.
— Элина.
Артём сел непринуждённо, закинул ногу за ногу. Чувственные губы снова растянулись в улыбке.
— Там бачок течёт, — сообщил он. — Позовёшь мастера?
«Ненавижу!» — подумала я и с ехидной улыбкой ответила:
— Во-первых, не надо тыкать. Мы с вами на брудершафт не пили. Во-вторых, это не бачок течёт. Это дзен. И особая энергетика, создаваемая течением воды. Она напоминает постояльцам о том, что жизнь утекает в бесконечность.
— В данном случае, в унитаз, — хмыкнул он.
— Это уж кому как повезло, — ответила я.
Он чуть пожал плечом и заметил:
— С теоретической подачей у тебя, конечно, неплохо, но вообще бизнес так не делается.
— А вы специалист в бизнесе? — едко поинтересовалась я, крутя в руках кружку с чаем.
— Да, и неплохой.
— Поздравляю.
Мачо по имени Артём посмотрел на меня насмешливо и добавил:
— Я миллиардер.
— Угу. А у меня бельё в горошек, — ляпнула я, ещё сильнее раздражаясь.
Широкая бровь на красивом лице изумлённо изогнулась, а потом он нахально усмехнулся.
— Это любопытно. Но не прямо же с дороги...
Я поджала губы и фыркнула:
— Хвастаться состоянием собственного кошелька настолько же неприлично, как и показывать своё бельё незнакомцам. И не надейтесь!
Я демонстративно выпила чаю. Он встал, взгляд его стал надменным и недовольным.
— Ладно. С сервисом всё понятно. А ресторан тут есть? Нормальные удобства? Прачечная?
Я тоже встала, взяла свою кружку и мило улыбнулась:
— Ресторан «готовим сами», холодильник в номере. Вместо прачечной есть чудесный механический тазик. Вы найдёте его прямо за бачком для медитаций.
— Тазик?! — его брови взлетели вверх.
Я благостно кивнула.
— Тазик. Всё для аскетизма. Надеюсь, вы хорошо у нас отдохнёте! — и добавила многозначительно: — Ритрит — это ритрит. Оум!
Артём
После двенадцатичасового перелёта с пересадками хотелось только одного — спать. А тут она, хорошенькая, дерзкая, с точёной фигуркой и задиристым носом. Волосы светлые, рыжеватые, в хвост затянутые. Глазищи серые уставились на меня, как на врага народа. Надо же, отвлёк от важного ничегонеделания! Уволить бы с треском!
Стоп! Я же вроде о душе задумался...
Смерил взглядом девчонку в шортиках и поставил себе пометку "на полях": разобраться после. Вне ритрита я злой, и память у меня хорошая. Но ещё я азартный. И поскольку согласился с правилами игры, интересно было сдержаться.
Победителю обещана радость, а её теперь днём с огнём не сыщешь. В мире одни дельцы и сумасшедшие — такие же, как я. Не так давно настолько всё обрыдло, хоть под поезд... И тут я встретил Славика.
Он — инструктор от Бога, даже корову научит в позу лотоса скручиваться, от самого спокойствием на километр веет. На занятии вдохнёшь-выдохнешь, так и тянет всю корпорацию на дзен перевести, как чиновников в Бирме. Пусть, к чертям медитируют, глядишь, воровать перестанут.
Через месяц практики вроде мир ярче стал. И даже захотелось то ли влюбиться по-настоящему, то ли мир взорвать. А что с ним ещё делать, если вокруг одни идиоты? В толпе людей мне чертовски одиноко, особенно на вечеринке на Ибице. Скучно. Так подумаешь: вот я, вот яхта, вот они. И что?
Девицам всем сразу говорю: "Я миллиардер" и смотрю на реакцию. А потом становится тошно. И бессмысленно. Но для петли я слишком рационален, от водки болит желудок, с акулами я уже плавал и с парапланом падал. Вот я и подумал: если несколько тысяч лет народ не забыл сказку о нирване, почему бы мне её не попробовать?
Дзен и йога — для меня очередной и пока увлекательный стартап. Похоже на игру — прохождение уровней от тупого ученика до гуру. В процессе практики — наработка "маны", то бишь энергии. Вместо искусственных фейерверков на мониторе — новый уровень кайфа — самадхи. Любопытно, получится ли добраться до уровня Бог? Там, где буду я — это Пустота, Абсолют, Космос, всё едино и в таком духе?
Пока же мой уровень ровно посередине между мартовским котом и монахом в оранжевой рясе. А чтобы в нирвану рвануть быстрее, говорят, надо учиться всё принимать. Матерюсь, но принимаю, игра есть игра!
— Намасте! — ехидно сложил я руки у груди к удивлению этого большеглазого и длинноногого позора гостиничного бизнеса и пошёл здороваться к Славику.
Почти святым себя почувствовал...
* * *
— Отлично, — улыбнулся я на вопрос "как дела". Жаловаться, что у меня желудок прилип от голода к позвоночнику, а ноги подкашиваются после переговоров в Калифорнии и перелётов — так себе ириска.
— Ты не к такому привык? — спросил Славик, кивнув на гораздо более человеческую, чем возле моего номера, веранду.
— После тростниковых хижин в Перу — это рай, — рассмеялся я.
Славик похлопал меня по плечу.
— Ну, молодец, Артём! Отдыхай. Мастер будет завтра. Сегодня привыкаем, переключаемся от мирских дел, настраиваемся на практику. Утром подъём в пять, йога на пирсе со своими ковриками. Тут, кстати, в пяти минутах замечательное этно-кафе есть. «Руми» называется, мы только что сходили.
— О, как раз хотел спросить! — сказал я.
Славик знает, что надо человеку с дороги, не то, что та балда с большими глазами.
Я окинул взглядом йога-братию, большинство было незнакомо. Вон только тех двух красоток модельных стандартов явно где-то видел. Брюнетку с бровями уж точно. Театр Кабуки... Очень забавно она руки в "намасте" складывает между силиконовыми сиськами. Может, в Сен-Тропе? Хотя какая разница? Такие все как по лекалу нарисованы: чуть что, ноги нараспашку. Скукота. Я едва не покривился, но вовремя вспомнил, что тут вообще-то ритрит, равенство, принятие.
Девицы даже повели себя прилично. Хоть какая-то новизна!
Я перекинулся с ними парой слов и пошёл искать еду. Гугл-карты довели меня от точки А к точке Б по старым улочкам, сплошь состоящим из каменных домов и выдолбленных, будто в скале, лестниц, с арками сплетённых ветвей деревьев и виноградников от ворот на одной стороне к другой. Жёлтые, фиолетовые гроздья бобовника дурманяще пахли и заставляли думать, что я
