Впрочем, Софья Абрамовна была сама любезность. Она даже разлила чай по чашкам, хоть Марина и порывалась взять на себя эти хлопоты.
Наверное, чтобы меня не смущать и дать возможность спокойно поесть, Софья Абрамовна завела разговор с Мариной про садовника, который хотел уволиться в связи с переездом на свою историческую родину, и теперь нужно было найти ему замену.
Как ни смешно, но в комнате с безупречно сервированным столом и белоснежной длинной скатертью я вдруг ощутила тепло и уют родного дома. Это произошло благодаря столовому и чайному сервизам “Мадонна”.
Их производили в ГДР — стране, которой на современной карте мира нет. А посуда, которая в СССР считалась признаком состоятельности, сохранилась.
Правда, у нас дома был только чайный сервиз, который папа привёз из соревнований. Моя бабушка его очень бережёт. Поэтому сервиз стоит в серванте на видном месте. Естественно, как всё запретное, сервиз “Мадонна” всегда манил меня к себе. Но бабушка боится, как бы мы не разбили чашки-блюдца, и вынимает его только, когда приходят гости.
А вот в доме у Софьи Абрамовны сервизами пользуются без проблем, причём сразу двумя. Я с удовольствием пила чай из чашки “Мадонна” и попутно разглядывала на ней картинки.
К моему удивлению, еда в богатом доме оказалась самая обычная, хотя и вкусная. Сельдь под шубой, маринованные грибочки, очень сытный еврейский салат, приготовленный из жареных грецких орехов, яблок и нарезанной соломкой говядины, запечённая утка, мясной пирог. Впечатление, будто я оказалась в гостях в старом добром русском поместье.
Уплетая за обе щеки бесподобные домашние пирожки с тушёной капустой, я вспоминала, прости господи, санузел, который поразил моё воображение.
Перед тем, как пройти в столовую, Марина показала, где можно помыть руки. Я вошла и обалдела. Санузел в доме оказался размером с мою однушку, вокруг всё сверкало-блистало. И ладно бы, просто чистотой. Но я воочию увидела знаменитый золотой унитаз и такую же роскошную раковину.
Их блеск всё ещё стоял перед моими глазами, поэтому я не сразу обратила внимание, что Софья Абрамовна и Марина внезапно резко замолчали.
Промокнув губы салфеткой, я хотела взять в руки чашку с чаем, но вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд.
Подняв глаза, я увидела некоего молодого мужчину, который стоял в дверном проёме.
Высокий, темноволосый, поджарый, с крупным породистым носом и глазами необычной миндалевидной формы, он потрясённо смотрел на меня.
Очень странно! Ведь мы с ним не знакомы. Вот только эти миндалевидные зелёные глаза я как будто где-то видела. Но когда и где, хоть убей, не помню.
Чувствуя себя не в своей тарелке, я опустила голову. Ну, что он на меня смотрит? И хоть я не робкого десятка, но сейчас была бы не прочь поменяться местами, к примеру, с одним из стульев, которые были придвинуты к столу. А что? Они стоят себе и стоят, и никому до этих стульев нет дела. Однако я, сама того не желая, оказалась в центре внимания.
Софья Абрамовна с вопросительной полуулыбкой на губах смотрела то на мужчину, то на меня. Марина усиленно делала вид, будто копается в своём телефоне, но по её напрягшимся плечам и спине я понимала, что ей тоже очень интересно узнать, что связывает меня с этим человеком, который продолжал стоять в дверях.
— Ну, что за нахал? — возмутилась я про себя. — Нет, чтобы дать людям попить чаю. Вообще-то, я с утра на ногах, и только сейчас немного расслабилась.
Но, вспомнив парня, который утром выхватил из моих рук рюкзак, поправила саму себя:
— А чему удивляться-то? У меня сегодня день встречи с нахалами. Особенный день!
Разозлившись на мужчину, я потянулась к чашке с чаем. С демонстративным видом взяла её в руки и только хотела сделать глоток, как вдруг услышала ликующий вопль:
— Лёка?! Я столько лет тебя искал! Наконец-то, мы встретились. Вау!
Несколько секунд я ошеломлённо смотрела в его лицо, не веря своим собственным глазам. Лёка — так меня однажды назвал один человек. Точнее, мой бывший ученик Руслан Таиров.
Сколько лет мы с ним не виделись? Семь? Восемь? Или — десять? Точно не помню. Одно могу сказать — давно.
С ума сойти! Как сильно Руслан изменился, возмужал. На улице я его в жизни б не узнала. А Софья Абрамовна, выходит, — это его мама?.. Как тесен мир!
Где же справедливость?
Да, это был мой бывший ученик Руслан Таиров.
Я, выпускница университета, пришла в их школу в качестве учительницы русского языка и литературы, а меня неожиданно назначили классным руководителем седьмого “а” класса.
Поначалу было сложно, но потом я втянулась в работу. И, может быть, по сей день работала в той самой школе, если бы Руслан на классном часе не задал мне один каверзный вопрос.
Собственно, вопрос был вполне справедливым, но, на мою беду, на классном часе, который всем учителям поручили провести в связи с предстоящим субботником, находилась завуч.
И вот я с вдохновлённым, как полагается лицом, рассказываю детям о большой значимости субботника в конце апреля. Конечно, и ежу было понятно, что администрация города хочет за счёт бесплатной рабсилы навести порядок после зимы. Но ученикам такое не скажешь. А тут ещё завуч Ираида Дмитриевна пришла послушать, как я школьников агитирую.
В общем, стою я у доски и заливаюсь соловьём о любви к родному городу и о пользе труда, который из обезьяны сделал человека. Вдруг вижу: Руслан Таиров тянет руку.
Признаться, я напряглась. Наша школа хоть и государственная, но находится на хорошем счету в департаменте образования. Видимо, поэтому здесь учатся дети разных шишек.
Руслан Таиров являлся сыном заместителя губернатора, а его мама занимала высокий пост в региональном министерстве образования. Умненький, начитанный подросток, но иногда он мог выкинуть что-нибудь эдакое.
Папа с мамой на родительские собрания не приходили. Понимаю, люди — занятые. Вместо себя они присылали свою домработницу. Ну а что я могла ей сказать? Хороший мальчик, но было бы неплохо повесить ему на язык замочек, что ли?
Нет, Руслан не дерзил. Он смотрел дерзким, очень уверенным взглядом. Ума не приложу, у кого он научился так смотреть? И ещё у Руслана в его 13 лет на всё было своё мнение.
Вот и в тот день ему пришёл в голову вопрос, после которого моя карьера сразу полетела под откос. А сказал он следующее:
— Людмила Сергеевна, вы говорите, что люди должны любить и беречь свой родной город.
За этими словами последовала многозначительная пауза.
Краем глаза я заметила, как у завуча, которая сидела за последним столом, полезли на лоб её тщательно нарисованные брови. Похоже, Ираида Дмитриевна также догадалась, что мой ученик собрался добавить в бочку с мёдом ложку дёгтя.
— А разве, Руслан, ты с этим не согласен? — я попыталась сделать хорошую мину при плохой игре. — Разве ты не хочешь жить в чистом, благоустроенном городе?
— Хочу, — он осклабился и снова замолчал.
У меня засосало под ложечкой в предчувствии чего-то нехорошего. Но куда клонит Таиров, я не понимала. Ученики заулыбались, справедливо рассчитывая на продолжение спектакля. Понимая, что это не спасёт ситуацию, я бодрым тоном произнесла то, что положено:
— Всё в наших руках! А порядок в городе — тем более.
Но Руслан пропустил мои слова мимо ушей и продолжил гнуть свою линию:
— Странное дело получается, Людмила Сергеевна. Впечатление, что вопрос чистоты города касается только школьников и студентов.
— Ппа-ч-чему? — от неожиданности я начала заикаться. — На что т-ты на-на-ме-каешь?
— Людмила Сергеевна, к вам лично нет никаких претензий, — улыбнулся мой ученик.
— Да уж, спасибо за доброту, родимый, — я мысленно чертыхнулась.
— Вопрос в другом: Почему в субботниках никогда не принимает участие, — сказал Руслан, — к примеру, Борис Петрович?
Борис Петрович — директор нашей школы. Ходят слухи, что его жена занимается каким-то бизнесом. Возможно, это правда. Во всяком случае, наш Борис Петрович — ещё тот модник!
