Не плюнула, конечно. Хоть я и плебейка по мнению его маман, но не настолько. Поэтому ограничилась тем, что громко и сочно сказала:- Тьфу, пакость!
— Что?! — дурашливо ахнул «самый лучший» — Ты не согласна, что я самый лучший?!
— "Самый лучший" — это тавтология, Воронов! Грамотностью твоя подружка явно не страдает, — надменно произнесла образованная я. Хоть в чем-то побуду лучше его… курицы!
— А что, изменять лучше с грамотными девушками? Это как-то влияет на качество секса? — откровенно заржал бессовестный тип и сквозь смех уточнил:- Кстати, а это реально был я? Знаешь ли, Максов в мире не так уж мало, Оладушек.
Неожиданно шагнул ко мне и крепко-крепко сжал. Прижал к своей обалденно пахнущей груди и прошептал, обняв губами мочку моего уха:
— Это был не я, дурочка! И мама моя к тебе не приходила…
— Что?! — ахнула я, не знаю, чем шокированная больше, его словами или прикосновением наглых горячих губ. — Что ты несешь, Воронов?!
Но пока я дожидалась ответа от бесстыжей морды, которая отвечать и не собиралась, в лифте вспыхнул свет.
Я зажмурилась, ослепленная. Воронов, пользуясь моей временной беспомощностью зарылся губами мне в волосы, а кабина лифта дернулась и поехала…
9
Макс Воронов
Она была еще красивей, чем я помнил. Похудела, и как будто, стала выше ростом. Немного изменила цвет волос.
Раньше они были цвета меда, и пахли так же — лугом и медовыми сотами. Сейчас посветлели, стали совсем пшеничные. Но все такие же шелковые и ароматные, словно охапка позднего лета перетекает в твоих пальцах.
Когда в вестибюле за моей спиной раздался сердитый голосок, что-то спрашивающий про цветы, я даже поворачиваться не стал. Был уверен, что галлюцинация. Померещилось. Откуда ей здесь взяться?
Просто только-что думал о том, что сегодня ровно два года, как Лада ушла. Вот и начало казаться.
Тогда она исчезла, ничего не сказав. Прислала короткое сообщение, что ключи от квартиры оставила соседке и больше не желает иметь со мной дела, и все. Заблокировала меня везде, где можно и испарилась из моей жизни.
Конечно, я пробовал ее найти и объясниться. Думал, может чем-то обидел. Но пока я добрался до Питера из Москвы, куда с утра пришлось спешно сорваться, она успела съехать из своей общаги.
В универе занятия у нее как раз закончились, а ее подруга Катя наотрез отказалась со мной разговаривать. Сказала только, что Лада не хочет иметь со мной дела и поздравила с наступающим Новым годом.
Да уж, тот новый год я запомню на всю жизнь — никогда не пил столько. Сидел в кресле перед включенным без звука телевизором. Тупо пялился в экран и пил, даже не понимая, что в бутылках, которые открывал.
Вертел на мизинце колечко, которое купил накануне — собирался предложение делать. Дебилоид влюбленный.
Оказалось, Ладе я нужен был, как репей собачьему хвосту. Потусила со мной, а потом просто ушла, когда надоел. Свалила в свой родной город — несколько месяцев дописывала там диплом.
Только на защиту вернулась в Питер, и опять исчезла. Даже на выпускной не приехала. У нее, оказывается, все это время, что мы встречались, жених имелся и свадьба готовилась.
Так что, вместо танцев на выпускном моя Лада на своей свадьбе плясала — это мне с сочувствием в глазах рассказала одна девчонка из ее группы.
Тогда я снова напился так, что себя не помнил. Ну а когда протрезвел и обнаружил в своей постели ту самую Ладкину одногруппницу, решил, что пора начинать другую жизнь. Без Лады.
Выкинул кольцо. Уволился из компании отца и в доле со своим школьным другом Димкой начал заниматься поставками лифтов, траволаторов и разной подъемной техники.
Димон на этом рынке уже несколько лет крутился, кое-что наработал. Ну а вдвоем у нас дело сразу взлетело на новый уровень.
Тут и мои связи помогли, и моя непроходящая злость, которую надо было чем-то глушить. Пить я больше не хотел, так что вся ненависть к Ладке ушла в работу.
Да, тогда я был уверен, что ненавижу ее. Да что там говорить, с того времени в моей постели не побывало ни одной блондинки. Брюнетки и каштанки всех оттенков шли в немеряных количествах, особенно первые полгода. С длинными волосами, с короткими, даже одна наголо бритая была. Но никого с волосами цвета меда.
Потом этот хоровод лиц, сисек и жоп в моей постели резко закончился, как отрезало. Понял, что и они не помогают.
Еще глубже зарылся в работу, выводя компанию все дальше вперед. Выкупил у Димона половину его доли, и теперь, по сути, рулил делами единолично.
Димка каждый раз, получая свои двадцать пять процентов прибыли, ржал, что я лучшее финансовое вложение в его жизни. Что я осуществил его мечту валяться в гамаке под пальмами, лапать гладких мулаток, пить прохладные коктейли и наблюдать, как пополняются его банковские счета.
Мне было похрен на его подколки, главное, что работа помогала мне забыть предательницу…
Вот только сейчас она стояла передо мной, буквально в метре. Сверкала непролитыми слезами и обвиняла в измене. Считай, в том же самом предательстве, что обвинял ее я.
Я внимательно слушал ее. Смотрел в возмущенное личико, и отчетливо понимал, что мне плевать, кто кому изменил, и кто кого предал. Потому что единственное, что мне нужно, это прижать ее к себе и поцеловать.
Конечно, с этим странным делом я разберусь. Тем более, что ее рассказ навел на кое-какие мысли. Но это потом, все потом.
Главное, что на ее руке нет обручального кольца. Значит, или не вышла замуж, или уже развелась, и у меня есть шанс снова сделать ее своей. Потому что без нее мне реально хреново, даже спустя два года.
Поэтому сейчас я шагнул к ней и обнял. Прижал к груди крепко, как и хотелось, и прошептал, трогая губами мочку нежного уха:
— Это был не я, дурочка! И мама моя к тебе не приходила…
— Что?! — она ахнула и попыталась оттолкнуть меня. — Что ты несешь, Воронов?!
Отвечать я не собирался — зачем, если и так все ясно? Просто стоял, прижимал ее к себе и тянул носом сводящий с ума запах волос. Еще прикидывал как потащу ее сегодня к себе домой.
Только зайду вручить цветы и поздравить, а потом сгребу Ладку в охапку и утащу к себе.
Так я планировал, трогая губами тонкую кожу на скуле и потихоньку гладя хрупкую спину, когда в кабине зажегся ослепляющий свет и лифт, резко дернувшись, поехал наверх.
Дурацкая модель, надо было сюда другую ставить.
10
Лифт тренькнул останавливаясь. Двери неспешно разъехались, и я словно очнулась.
Отпрянула от Макса, вырываясь из морока его запаха и объятий. Не поднимая глаз, подхватила злосчастную корзину с цветами и пулей вылетела из кабины.
— Ладка! — навстречу мне кинулась Настасья. Принялась тормошить: — Ты как, нормально?! Не боялась? Я как поняла, что ты в лифте застряла, перепугалась до ужаса. Анне Сергеевне сразу сообщила…
— Все нормально. Держи цветы! — я сунула подруге корзину.
Настасья ухватилась двумя руками за ручку. Приподняла ее: — Тяжелая какая!
Перевела взгляд мне за спину и переменилась в лице, мгновенно позабыв и про цветы, и про меня.
Кокетливым жестом поправила волосы. Отвела назад плечи, выпячивая вперед неслабого размера грудь, и засияла улыбкой во все тридцать два.
Томным голосом с сексуальной хрипотцой, протянула:
— Макси-им, приве-ет! Сколько лет, сколько зим… Ты что, тоже в этом лифте застрял?
— Привет, Насть, — торопливо бросил Макс и попытался схватить меня за руку. — Лада, постой! Нам надо поговорить!
— Отвали, Воронов! — я увернулась.
Кинула на него испепеляющий взгляд и рванула по коридору. Прочь от него! Понеслась к своему кабинету что было сил, стараясь не замечать зовущий меня мужской голос.
— О, Лада! Говорят, ты в лифте застряла? — встретили меня восклицания соседей по кабинету.
Ну прямо сенсация века, Лада Адеева застряла в лифте!
