ее уходом, что не заметил приближения Эдуардо, пока он не положил руку мне на плечо.
— Есть минутка на поговорить? Нужно кое-что обсудить.
— Конечно, — теперь, когда Слоан ушла, я сделаю все, чтобы не сидеть здесь с самыми скучными соседями по столу в мире.
Я последовал за Эдуардо в зал. Теперь, когда церемония закончилась, гости возобновили пиршество и разговоры, и никто не обращал на нас особого внимания.
— Я собирался позвонить и сказать тебе, но при личной встрече лучше. — Вдали от бдительных глаз фотографов, рот Эдуардо сжался в мрачную линию, отчего у меня участился пульс. — Ксавьер…
— Дай угадаю. Это мой отец.
— Нет. Да. Ну… — Эдуардо с нехарактерной для него нерешительностью провел рукой по лицу. — Его состояние стабильное. Никаких изменений.
Чувство облегчения или разочарования ослабило узел в моей груди. Насколько хреново было то, что у меня были смешанные чувства по поводу того, что должно было быть хорошей новостью?
— Это означает, что ему не становится хуже, но и лучше ему тоже не становится, — сказал Эдуардо. — Ты не навещал его месяцами. Может тебе стоит его увидеть. Это может помочь. Врачи говорят, когда рядом близкие…
— Ключевая фраза — близкие. Поскольку моей мамы нет, значит, ему крышка.
Единственным человеком, о котором мой отец когда-либо по-настоящему заботился, была моя мать.
— Он твой отец, — мой дядя пождал губы. — Deja de ser tan terco. Haz las paces antes de que sea demasiado tarde. — Перестань быть таким упрямым. Исправь ситуацию, пока не стало слишком поздно.
— Я не тот, кому нужно что-то исправлять, — сказал я. Человек, прежде чем сдаться, может пробовать не так уж много раз, а я достиг своего предела много лет назад. — В любом случае, спасибо за разговор, но мне нужно быть в другом месте.
— Ксав…
— Счастливого пути домой, — я обернулся. — Передай от меня привет всем остальным.
— Это компания твоей семьи, — крикнул мне вслед Эдуардо. Казалось, он смирился. Он занял должность временного генерального директора только потому, что думал, что я волшебным образом «образумлюсь» и когда-нибудь решу продолжить семейное наследие. — Ты не сможешь убегать от этого вечно.
Я не сбавил шага.
Когда церемония была закончена, мероприятие, по сути, было завершено, что означало, что я не нарушу свою сделку со Слоан, если уйду.
Напоминание о ней и о том, где она была прямо сейчас — вероятно, на свидании с каким-нибудь мудаком — омрачило мое и без того угрюмое настроение.
Я забрал свою куртку из гардероба и забрался в одно из черных такси, ожидавших у места проведения мероприятия.
— Neon, — сказал я, называя новый самый популярный ночной клуб города. — Я дам тебе на чай сто фунтов, если ты доставишь меня туда меньше чем за пятнадцать минут.
Такси отъехало от обочины. Я смотрел в окно на проплывающие огни Лондона, с нетерпением ожидая момента, когда смогу прогнать все мысли об Эдуардо, моем отце и одной пиарщице, которая занимала гораздо больше пространства в моем разуме, чем следовало бы.
ГЛАВА 3
Пешеходный светофор горел красным, но я проигнорировала это, и решительно переходила через дорогу, игнорируя гудок надвигающегося грузовика.
Я уже опаздывала, и если не сниму обувь в ближайшее время, то мои окровавленные ноги убьют меня быстрее, чем машина. Четырехдюймовые туфли на шпильке выглядели великолепно, но они были созданы не для ходьбы через десять кварталов.
Движение в Лондоне было дерьмовым, поэтому, простояв в пробке двадцать минут, я вышла из такси.
К тому времени, как я добралась до отеля, мое платье прилипло к телу от пота, и я едва чувствовала ноги, но добралась до пентхауса без происшествий (если не считать испуганных взглядов других гостей).
Пожалуйста, не спи.
Я постучала в дверь, сердцебиение отдавало где-то в горле.
Пожалуйста, не спи. Пожалуйста, не…
Я с облегчением выдохнула, когда знакомое круглое лицо открыло дверь.
— Вот и ты, — Рея пригласила меня внутрь, ее глаза метнулись ко входу, как будто Джордж и Кэролайн могли войти в любую минуту. Она подвергала свою работу опасности каждый раз, когда писала мне, но мы обе рисковали по одной и той же причине. — Я боялась, что ты не сможешь прийти.
— Я попала в пробку, но ни за что на свете не пропустила бы это, — я сняла обувь и вздохнула. Намного лучше.
С помощью Реи я быстро очистила свои окровавленные ноги, прежде чем войти в гостиную номера. У меня сжалось сердце, когда я увидела, что она сидит на полу и смотрит детский мультфильм о балеринах. Ей всегда нравились шоу о танцах или спорте.
Она сидела ко мне спиной, но, должно быть, у нее было шестое чувство, потому что обернулась, как только я вошла в комнату.
— Слоан! — Пенни вскочила на ноги и побежала ко мне. — Ты пришла.
— Конечно, я пришла, — я наклонилась, чтобы обнять ее. Боже, она так сильно выросла с нашей последней встречи.
Она уткнулась лицом мне в живот, и, если бы я могла заплакать, я бы так и сделала от того, как крепко она прижимается ко мне. Помимо Реи, я, вероятно, была ее первым объятием за день.
Ее няня вышла из комнаты, предоставив нам время наедине, и в конце концов я неохотно отпустила ее, чтобы достать ее подарок из своей сумки.
— С днем рождения, Пен. Это для тебя.
Глаза моей сводной сестры загорелись. Она взяла подарок и развернула его, стараясь не порвать подарочную упаковку.
Для своих родителей она была Пенелопой, а для всех остальных — Пенни, но для меня она всегда будет Пен. Сестра, в которой, я думала, не нуждаюсь. Она единственная плакала, когда я уезжала, и единственная Кенсингтон, которая все еще была моей семьей после смерти моей бабушки.
Она развернула подарок, и восхищенно вздохнула, от чего я расплылась в улыбке.
— Новая американская спортивная кукла! — она прижала драгоценный предмет к груди. — Как ты ее
