class="p1">Егор нахохлился, но спорить не стал — пошёл домой выгонять «семёрку» со двора, благо дом находился через улицу от мастерской.
— На свидание едет, — с видом знатока констатировал Толик.
— Хоть кому-то везёт, — задумчиво глядя вслед брату, отозвался Дима, а потом резко хлопнул в ладоши. — Так, хватит болтовни! Едем тестить «Муравейник». Операция «Врага надо знать в лицо» начинается.
Стоило им выехать с парковки, как следом потянулся чёрный шлейф.
— Доедем? — с тревогой спросил Толик, наблюдая за мраком в боковое зеркало.
— Доедем, — уверенно ответил Дима. — И даже обратно доползем.
Ближе к вечеру он, вернув «тестовый образец» на площадку своего сервиса и наказав Толику самому разгадывать загадку, раз спецы из «Муравейника» ответа так и не нашли, решил сходить посмотреть, что там за суматоху развели новоиспеченные соседи. Ещё утром на пустыре никого не было и в помине, а теперь, жужжа, гудя и тарахтя, понаехала строительная техника. На тротуаре, который уже успел помять бульдозер, собралась целая толпа, и мадам Муравейник, конечно, вертелась в центре. Перед ней невысокий мужчина в белой каске держал развернутым большой лист. Двое строителей в спецовке громко спорили рядом с ними, тыкая пальцами в лист и на пустырь. Худой, высокий дядька, хмуро оглядывая заросший камышом участок, то кивал, то пожимал плечами и вообще по виду чувствовал себя не в своей тарелке. Он-то первым и обратил внимание на замершего неподалёку от них Диму и, склонившись к мадам Муравейник, что-то шепнул ей на ухо. Та вскинула голову, едва не двинув затылком дядьке по челюсти, и обернулась. Какое-то время она довольно пристально рассматривала «соседа», потом кивнула сама себе и, махнув коротышке, решительно направилась к Диме. Тот такого поворота не ожидал и даже малость растерялся, когда дама подошла к нему и, скрестив руки на груди, нагло поинтересовалась:
— Мы вам не мешаем?
— Хм… И вам доброго вечера. Да нет, что вы! Совсем не мешаете. Копайтесь дальше.
— Это ненадолго, поверьте. Отстроимся, откроемся, расширим клиентскую базу. Конкуренции не боитесь? Площади будут побольше ваших, — она издевательски улыбнулась.
— А вы меня масштабностью не пугайте. Лучше о качестве беспокойтесь. Оно в ваших мастерских, скажу прямо, не на высоте.
Ага, задел за живое. Её аж перекосило.
— Не думала, что скатитесь до клеветы.
— Какая же клевета! Целый день потратил… — в кармане куртки зажужжал телефон. Очень вовремя. Дима отвлекся и потерял мысль. — Секунду.
Она вскинула брови, мол, я вся в нетерпении, что ты там мне наплетешь. И вдруг сама подскочила и полезла в карман своего новомодного плаща с кучей заклепок.
Дима отвернулся.
— Егор, вот ты не вовремя от слова «совсем». Жрачка в холодильнике, если ты про ужин.
— Э-э-э, не про ужин. Миить…
Дима знал эту интонацию. Младший что-то натворил.
— Так. Что стряслось?
— Я это… Ну, блин… Как бы… Ты не беспокойся. Мы в аварию попали.
Дима закрыл глаза, вздохнул, переводя дух, чтобы сходу не заорать в трубку. Если сам звонит и говорит — значит, живой. С остальным они как-нибудь разберутся.
— Ты цел?
— Да, голову ушиб маляш, но ничего такого, я думаю.
— Думаешь? Скорую вызвали?
— Ага.
— В кого влетел?
— В… ограждение. Меня мудак один подрезал, я руля дал, а скорость…
— Про косяки твои потом. Ещё пострадавшие есть?
— Ну…
— Баранки гну. Девушка твоя?
— Ага. Ты помнишь Люду, ну ту красотку из клуба?
Дима сглотнул и медленно обернулся. Мадам Муравейник в упор смотрела на него таким взглядом, что Диме показалось, будто на нем вот-вот начнет тлеть одежда.
— Что с ней?
— Руку ударила сильно. Кажется, перелом.
— Вы где? — он мельком глянул на мадам Муравейник, которая теперь походила на настоящую фурию — волосы от ветра торчат в разные стороны, глаза красные, злобные, щеки горят, и цедит сквозь зубы с таким скрежетом, что едва ли не искры высекает. Того и гляди раздавит в руке свой несчастный айфон.
— Так приедешь?
Дима тряхнул головой.
- Ещё раз, куда?
Егор вздохнул.
— По трассе, не доезжая Верхней Ильинки, где знак с коровами.
Вот как! Этот балбес возил девушку на местную романтическую точку — маленькое озеро Жабий пруд, спрятанное среди ив. Потрясающе красивое место. Но не ранней весной. В холодрыгу. После дождя.
Влюбился младший. И вкрай отупел. У них это семейное, точно.
— Еду я, — грустно ответил Дима.
И стоило только убрать телефон, как фурия налетела на него.
— Я твоего брата по судам затаскаю, понял?
Дима, поджав губы, презрительно посмотрел на палец, которым дамочка тыкала его в грудь.
— Опять на «ты»? А как же деловое и личное?
— Я тебя предупредила! — она резко развернулась, едва не ударив его волосами по лицу, и, крикнув: «Роман! Иван! Мне срочно нужно ехать, решим все завтра», побежала к машине. На своих тонких шпильках скакала она очень резво. Глянув на красную «мазду», стартующую в сумерки весеннего вечера, Дима выругался и поспешил к своей «приоре».
Если мадам Муравейник приедет на место ДТП первой, Егор одной шишкой точно не отделается.
Когда он добрался до указанного братом участка трассы, не приехала ещё даже скорая. «Семерка» подпирала правым боком ржавое ограждение, за которым тянулась дорожка к остановке, а оттуда к дачам. Выходя из машины, Дима отметил, что аварийный знак Егор выставить не забыл. Хоть за это ругать не надо.
Младший сидел на корточках перед водительским сидением и держал ладонь той самой Люды, которая, прислонившись плечом к спинке кресла, тихо всхлипывала. Когда Дима подошёл, девушка подняла на него полные слез глаза, но тут же нахмурилась и, пытаясь выглядеть сильной, вскинула голову.
— Он ни в чем не виноват, — хрипло заявила она. Не пролепетала, не выдохнула на грани потери сознания, а твёрдо и почти без дрожи в голосе отрапортовала: — Нас подрезал лысый мужик на джипе. Надо было его протаранить!
— Не надо было, — Дима обошел «семёрку», посмотрел на следы от колёс. — Правильно все сделал.
— Ага, и руку ей сломал, — печально заметил Егор. — Прости меня, пожалуйста.
— Ничего не сломал, — запротестовала Люда. — Отек и от ушиба бывает. И совсем не больно!
Дима склонился над девушкой, оглядел опухшее запястье.
— Больно рукой двигать?
— Нет… Ну, то есть да… Но… Вон, скорая едет, пускай врачи разбираются.
— ДПС вызвал? — Дима выпрямился и обернулся.
— Вызвал, — убито ответил Егор.
— Не вешай нос, — он пошел к знаку, решив встретить врачей. — Все живы и в основном целы. Могло быть хуже.
Зря он так сказал. Напомнил и себе, и младшему, о чем сейчас вспоминать совсем не стоило. Егору уж тем более.
Скорая из
