Я выключаю компьютер и прощаюсь с коллегами. Ура, почти целый месяц я не буду ходить в офис и видеть свою начальницу! Даже не верится… После работы я сразу отправляюсь к Начо. Он осматривает татуировку и разрешает снять защитную пленку.
На автоответчике домашнего телефона меня ждет сообщение от сестры.
Она просит разрешения оставить у меня племянницу на пару ночей. У нее какие-то планы с Хесусом. Я не в силах ей отказать. Я рада, что Ракель почувствовала себя свободной. В девять вечера в моем доме появляется племяшка и завладевает пультом от телевизора. Сестра, вздыхая и гримасничая, рассказывает о своих последних сексуальных подвигах. Когда она уходит, Лус просит заказать пиццу. Вскоре мы вместе лопаем пиццу с йоркской ветчиной, и я терплю абсурдные мультфильмы с Губкой Бобом. Почему они ей так нравятся?
В полночь, сытая по горло Губкой Бобом, Сквидвардом и крабсбургерами, говорю Лус, что пора спать. Племяшка упрашивает разрешить ей спать со мной, и я с радостью соглашаюсь.
В воскресенье утром появляется сестра, счастливая как слон, и со словами «Я тебе потом все расскажу!» поспешно забирает дочку и убегает. Мой зять ждет их на стоянке.
Целый день я валяюсь на диване. Завтра я уезжаю на несколько дней к отцу, в Херес. Выпиваю стакан воды, ложусь в постель и, перед тем как погасить свет, смотрю на лампу с отпечатком губ Эрика. Выключаю свет и решаю все-таки поспать. Мне это крайне необходимо.
Мой приезд в Херес, как всегда, вызывает галдеж среди соседей. Лола обнимает меня, Пепи из винного магазина расцеловывает. А Бичаррон и Лусена просто без ума от радости. Все они любят меня. Мой отец – очень уважаемый человек. Он держит автомотомастерскую. «Мастерская Флореса» – самая известная в здешних местах, даже известнее, чем местное вино.
Вечером, когда я купаюсь в великолепном бассейне, который недавно построил отец, приходит Фернандо. Подплывая к краю бассейна, рассматриваю его. Он, как всегда, отлично выглядит: одет в белые брюки и оранжевую льняную рубашку. Да, эти цвета в сочетании с его кожей делают его потрясающе красивым. Он улыбается. Хороший сигнал.
– Привет, хересаночка.
– Привееееет!
– Наконец-то ты вернулась домой, блудная дочь!
По его словам и улыбке понимаю, что он больше не сердится. Это меня немного подбадривает. Выхожу из бассейна в бикини камуфляжной расцветки и замечаю, как его глаза пробегают по моему телу. Отец, который не мог видеть его взгляд, подходит сзади:
– Смугляночка, посмотри, кто к тебе пришел. Хочешь пивка, Фернандо?
– Спасибо, Мануэль, с удовольствием.
Отец уходит, оставив нас одних. Мы смотрим друг на друга, и я, смеясь, спрашиваю:
– Чтооооооо?
– Ты очень красивая.
Всегда приятно услышать комплимент. Бормочу, вытирая лицо полотенцем:
– Спасибочки… ты тоже.
Подхожу к нему и целую. Его руки оказываются у меня на талии, и, понимая, что он не собирается меня отпускать, я говорю:
– Отпусти меня скорее, иначе отец в два дня организует свадьбу.
– Если это способ чаще тебя видеть, я согласен!
Я хохочу, а он меня отпускает. Садимся в кресла.
– Как дела?
– Хорошо. А у тебя?
Фернандо кивает головой, не желая вдаваться в подробности. Появляется отец с пивом и кока-колой.
Мы долго болтаем, сидя у бассейна. В восемь вечера Фернандо приглашает меня поужинать. Я собираюсь сказать «нет», но отец быстро за меня соглашается. В девять я уже готова, выхожу из дома и сажусь в машину Фернандо.
Он отвозит меня в новый ресторанчик, недавно открывшийся в Хересе, и мы наслаждаемся удивительно вкусным ужином. Фернандо очень милый, и с ним можно разговаривать на любую тему. После ужина выходим на террасу что-нибудь выпить.
– Джудит, – говорит он, когда я меньше всего этого ожидаю, – если я приглашу тебя на несколько дней в Алгарви, ты согласишься?
Я с трудом глотаю напиток.
– К чему ты это говоришь?
Фернандо облокачивается на стол и убирает с моих глаз прядь волос.
– Ты знаешь, к чему.
Я в растерянности. Он опять за свое? Не успеваю ничего сказать – он наклоняется ко мне и целует.
– Тебе не стоит общаться со своим шефом.
Стоп! Фернандо говорит со мной об Эрике?
– Эрик Циммерман – совсем не тот человек, каким кажется.
– О чем ты говоришь, Фернандо?
Он поглаживает меня по лицу.
– Скажем так: он крутится в местах, которые не очень тебе подходят.
Мне не нужно уточнять, что он имеет в виду, и так все ясно. Но кровь стынет в жилах, когда я осознаю, что Фернандо совал нос в мою личную жизнь. Почему в последнее время все за мной шпионят? Смотрю ему прямо в глаза и сердито говорю:
– И что тебе известно о моем шефе и его окружении?
– Джудит, я полицейский, и мне легко разузнать некоторые вещи. Эрик Циммерман – богатый немецкий бизнесмен, которому очень нравятся женщины. Он бывает в избранном обществе, и мне известно, что ему нравится делить не только дружбу.
Мне становится неловко.
– Послушай, я не знаю, о чем ты говоришь, и мне это неинтересно, – выпаливаю, не в силах промолчать. – Но что мне непонятно, так это то, почему ты сейчас говоришь о моем шефе и его личной жизни.
– Джудит, меня не волнует твой шеф, меня волнуешь ты, – поясняет он. – Я не хочу, чтобы ты приняла неправильное решение. Я знаю тебя, ты мне нравишься, и я не хочу, чтобы кто-то испортил то, что между нами есть.
– Между нами? Что между нами есть?
– То, что существует между нами уже многие годы и…
– Бооооооже мой… Бооооооже… – в ужасе шепчу я.
– Джудит, этот мужчина не…
– Все, закончили! Я больше не хочу, чтобы ты говорил ни о моем шефе, ни о моей личной жизни, понятно?
Фернандо кивает в знак согласия, и возникает неловкое молчание.
– Отвези меня домой, или я поеду сама, выбирай! – говорю ему, поднимаясь.
Он встает, осушает свой бокал и достает ключи от машины.
– Поехали.
Садимся в авто. Он ведет машину в полном молчании. Подъехав к дому моего отца, Фернандо выключает двигатель и шепчет:
– Джудит, подумай о том, что я тебе сказал.
Он целует меня. Его поцелуй очень нежен, и я даже сначала отвечаю, но внезапно вспоминаю Эрика и отстраняюсь. Открываю дверцу машины, выхожу и шагаю к дому, проклиная про себя все на свете.
Фернандо два дня не появляется, хотя и присылает сообщения на мобильный, интересуясь, как у меня дела, либо приглашая пообедать или поужинать. Я не хочу его видеть. Я до сих пор злюсь, что он проявлял излишнее любопытство к моей личной жизни и жизни Эрика. Да что происходит с этими мужиками?
Когда я просыпаюсь на пятый день моего пребывания у папы, с улыбкой осматриваю свою комнату. Папа позаботился о том, чтобы здесь ничего не изменилось. Слышу, как он стучит в дверь и заглядывает:
