—Угрозы от особы вроде вас меня не волнуют! Суд решит, получит ли опеку над Иглтоном распущенная молодая потаскушка, или его отдадут тем, кто сможет воспитать его должным образом.
Если вы еще раз выскажетесь о моей жене подобном образом, миссис Иглтон, вам придется иметь дело не только с угрозами. — Гейб выпустил длинную, узкую струйку дыма.
Это не важно. — Лора сжала его руку. Она понимала, что Гейб вот-вот взорвется. — Вы больше не заставите меня ежиться от страха, Лорейн, не заставите меня умолять! Вам прекрасно известно, что я была верна Тони!
Только Тони в это не верил!
Тогда откуда вы знаете, что ребенок его?
В тот же момент, когда Гейб заговорил, воцарилась абсолютная тишина. Лора хотела вставить слово, но взгляд Гейба удержал ее. Краска снова залила лицо Лорейн, когда она обрела дар речи.
Она бы не осмелилась...
Не осмелилась бы? Странно! Вы собираетесь доказать, что она была неверна вашему сыну, а теперь заявляете, что это не так! Так или иначе, перед вами стоит проблема. А если у нее была связь с кем-нибудь? Со мной, например. — Он снова улыбнулся и загасил сигарету. — Или вы не задумывались, почему мы так быстро поженились, почему, как вы уже сказали, я принял ребенка, как своего родного? — Немного подумав, он продолжил: — Если она была неверна, ребенок может быть от кого угодно. Если же она была верна, все ваши доводы будут звучать неубедительно.
Лорейн сжимала и разжимала пальцы на подлокотнике кресла.
— Мы с мужем твердо намерены выяснить, кто является отцом ребенка. Вряд ли я приму в свой дом чьего-то ублюдка!
—Будьте осторожны! — произнесла Лора так тихо, что слова, казалось, завибрировали в воздухе. — Будьте очень осторожны, Лорейн! Я знаю, что до Майкла, как до человека, вам нет никакого дела.
Стараясь сохранить самообладание, которое она так редко теряла, Лорейн поерзала в кресле.
Нет, почему же, до сына Тони мне очень даже есть дело.
Вы никогда не спрашивали о нем, как он выглядит, здоров ли. Вы никогда не выразили желания увидеть его, посмотреть фотографию или отчет врача. Вы ни разу не назвали его по отмени. Если бы было иначе, если бы я увидела в вас хоть каплю любви и нежности к ребенку, я бы иначе относилась ко всему происходящему.
Ей даже не пришлось призывать на помощь все свое мужество, оно пришло само.
—Вы вольны выправлять бумаги и возбуждать дело об опеке! Мы с Гейбом уже известили нашего адвоката. Мы будем бороться с вами, и мы победим. А тем временем я поведаю прессе историю своей жизни с Иглтонами из Бостона!
Лорейн впилась пальцами в ткань подлокотника кресла.
У вас не хватит духа!
Хватит, хватит с лихвой, если речь идет о защите моего сына!
В глазах Лоры она увидела спокойную, непоколебимую решительность.
Вам все равно никто не поверит!
Поверят, — возразила Лора. — Ведь тайное всегда становится явным!
Лорейн повернула к Гейбу невозмутимо-спокойное лицо.
—Вы хоть понимаете, какой ущерб подобные сплетни могут нанести имени вашей семьи? Вы хотите рисковать своей репутацией, репутацией ваших родителей из-за этой женщины и ребенка, в котором нет ни капли вашей крови?
— Моя репутация выдержит любой скандал, и скажу откровенно, мои родители готовы к борьбе! — В голосе Гейба теперь, когда не нужно было притворяться, звучал вызов. — Возможно, в Майкле нет ни капли моей крови, но он мой сын!
—Лорейн! — Лора повернулась к ней лицом. — Вы потеряли сына, я вам сочувствую, но вам не удастся заменить вашего сына моим! Я готова заплатить любую цену за благополучие Майкла! Надеюсь, и вы тоже.
Гейб взял Лору за руку и поднялся.
—Ваш адвокат может связаться с нами, как только вы примете решение. Помните, миссис Иглтон, теперь вы выступаете не против одинокой беременной женщины. Вы вступаете в борьбу против всей семьи Брэдли!
Спустя минуту они оказались в холле. Гейб прижал Лору к себе, слегка поддерживая ее. Он чувствовал, как она дрожит.
—Ты была великолепна! — восхищенно произнес он, целуя ее волосы. — Ты была просто потрясающе удивительна, ангел! По-моему, Лорейн все еще не может прийти в себя!
Чувство гордости и удовлетворения собой согрело ее, как бокал хорошего вина.
—Все прошло не так плохо, как я себе представляла, — со вздохом произнесла Лора, все еще держась за руку Гейба, когда они шли к лифту. — Я так была запугана ею, что иногда не могла связать двух слов, чтобы ответить. Теперь же я увидала, что она представляет собой в действительности: одинокая женщина, пойманная в ловушку собственного ханжеского представления о чести семьи.
Гейб засмеялся. Двери лифта открылись.
Честь семьи тут ни при чем!
Нет, но она-то представляет себе это именно так!
Скажите, вам на какой этаж? — пошутил он, нажимая кнопку лифта. — Надеюсь, на сегодня мы можем забыть о Лорейн Иглтон? В ближайшее время мы забудем о ней полностью, тем более что неподалеку есть небольшой ресторанчик. Не слишком тихий и очень дорогой!
Но для обеда еще слишком рано.
Кто говорит об обеде? — Он обнял ее за талию, выводя из холла. — Мы будем сидеть за столиком, любоваться водой, а я буду наблюдать, как все заглядываются на мою красавицу жену, пока мы будем пить шампанское!
За это она его и любила. Затем, когда он поднес пальцы к губам, сердце у нее забилось чаще.
А ты не считаешь, что еще рано праздновать? Ведь Лорейн не известила нас о своем решении.
Мы и тогда будем праздновать. А сейчас я хочу отпраздновать то, что стал свидетелем, как ангел разжигает огонь
Она засмеялась и вместе с ним вышла на улицу.
—Я могу повторить. Фактически...
—Что?
Она мельком посмотрела ему в глаза.
—Мне бы хотелось...
Похоже, мне придется быть осмотрительнее.
Вероятно. — От успеха у Лоры слегка кружилась голова, но практичности она не лишилась.
Вообще-то не стоит мне пить шампанское. Майкл...
Гейб поцеловал ее и открыл дверцу машины.
У вас усталый вид. — Войдя в дом, Аманда быстро покачала головой.
У Майкла режутся зубки. — Предлог был достаточно веским, ведь более чем беспокойный малыш не давал Лоре спать по ночам. — Он прикладывается к подушке каждые минут десять, но, если повезет, может целый час провести сидя.
—Тогда почему вы не вздремнете?
Аманда уже вошла в гостиную, Лора последовала за ней.
—Потому что вы позвонили и предупредили о своем приходе.
—А! — Слегка улыбнувшись, Аманда села и бросила сумочку на стол. — Я действительно звонила. Что ж, я не задержу вас надолго. Гейб дома?
