— Ну ладно, вызвать милицию мы не можем. А что тогда? Зачем нам идти в лесничество?
— Хотя бы для того, чтобы в целости и сохранности добраться до райцентра.
— Это как — на вертолете?
— Да нет, на машине.
— Но позволь напомнить: у нас нет машины!
— У нас нет, зато у Лешего есть. И вообще, хватит задавать глупые вопросы, дойдем до лесничества — сама все увидишь.
Гелька насупилась. Замечание Игоря насчет глупых вопросов ее здорово задело, и лишь осознание, что без него она точно пропадет, останавливало ее от того, чтобы в пыль и прах разругаться со своим спутником.
— Да, еще одно: будь добра, не сходи с тропинки, хорошо? Эй, ты меня слышишь?
— Слушай, мы не в детском саду, поэтому не надо мне указывать, что и как делать, ладно? — вскипела и без того разозленная Гелька. — Уж как-нибудь соображу, куда мне ноги ставить!
Зря ты так, — мягко заметил Игорь. — Я ж о тебе волнуюсь. Тут же по лесу столько боеприпасов со Второй мировой валяется — саперам еще на десятилетия вперед работы хватит. На тропинках и по ближайшим к деревне полянам бродить безопасно, но кто знает, что прячется под дерном в дальних чащах? Лет пять назад тут такой случай был — мужики чудом живы остались. Правда, беда тогда не из земли — с неба пришла.
— А что случилось? — заинтересовалась Гелька.
— Ну, с ведома и прямого разрешения нашего Лешего решили трое мужиков дровами на зиму запастись. Вышли, куда им Леший указал, и принялись за работу. А надо сказать, что дело происходило на берегу ручья — того самого, где ты умывалась, только чуть дальше, метрах в пятистах ниже по течению. И стояли там три старые-престарые сросшиеся кронами сосны, такие древние, что еще чуть-чуть, и они бы сами в ближайшую бурю рухнули и ручей запрудили. Вот Леший мужиков и попросил в первую очередь с этими старцами разобраться и аккуратно их повалить так, чтоб потом в воду лезть не пришлось. Сама понимаешь — местность и так болотистая, если ручей разольется — никому это радости не прибавит.
— И что дальше-то?
А дальше — принялись мужики сосны валить. Подпилили с нужных сторон, напряглись — и одну сосну заломали. А вторая и третья покрепче оказались, скрипнули, к земле пригнулись, но устояли. И тут — раз! — что-то мимо мужиков просвистело и на землю — хрясть! Смотрят, а это ржавая авиабомба неразорвавшаяся. С самой войны в кроне провисела, стабилизатором зацепившись, никто ее и не заметил. Ну, мужики, само собой, в разные стороны порскнули, только пятки засверкали. Кому охота раньше срока на встречу с Создателем отправляться?
— А потом что было?
— Прибежали они к Лешему: так, мол, и так. Ну а он…
— Саперов вызвал?
— Да нет, с такими вещами он и сам неплохо справляется.
— Разрядил?
— Нет, подорвал. Знатно громыхнуло, в Заречье аж стекла задрожали. Теперь на том месте в воронке небольшое озерцо образовалось. Потом как-нибудь покажу.
Гелька хмыкнула. Однако, оптимистично настроен парень. Они еще из этого переплета не выбрались, а он уже планы на будущее строит. А ей ведь теперь даже жить негде…
— И часто у вас такие вещи происходят?
— Ты имеешь в виду — взрывы?
— Нуда.
— Да не сказать, чтоб часто, но бывает. Особенно когда в наши леса по незнанию какие-нибудь туристы или самопальные поисковые группы забредают. Ну, черные следопыты тоже, бывало, напарываются на неприятности, но эти реже — все-таки поопытнее товарищи будут…
— А это кто такие — черные следопыты?
Ну, это те, кто пытается на войне и на костях бизнес сделать. Копают по лесам, ищут награды, ценности, но особенно — оружие. Потом приводят его в порядок и продают всякому сброду. Леший их гоняет, но все равно: охотников не убавляется. Правда, Леший тоже не промах — решил, так сказать, наглядную агитацию народу устроить. Взял и на той тропе, которой к нам обычно гости из города приходят, целую композицию устроил. Закинул на дерево старый коровий череп, а вдоль дорожки железяк ржавых набросал. Вроде как шла животина и напоролась на мину, со всеми вытекающими последствиями. Так не поверишь: в райцентре уже целая легенда об этом ходит, даже свидетели есть, которые собственными глазами видели печальный финал коровьей жизни. Я, когда слышал, как один мужичок в «Харчевне» это событие описывал, едва от хохота под стол не скатился.
— Да уж, — зябко передернула плечами Гелька. — Как же ваш Леший не боится в лесу жить, если тут так опасно?
— Ну, Лешего так просто не запугаешь. Он в своем лесу все закоулочки знает, со всем зверьем на «ты»…
— Прямо уж и на «ты»? — усомнилась Гелька.
— У него в сарае как-то рысь жила. Очень старая, без одной лапы — видно, в капкане оставила.
Зимой приползла. Видать, поняла, что в одиночку пропадет, и решила к человеку податься. Он ее подкармливал, лечил, так зверюга еще пять лет после того протянула. А ведь она уже очень древняя была, по нашим меркам, — вообще рысь-патриарх. Волки Лешего уважают, но побаиваются, потому что знают, что зимнего беспредела он им не позволит и к деревне не подпустит. А кабаны! Ты ведь знаешь, какой это опасный и непредсказуемый зверь, его даже бывалые охотники опасаются. А Леший подсвинкам брюшки щекочет!
— А с медведями как? — спросила Гелька, но Игорь не заметил сквозившей в ее голосе иронии и серьезно ответил:
— Он их знает. Всех. Знает, где у кого берлога, сколько медвежат та или иная медведица принесла. А один раз такой случай забавный был — он с медведем нос к носу на поляне столкнулся! Ну, понятное дело, напрягся — зверь-то сам по себе опасный, мало ли что ему на ум взбредет. А Топтыгин возьми и начни перед ним «барыню» отплясывать!
— Ну, уж это сказки. — Гелька разочарованно фыркнула. Банальные враки в расчете на развесистые уши. Он что, за круглую идиотку ее держит?!
— Ничего подобного! — тут же парировал Игорь. — Медведь-то дрессированный был! Сбежал из бродячего цирка, заблудился и проголодался. Увидел человека и принялся у него угощение выпрашивать, как учили. Леший быстро сообразил, что тут что-то не то. Мишку накормил, а сам по рации с районом связался: мол, не случалось ли у вас чего необычного в последнюю неделю? Ну, ему тут же и рассказали про цирковую пропажу. К вечеру хозяева медведя пожаловали, так бедный мишка от Лешего ни в какую уходить не хотел. Насилу в фургон загнали.
— Ну да, кому охота на работу возвращаться, — хихикнула Гелька, но потом вспомнила, что за ней самой, как за тем медведем, гонятся работодатели, и примолкла. Шутить как-то враз расхотелось.
А Игорь вновь принялся нахваливать Лешего:
— Я же говорю — он здесь свой, он лесу всю жизнь отдает, и лес ему тем же отвечает. Вот увидишь — Леший тебе обязательно понравится. Классный дядька, мало сейчас таких осталось!
