Втроем мы еще поныряли, а когда солнце стало клониться к горизонту, вылезли из воды.
— Я уже забронировал билеты, — сообщил Павел за ужином.
— А когда мы вернемся в Хартум? — поинтересовалась у него.
Не то, чтобы мне хотелось туда вернуться. Все-таки жизнь в Судане было довольно скучной, но путешествия уже немного утомили.
— Я подумываю купить новый дом, — вместо ответа сообщил Родимцев.
— В Хартуме?
— Не знаю, еще не решил. Возможно, мы переедем в другую страну.
— А как же Ванька? А я?
Павел с недоумением уставился на меня.
— А что вы?
— Что мы будем делать на новом месте? В другой стране?
— То же, что и обычно.
— Ты, правда, не понимаешь?
— Кать, чего не понимаю?
Вот как объяснить этому ненормальному, что такие вопросы так не решаются. Переезд! С ребенком, да еще, возможно, и в другую страну. Тут нельзя решать вот так, с кондачка. Нужно все как следует обдумать, взвесить.
Вместо ответа я только тяжело вздохнула.
— Так чего я не понимаю? — допытывался Павел.
Понимая, что объяснить ничего не смогу, только махнула рукой.
— Можно мне мороженое? — подал голос Иван.
— Конечно, — ответили мы синхронно, а Родимцев похлопал себя по карманам и продолжил:
— Я мелочь забыл.
— У меня даже карманов нет, — ответила на его молчаливый вопрос.
— Сейчас схожу в номер, — сказал Павел сыну, — ты пока выбери, какое хочешь.
— Сиди, я схожу, — возразила Родимцеву. — У меня телефон разрядился, поставлю его на зарядку.
— Хорошо, — согласился Павел. — Мы с Ванькой тебя здесь подождем.
Я уже встала из-за стола, когда Родимцев снова обратился ко мне:
— И захвати мой зарядник, у меня тоже телефон садится.
— А где он?
— Где-то в номере, — легкомысленно ответил Павел, а я привычно закатила глаза.
Найти что-то из его вещей мог только сам Родимцев. Остальным сие было не под силу. Казалось бы, его род деятельности должен приучать к неукоснительному порядку. Так отчего же, скажите на милость, вокруг Павла образовывался бардак? Сам он называл это «обдуманным и строгим беспорядком», а у меня начинала болеть голова от одного только вида сваленных в кучу вещей.
В поисках его зарядника я обошла спальню и гостиную, заглянула в ванную, проверила карманы пляжных шорт. Ничего. В отчаянии полезла во внутренний карман пиджака, понимая, что большое зарядное устройство там попросту не поместиться, но в прочих местах я уже искала. Мало ли, какие у него там карманы?
Зарядного устройства в пиджаке ожидаемо не оказалось, зато рука нащупала бархатную коробочку. Каюсь, любопытство зашкаливало, когда я доставала ее из кармана. Черненькая, кругленькая, она прямо жгла мне руки. Сердце билось в предвкушении, когда, подойдя как можно ближе к настольной лампе, решительно открыла ее.
И прямо почувствовала, как сердце подпрыгнуло и стало выбивать сумасшедшую дробь где-то в горле. Сглотнула слюну, которой стало неожиданно много, и достала из коробочки кольцо. Оно было необыкновенным, невероятным, самым лучшим. Я таких никогда не видела. А еще оно не оставляло абсолютно никаких сомнений в намерениях купившего его мужчины. Такие бриллианты дарят только на помолвку и никак иначе.
Стоит ли говорить, что в ресторан я вернулась без денег и без зарядного устройства? Да я вообще забыла, для чего ходила в номер. Хорошо хоть мозгов хватило положить кольцо туда, откуда я его достала. Но перед этим я его примерила. Не могла удержаться. Боже, как оно сидело на пальце! Идеально! Но пришлось снять, увы.
Павел бросил на меня веселый взгляд и спросил:
— Где деньги, Зин?
И вот тут-то я вспомнила, зачем ходила.
— А-а-а, — неудачная попытка придумать достойный ответ.
— Забыла? — догадался Родимцев.
— Да, — вздохнула я.
— А зарядник? Тоже забыла? — продолжал спрашивать этот неделикатный человек.
В самом деле, у меня шок, а он про какую-то ерунду спрашивает.
— Кать, — пристально разглядывая меня, задал следующий вопрос Родимцев, — а зачем ты вообще уходила?
Чужая толстокожесть почему-то раздражала, а еще я понимала, что сказать правду не смогу. Как это будет выглядеть?
«Я нашла у тебя в пиджаке кольцо с бриллиантом и лишилась ума от счастья»?
Что, после этого, подумает обо мне Павел?
— Забыла я, — хмуро созналась, — и про деньги, и про зарядник.
— Ну, забыла, так забыла, — постарался утешить меня Павел. — Я сейчас сам схожу и все принесу.
Я даже растрогалась от таких слов. Но ровно до того момента, как Родимцев, с его слонопотамской деликатностью, не поинтересовался:
— У тебя женские недомогания?
— Что?!
— Кать, ты просто странная какая-то, — пояснил Павел. — Я подумал, может у тебя гормоны шалят.
— Никто у меня не шалит, — отрезала и демонстративно отвернулась в сторону.
— Ну и хорошо, — покладисто согласился Павел и ушел.
Ему-то хорошо, не его мозг взорвался сегодняшним вечером.
Несколько последующих дней я ждала. Романтики на острове, хоть ложкой ешь, и, если Родимцев собирался сделать мне предложение, то это место подходило идеально. Но Родимцев, сволочь и гад, вел себя, как обычно и ничего предлагать мне не собирался.
Сначала я волновалась, потом сомневалась, потом опять волновалась, а потом мне все это изрядно надоело, и я решила плюнуть. Мало ли, какие кольца прячет Павел у себя в кармане? Может, это и не его вовсе. Может, кто-то попросил купить?
А после стало и не до колец вовсе. Сборы и обратная дорога захватили меня целиком. Тем более что в последний момент Ванька достал живущую у нашего номера черепаху до печенок, и она, как-то исхитрившись, укусила мальчишку за руку. Хорошо, хоть несильно. Но мы все равно поехали в госпиталь, где рыдающему Ивану сделали укол. Как сказал врач, на всякий случай. Переговоры с врачом вел Павел, я утешала страдальца, поэтому, какой «всякий» случай доктор имел в виду, так и не узнала. Павел сказал, что ничего страшного. Я понадеялась, что он знает, что делает.
Потом была дорога. Самолет, опять дорога и еще один самолет. И вот мы приземлились в международном аэропорту Энтеббе.
Получалось прямо как в поговорке: с корабля по бал. Утром мы прилетели, вечером должны были ехать на прием к Акинтола.
Мне лично ехать не хотелось ужасно, тем более, что я прекрасно представляла, кого мы там встретим. Ведь ясно, что любимая дочь обязательно явиться, чтобы поздравить отца с днем рождения.
Пообщавшись с Аданной Лезеди несколько раз, понимала: ничего хорошего ждать от избалованной принцессы не приходится. С этой стервы станется устроить скандал. Нет, с Родимцевым она связываться не будет. Не ее уровня игрок. А вот прилюдно унизить меня вполне себе может попытаться. И что мне, драться с ней? Вряд ли Павел скажет «спасибо», если я повыдергиваю патлы хозяйской дочери.
Но делать было нечего, поэтому к назначенному времени я была во всеоружии. Платье, прическа, макияж.
Сашка, сидящий на диване в гостиной, при виде меня залихватски свистнул.
Я прошлась походкой от бедра и покрутилась перед ним, демонстрируя себя со всех сторон.
— Да-а-а, — протянул Александр, — как-то не разглядел я тебя раньше.
— Не повезло тебе, — согласилась с ним. — А где Павел?
— Уже иду, — раздалось от дверей, и я повернула голову.
Все-таки смокинг это вещь. Правда, его еще нужно уметь носить. Смокинг у Родимцева был отпадный, явно сшитый на заказ первоклассным портным. А уж держался Павел как наследный принц крови. И что мне оставалось делать в такой ситуации? Только соответствовать.
Родимцев придирчиво оглядел меня и по-хозяйски стал поправлять на мне наряд, поддергивая вырез на спине вверх.
— Лучше завернуть ее в ковер, — издевательски предложил Сашка. — Все равно без дела лежит.
Я возмущенно на него посмотрела.
— Лучше отправить ее переодеться, — хмуро ответил Павел. — Но ведь не пойдет.
