направлении.
Злата привстала на колени, опустила руки на землю, посмотрела на меня глазами полными слёз, медленно поползла к деревьям. Она маленькая, её совершенно не видно в метровой траве. Подождал минуту, ринулся обратно к парням на помощь.
Как только добрался до машины, нырнул в салон за оружием, краем глаза замечая потери со стороны врага. Двое из моих были ранены, но продолжали отстреливаться, прячась за машинами. Если ещё в бою, значит ранения не смертельные.
— Шила, — позвал помощника, подбираясь к нему, — где Шамиль? — задал вопрос, так как главаря врагов я не увидел.
— За тачками прячется сука! — прорычал парень, пригибаясь от очередной очереди автомата.
— Трусливая тварь, — усмехнулся, осматриваясь по сторонам, — прикрой меня, — бросил помощнику, и ринулся в траву.
Обойду эту суку стороной. Не смотря на сумрак, незаметно добраться не удалось. Несколько выстрелов в мою сторону, и плечо обожгло болью. Зашипел сквозь зубы, упал на спину и перекатился в другое место.
— Достать мне его, — раздался рёв Шамиля, — цельтесь в голову, шкурку не портить, — яростно раздавал приказ своим людям.
— Хрен тебе, а не моя шкура, гнида престарелая, — прорычал вполголоса, не выдавая свое местонахождение.
Перевернулся на живот, и по-пластунски стал передвигаться ближе к врагу. Плечо при движение отдавалось острой болью, кровь горячей струёй вытекает из раны.
— Поздно ты гнида отдал приказ, шкурку мою подпортили мрази, — приподнимая голову, осторожно осматриваюсь по сторонам.
К моему счастью ползти мне осталось совсем чуть-чуть, я уже был на около вражеских машин.
— Девку мне найдите! — приказ Шамиля резанул по сердцу.
Мразь! Не дай бог твои шакалы тронут её, разорву. С этими мыслями подскочил на ноги, меткими выстрелами убирая двоих на своём пути. Его людей больше, чем моих. Бой идёт неравных.
— Шамиль! — ору врагу, привлекая к себе внимание.
Страх за Злату подтолкнул к ошибке. В меня сразу навели несколько стволов. Перед глазами проносится первая встреча с малышкой в клубе, момент, когда я её нашёл в заброшенном лагере, нападения Графа, первый наш поцелуй, совместный душ.
— Что Волк, сам пришёл на смерть? — оскалился Шамиль, — кончай его, — приказ рядом стоящему бородачу.
— Акела! — крик Шилы разносится по всей округе.
Уже готовясь распрощаться с жизнью, как замечаю смазанный силуэт за спиной Шамиля. Дергаюсь в сторону, и следом раздаются несколько выстрелов одновременно, новая обжигающая боль, на этот раз сильнее в тысячу раз. Не удерживаясь на ногах, падаю на колени, рукой зажимаю место ранения. Грудная клетка кровит, но, если ещё не потерял сознания, значит не всё так страшно.
— Это тебе за Руса тварь! — знакомый голос в пару метрах.
Вскидываю голову, и взглядом упираюсь в Гошку с оружием в руке. У его ног обездвиженное тело Шамиля, вокруг стоят замершие шакалы.
Эпилог
Злата
Наши с Шилой шаги эхом разносятся по коридору больницы. Два часа ночи, медперсонал, что находится на ночном дежурстве не обращает уже на нас никакого внимания, только кивки головой тех, с кем мы сегодня не виделись. Пациентов и вовсе не видно, они мирно спят в своих больничных койках.
— Вот сейчас Акела мне шею свернёт, и некому тебя больше будет охранять, никто тебя больше не развеселит, так как я, и кофе твой любимый с половиной кружки молока с утра не сделает. И за что ты так со мной Злата? — тихо бухтит мужчина, следуя за мной.
— Не ворчи, — шикаю в ответ, — не виновата я, что этот чёртов сон мне приснился! — добавляю, подходя к нужной двери.
— Слушай, я уже понял, что вы оба повёрнутые друг на друге, но не настолько же, чтобы верить сну, в котором он тебе якобы изменяет с медсестрой! — останавливает меня Шила, не давая пройти в палату.
— Не «якобы» — тычу пальцем ему в грудь, — а изменяет, причём очень реалистично, я словно вживую всё это видела, стоя около его кровати, — тихо шиплю на своего охранника, смотрю на него с прищуром.
Что-то, как-то мужчина весь подобрался, глазки свои отводит.
— Он мне изменяет, да? А ты его прикрываешь, — ловлю его взгляд.
— Да как вы меня достали, — стонет мужчина, — Злат, хочешь я перед тобой на колени встану, и поклянусь, что он тебе не изменяет, и я его не прикрываю, только умоляю, поехали домой, — втискивается между мной и дверью палаты Алексея, — а хочешь я вам ночь любви устрою? Вы наконец-то спустите пар воздержания, и станете оба добрыми и удовлетворёнными, — глаза мужчины загорелись идеей, а мои щёки заполыхали огнём.
— Уйди с дороги, — говорю Шиле, смотря в бесстыжие глаза.
Это надо же мне такое предложить?
— Ну Златочка, ну миленькая, ну поехали домой, — складывает свои ладони в умоляющим жесте, — меня же твой Волк разорвёт, когда увидит тебя по среди ночи в не дома, — в ход пошли глаза, что у кота из «Шрека».
— Вот сейчас посмотрю сама лично, что он там один, и спокойно спит в своей кроватке, и поедем домой, — отвечаю мужчине, не обращая внимания на его взгляд, — дай мне пройти, — в моём шёпоте проскальзывает рычание.
Шила медленно отходит, освобождая мне проход. Открываю дверь, делаю шаг в темноту.
— Ты хоть на могилку мою приходи, цветочки ме…
Слышу бурчание Шилы за своей спиной, но стоит свету из коридора осветить постель Акелы, как голос охранника обрывается, а я застыла статуей, смотря как нечто в белом ритмично «скачет» на моём мужчине, тихо постанывая.
— Да ёб…, - раздаётся над головой, выводя меня из оцепенения.
Резко разворачиваюсь, и резво проскальзываю между Шилой и дверным косяком, со всех ног бросаюсь на выход из этого места.
— Злата постой, — летит мне в спину от Шилы, — это…
Зажимаю уши руками, никого не хочу слышать. Боль в груди разрастается так быстро, что становится трудно дышать. «Он меня предал, и его признания в любви под свистом пуль, просто слова! Когда любишь, то не изменяешь». Кричу мысленно, продолжая бежать.
