мы вам сделали? Будьте вы прокляты. Это всё твой Игнат виноват, чтоб он сдох, сволочь. Я предупреждала тебя, — бросилась ко мне, схватив за грудки. — Просила, говорила, умоляла: «Дочка, ну его, пускай катиться на все четыре стороны. На кой черт он тебе сдался?». Так нет же… — принялась трясти оглушенную меня, пока Глеб не вклинился между нами, загораживая меня от матери. — Тебе свободы захотелось, родители, видите ли, жить ей не давали. С одним козлом ребёнка заделала по пьяни, а другой урод проиграл всё под чистую. Ты не интересовалась, он вас там случайно не проиграл?
Глеб повернулся ко мне лицом. Чувствую, сейчас начнутся расспросы, особенно касаемо «проиграл», но его, на удивление, заинтересовало совсем другое.
— Не понял, — положил руки на мои плечи и слегка стряхнул, вынуждая посмотреть в глаза. — Разве Варя не его дочь?
— Какой там! — всплеснула руками мама, отвечая вместо меня. — Эта сука просто сожитель её. А Вариного отца даже я в лицо не видела. А я предупреждала, что ничего путного не выйдет.
Я смотрела на Глеба, видела в его глазах сначала недоумение, недоверие, а потом и лютую злость, но никак не могла провести параллели со случившейся бедой. Неужели его так переклинила моя ложь? Ну так это же хорошо, что я незамужняя. Он не уводил меня из семьи, не разрушал мой брак. А он почему-то смотрел на меня как на врага народа. Словно я утаила жизненно важную информацию.
Стало не по себе от этого взгляда.
— Мам, хватит! — попыталась пресечь её словесный поток. — Не важно, кто отец Вари. Моя дочь в руках вымогателей, а ты перемываешь мне кости при посторонних.
— Это я-то посторонний? — ткнул на себя пальцем Глеб.
— Глеб, прошу, давай не сейчас. Мне и так хреново. Да, я не замужем, а мой так называемый «муж» в один прекрасный день проиграл в казино космическую сумму денег. Теперь я не только осталась без квартиры, но и вынуждена прятаться с дочерью, дабы не отвечать за чужие ошибки. Если тебе неприятна такая ложь — тогда прости. Я не могла тебе сразу довериться, да и зачем тебе мои проблемы. Я же не знала, что… — покосилась на мать, вовремя спохватившись, — что мы так «сдружимся».
Я обошла его и решительным шагом направилась в дом.
— Дана! — бросилась следом мать. — Ты куда?
— В милицию!
— А как же предупреждение? Или ты забыла? Подумай хорошо, сейчас в их руках Варя, не дай бог, отыграются.
Потеряв всякое терпение, я заорала на весь двор:
— Неужели не ясно, что они потребуют взамен? У тебя есть такая сумма? Лично у меня — нет. И где прячется Игнат — я тоже не знаю. Если у тебя есть предложение — давай, говори. Скажи, как мне спасти свою дочь?
— Твоя мама права, — произнес хмуро Глеб, подойдя к нам. — Если речь идет о деньгах, тогда они будут торговаться. Используют Варю, как приманку. Тебе нужно ждать новостей и никуда не рыпаться.
— Каких новостей? Посмотрела бы я на тебя, если бы на месте Вари был Саша. Я не знаю, где Игнат и у меня нет денег, чтобы отдать долг. Что я им скажу, м?
Зелёно-карие хищно сузились.
— Я и не говорю сидеть сложа руки. Просто поход в милицию ничего не решит, а ещё сильнее подтолкнет их к действиям.
Я помертвела. Господи, за что мне всё это?
— Да если бы у неё были мозги, — произнесла устало мама, глядя в сторону мертвого Рекса, — она бы сразу пошла в милицию. Не бежала ночью с ребёнком, а вернулась домой. И когда Игнат угрожал ножом, тоже бы не молчала, а сразу обратилась куда надо.
Я еле-еле втягивала в себя февральский воздух сквозь приоткрытые губы. Казалось, с Глебом происходило тоже самое. Его грудь медленно поднималась под вязаным свитером, и так же медленно опадала, а вот руки… Они сжались в кулаки, как только я опустила голову. Ну почему не похитили меня?
Очередная ложь.
— Мама, заткнись… — простонала, погружаясь с головой в топкое болото.
— Значит, тогда в магазине был Игнат, — протянул зловеще Глеб, нависая надо мной каменной глыбой. Говорил не громко, но казалось, что всё вокруг трещит от напряжения.
— Он угрожал тебе, потребовал деньги, а ты… ты спокойно отдала ему. Как ты могла, Дана? Почему сразу не сказала?
— Тебе-то какое дело? Я не понимаю, какая разница, кто меня ограбил? — не смотря на проживаемый страх, я всё же вскинула голову, всматриваясь в строгие черты. Ладно, я, мама, с нами всё ясно. — Какого черта ты так напрягся? Или денег жалко? Так тебе как раз и нечего переживать. Папа с тобой рассчитался, да и я в долгу не осталась.
Глеб изменился в лице. Такое впечатление, что вот-вот придушит меня. Не только меня крыло. Я не успела толком перевести дыхание, как он засадил ногой в приставленную к дому лестницу, а потом ещё и ударил кулаком по кирпичной кладке.
— С-с-сука! Сука… — всё никак не мог успокоиться, нагоняя на меня очередную волну страха. — Я же спрашивал тебя, Дана! — впился в меня горящим взглядом, слизывая проступившую на костяшках кровь. — Почему ты сразу не сказала, что это был ОН?.. Пздц! — рассек рукою воздух, снова сжав кулаки.
— А тебе-то что? — всхлипнула я. — Чтобы ты сделал? Избил? Пристрелил?
Он молчал. Грудная клетка тяжело опадала, на волосах таяли снежинки. Он практически кипел от злости.
— Можешь не отвечать. Вы, мужики, только то и можете, что применять силу и обижать слабых, угрожая оружием. Я никому… ничего… не должна! Ясно? И не собираюсь идти у этих скотов на поводу. На владельца казино, в котором играл Игнат не так уж и тяжело выйти. Пойду в милицию и всё расскажу. Пускай ищут, это их работа, потому что я не знаю, как быть, слышите? — рухнула в снег на колени, спрятав лицо в ладонях. — Я не знаю, где его искать…
Сердце, как ненормальное, билось о ребра, пытаясь согреть начавшую остывать кровь. Холода я не чувствовала, а вот умереть, исчезнуть, провалиться сквозь землю хотелось больше всего.
Кто-то присел сзади. Я шмыгнула носом, продолжая прятаться в своем домике. Я устала… Устала
