она знала что ее любимый сыночек не такой идеальненький, как кажется на первый взгляд! Может быть она тогда бы увидела во мне хоть что-то хорошее!
— Мия… Я никогда и подумать не могу, что ты так думала. Что ты ревновала нашу мать ко мне.
Люк крепко обхватил меня руками и хоть он был раза в два меньше Алека, он всё равно был мужчиной, с которым мне было не потягаться. Я попыталась освободиться, но не смогла.
— Не трогай меня! Трогай, твою мать!
На мои протесты Люк еще крепче сжал моё тело в своих руках и тут я не выдержала. Я разрыдалась. Глухо разрыдалась в его плечо, освобождая всю ту боль, которую держала внутри себя за семью печатями и замками.
— Зачем? Зачем ты привёз его в мою квартиру? Зачем? — пробормотала я, уткнувшись носом в шею своего брата.
— Я думал так будет лучше. Я ведь не знал, Мия. Я даже представить себе не мог, что вас могло что-то связывать.
— Ты сделал только хуже! Прошу тебя, Люк, просто скажи мне где он! Он нужен мне! Я не смогу без него!
Мне даже страшно представить, что мне снова придётся прожить всё заново. Мне снова придется жить без него…
— Нет. Моя сестра никогда не будет, как собачка бегать за таким, как он!
— Какой же ты идиот! Он сам никогда не решиться на то, чтобы остаться со мной…
— Если бы он хотел — он бы остался с тобой! Как ты не понимаешь, что он сам запретил мне говорить тебе, где он? Он сказал, что ты ему не нужна, Мия!
Нет… Такого быть не может.
— Ты лжёшь. Он не мог это сказать!
— Но он это сказал! Ты ему не нужна! Ему нужна была лишь еще одна ночь с тобой и на этом всё!
Лишь одна ночь. Именно это он мне и сказал, когда я попросила Алека передумать и остаться со мной. Больно. Как же больно…
Одиночество это полезно, а некоторые говорят и даже приятно. Одиночество очищает ум. Одиночество способствует творчеству. Укрепляет доверие и делает тебя более независимым. И какой идиот это придумал? Одиночество убивает… вот это правда!
Я сидела на полу гримерной, пол которой был заставлен корзинами с цветами. Пару минут назад я отработала сольный концерт и кажется, все прошло очень даже неплохо.
Дверь приоткрылась и я услышала голос своего брата:
— Ого! Да у тебя тут целая оранжерея!
Сердце сжалось от его слов и я продолжила монотонно развязывать ленты на пуантах.
— Мне нравится, как ты танцуешь. У тебя классно получается. Особенно когда ты подпрыгиваешь.
— Это гранд жете.
— Нее, — засмеялся Люк. — Такое мне выговорить!
— Зачем ты пришёл сюда?
— Мы не виделись несколько недель, да и наш последний разговор был на повышенных тонах. А ты ведь единственный мой близкий человек, Мия.
Я сделала вид, что его слова никак не растопили ледяную корку, которая образовалась в том месте моего сердце, где было написано его имя.
— Я горжусь тобой, — продолжил Люк, опустившись на пол напротив меня. — Ты даёшь надежду таким же девочкам, какой когда-то была и ты. Твои ученицы с открытым ртом смотрят на тебя.
— Я одеваю им на глаза розовые очки, — быстро ответила я. — Больше половины не годятся для этого и чтобы они не делали им не исправить то, что подарила им природа. Остальным придётся разбить пальцы ног в кровь, чтобы их заметили из толпы других. И только, возможно, один процент из всех сможет надеть пуанты и выйти на большую сцену.
— Но ты ведь сумела их надеть!
— У меня не было розовых очков на глазах. Мне никто не говорил, что я отлично справляюсь. Хочешь знать почему я надела их? — спросила я своего брата, как можно дальше отшвырнув от себя потертые пуанты, подошва которых покрылась трещинами.
Люк не ответил, а я захотела, чтобы он знал правду:
— Я не хотела выступать на большой сцене. Все мои мечты умерли в той девятнадцатилетней девочке, которую силой посадили в машину и отвезли в аэропорт. Просто если бы я не выплескивала свою боль через танец, то я бы сгорела изнутри, Люк.
Мои брат судорожно вздохнул на мои слова, а я закинула пуанты себе на плечо и подошла к большому зеркалу. Ему потребовалось время, чтобы снова набраться храбрости и заговорить со мной:
— Наша мать постоянно спрашивает о тебе. Спрашивает не знаю ли я, где ты.
— И что ты ей отвечаешь?
— Говорю, что не видел тебя уже больше пяти лет.
— Молодец! Так и отвечай дальше.
Расплела свои волосы и каштановые локоны упали на мои плечи. Закрыла глаза и слегка закинула голову назад. Этот концерт дался мне тяжело. Слишком тяжело — каждая мышца горела.
— Мия… — мужские пальцы проскользили по моей щеке и я открыла глаза. Мой брат стоял у меня за спиной и я увидела как белки его глаз стали красными от переполняющей его боли. — Ты плохо спишь?
Чёрные круги под глазами я не могла перекрыть даже консилером с тройным слоем тонального крема сверху.
— Что беспокоит тебя? Ты чего-то боишься? — заботливо спросил меня Люк. — Я теперь постоянно буду рядом и всегда смогу защитить тебя, ты ведь это знаешь.
— Знаю. Но это не страх.
— А что тогда? Что нарушает твой сон?
— Ты хочешь знать правду? — спросила я его, развернувшись к Люку лицом.
— Да! Ты ведь небезразлична мне.
— Я не могу спать по ночам, потому что больше не чувствую его запаха… Я не чувствую его! А я не могу существовать без него! Не могу!
На этот раз Алек сделал мне ещё больнее. Я переступила через свою гордость, я растоптала своё уважение, лишь быть с ним на любых условиях, а он даже рубашку мне свою не оставил!
— Послушай, маленькая проказница, — шумно выдохнул Люк, проведя рукой по моим волосам. — Просто дай себе время и ты…
— Что может изменить время?
— Возможно, ты станешь ненавидеть его.
Ухмыльнулась. Мы уже прошли это. Только у нас ненависть переросла в дикую страсть и любовь. Мы ненормальные. И всё у нас всегда идёт задом наперёд.
— Я и так его ненавижу… но люблю сильнее!
— Черт, — прошипел Люк и я почувствовала его пальцы на своей ладони. — Мия…
Люк виновато потупил глаза на свои ботинки и пока он решался продолжить, я чуть с ума не сошла от переживаний.
— Я солгал тебе, — решился он, но легче мне не стало.
— О чем? — поперхнулась я воздухом, которого
