На телефонном автоответчике Гвиннет было сообщение для Катрионы. Звонила ее мать из Скорсби-Холла. В Нью-Йорке был час ночи, в Англии — шесть часов утра.
«О нет, — подумала Катриона. — Я этого просто не вынесу. Что еще могло случиться?»
В голове ее закрутились всевозможные несчастья, которые еще могли произойти. Автомобильная катастрофа. Пожар. Смерть. Дети…
— Кэт, дорогая, — кричала в трубку мать, считавшая, что при больших расстояниях необходимо орать что есть силы. — Ты еще не слышала. Только я и могу сообщить тебе об этом.
— Что случилось?
— Этот негодяй! А я так ему верила!
Джонатан…
— Он был мне почти сыном. Как он только мог? Клянусь, я готова его убить!
— Мама, прошу тебя. О ком ты говоришь?
— Арчибальд!
— О Боже, он все же отозвал займы? Да нет, не может быть…
— Приглашение пришло сегодня утром по почте! Одно для меня, другое для вас двоих… Он… он…
Слава тебе, Господи, всего лишь приглашение! Все же не заем.
— Но я не поеду! Клянусь, меня ничто не заставит поехать!
— Мама…
— Вестминстерское аббатство, в июне, — вздохнула в трубке старшая Скорсби. — На леди Салли Поттер-Смит — Что?..
— Свадьба, разумеется. — Новый глубокий вздох разочарования. — Ах, Кэт, теперь ты уже никогда не станешь герцогиней!
Такси подвезло Гвиннет и Джесс к парадному входу отеля «Плаза», где Джесс остановилась у Хольценбургов.
Подруги только что вернулись из аэропорта Кеннеди.
— Не надо меня провожать, — настаивала Катриона. — Я уже пролетела тысячи и тысячи миль. Что такое еще один перелет?
Но они настаивали, видя, как Катриона расстроена звонком из Англии.
— Мамочка будет вне себя. Ей так хотелось видеть меня герцогиней!
Катриона со страхом смотрела в будущее, поскольку теперь, после женитьбы Арчи на Салли Поттер-Смит, Кэт оставалась один на один со своим бизнесом. Правда, она все так же могла звонить Малмсбери и просить его о помощи, но прежней эмоциональной поддержки ей уже все-таки ждать не приходилось.
— С Кэт все будет в порядке, — доверительно сообщила подруге Гвиннет на обратном пути в Манхэттен. — Она зашла слишком далеко и теперь не отступит.
Потом, уже в «Плазе», Гвин сказала:
— Джесс, мне нужно с тобой поговорить. Давай вместе сходим на ленч. Я угощаю. Придумай что-нибудь из блюд, которых тебе ни за что не найти в Мехико.
— Уверена?
— На все сто.
— Тогда ладно. Я знаю, куда мы пойдем! Как раз то, что мне надо!
У входа в Централ-парк, на углу Пятьдесят девятой улицы и Пятой авеню, стояла тележка торговца сосисками. Над веселым красно-белым полосатым тентом поднимались клубы аппетитно пахнущего пара. Написанный от руки плакат гласил: «СОСИСКИ ИЗ ЧИСТОЙ ГОВЯДИНЫ ОТ БЕРНИ».
— Я — пас, — пробормотала Гвиннет. — Кажется, мне совсем не хочется есть.
Она чуть ли не с брезгливостью наблюдала за тем, как Берни — толстяк с огромными волосатыми ноздрями — шмякнул невероятных размеров франкфуртскую сосиску на булочку, полил ее горчицей и кетчупом и положил на тарелочку кучу острой приправы. Джесс по-гаргантюански откусила здоровенный кусок и блаженно вздохнула:
— Настоящий кайф! В Мехико невозможно найти вкусный хот-дог. Я часто мечтаю о нью-йоркских хот-догах. Правда чудно? Прежде я их никогда особо не любила.
— Удивительно, — согласилась Гвиннет. — Ты представляешь, что они туда кладут?
— Чистую говядину, леди, — обиделся Верни, — бы что, читать не умеете?
— Я представляла себе нечто более изысканное. — Подхватив Джесс под локоть, Гвин потащила подругу подальше от Берни и его тележки — ко вновь построенной в парке оранжерее.
— Может быть, нам лучше посидеть где-нибудь за стаканчиком вина? — предложила Гвиннет.
Джесс уселась на скамейке и положила рядом с собой тарелочку с приправой.
— А чем тебе тут не нравится? Можем поговорить и здесь.
Ты ведь, конечно же, хочешь поговорить о Фреде?
Гвиннет кивнула и, осмотрев скамейку на предмет следов голубиного присутствия, уселась, вытянув свои красивые длинные ноги.
— Почему ты не осталась тогда с нами у Пьетро? — тихо спросила Гвин.
— Потому что Катриона сказала… — начала было Джесс, но тут же взяла себя в руки и спросила:
— Разве тебе не было приятно?
— Конечно, было.
Джесс приподняла бровь, сунула в рот последний кусок своего хот-дога и поинтересовалась:
— Конечно?
— С ним быть очень приятно.
— И чем вы занимались?
— Ничем особенным, — пожала плечами Гвиннет. — Просто болтали допоздна. Затем Пьетро принес еще бутылку вина и немного посидел с нами. Когда же он закрыл ресторанчик, мы медленно бродили без цели по Виллидж. Затем остановились где-то выпить кофе. Слушали джаз… разглядывали витрины… А в четвертом часу утра мы оказались на Вашингтон-сквер.
— Ты еще встретишься с Фредом?
— Нет. Не знаю. Он сказал — сегодня в восемь. Но я, кажется, сегодня вечером должна идти с Халдайном на балет. А перед этим будет какой-то большой прием. Халдайн туда приглашен.
— Скажи ему, чтобы он подыскал себе другую спутницу.
— А что сказала Кэт?
— Сказала, что вы отлично смотритесь.
— О-о-о! — Гвин покраснела от удовольствия, но тут же спохватилась. — Вчера — это было вчера. Что случилось — то случилось. Но, Джесс, я не могу снова встретиться с Фредом, если ты… я имею в виду… ты ведь его любила. Возможно, и до сих пор любишь.
Джесс покачала головой.
— И ты была беременна. И» вся эта каша… Он ведь бросил тебя…:
— Я же говорила тебе, что Фред никогда не узнает О моей беременности.
— Но он ведь сбежал от тебя. Такая скотина. Такой трус…
— Нет. — Джесс попыталась объяснить события тех лет:
— Фред был вынужден поступить так из-за того, что его подставили. Обычная история. Да и потом, если бы я тогда спросила у Каселли о Фреде, то тотчас бы нашла его. Но ведь я не спросила.
Гвиннет выглядела испуганной.
— Ах, Джесс! Подумать только, что все эти годы…
— Просто мы не предназначены друг для друга, — выразительно подчеркнула Джесс. — Не волнуйся на этот счет.
— Ты уверена?
— Более чем.
— Когда я увидела Фреда, — осторожно начала Гвиннет, — он мне сразу же понравился. И я начала злиться сама на себя, потому что знала, как Фред поступил с тобой. И кроме того, я была уверена, что ты все еще любишь его.
— Надеюсь, мы с Фредом на всю жизнь останемся друзьями. Но я больше не люблю его. Нисколько. — Достав из сумочки салфетку, Джесс вытерла руки и, завернув в салфетку жирную обертку от хот-дога, бросила ее в мусорный ящик. — Вот так, — Но, Джесс…
