Я вхожу в лифт и нажимаю на кнопку парковки, а Оливия пытается последовать за мной, но ее нос едва ли не расплющивают смыкающиеся дверцы лифта.
— Счастливо оставаться! — успеваю бросить напоследок.
Глава 34. Даймонд
Прошлое всегда должно оставаться в прошлом.
Оливия даже в настоящем времени для меня застряла в прошлом. Навсегда. Что бы она ни делала, как бы она ни старалась, никогда ей меня не переубедить.
Повторное судебное заседание назначено на следующую неделю. Поэтому она объявилась в Лос-Анджелесе. По её мнению, у неё остался шанс переубедить меня.
Как же она ошибается...
Я сделаю все, чтобы следующее заседание стало последней встречей в нашей жизни.
— Тео, братишка, ты у себя? — врубаю на телефоне громкую связь, сворачивая в сторону его дома. — Я могу к тебе приехать?
— Да, конечно, приезжай! — сонно бормочет тот.
— Можешь открывать. Буду через несколько минут.
Тео не был бы Тео, если бы не встретил меня на пороге своего дома с бокалом виски в руках.
— Что там у тебя случилось? — спрашивает он, передавая мне первую дозу успокоительного. Я тотчас выпиваю все до последней капли.
— Оливия случилась! Она затрахала меня уже! — вытерев подбородок, неосознанно сжимаю бокал с такой силы, что стекло начинает трещать.
Тео предусмотрительно забирает его из моих рук, поглядывает за меня и хмурит брови.
— А где Макария?
Не смог сдержать вой, просящийся изнутри.
— Она сбежала от меня, как только узнала все об Оливии.
Мы проходим в кухню. Там я сажусь за барный столик, который уже накрыт на две персоны.
Водка и черная икра — то, что нужно!
— Мы разговаривали с ней на заднем дворе, пока ты её за шкирку не уволок. Да, она была удивлена, но я бы не сказал, что она была настроена сбежать от тебя. Может быть, дело в другом?
Стыдно признаваться, но Тео знает меня, как облупленного, потому он и задал наводящий вопрос.
— Да, блядь, сорвался я, — с сожалением проговариваю, наливая в стакан водяры с горкой. — С дуру ляпнул, что почти ненавижу её, как и Оливию. Знаю, я кретин.
Тео осуждающе качает головой.
Мы будто бы поменялись ролями. Раньше только я отчитывал его за глупости по отношению к девушкам.
— Эта девчонка всеми силами пытается защитить тебя, а ты вымещаешь на ней свою злобу?! — наезжает на меня. — Злобу, которая должна была достаться этой суке Оливии!? Ты в курсе, что она хочет заказать тебя? Ты хоть понимаешь, на что Макария готова была пойти ради тебя!? Она добровольно решила пойти унижаться перед твоей женой, чтобы выяснить является ли та заказчиком!
Что за лажу я только что услышал?
Я что, похож на стриптизёра или на Санта-Клауса? На кой черт меня заказывать?
Или...
Да ну нахер....
— Заказать — это типа замочить? — провожу большим пальцем по шее, на что Тео безрадостно кивает. Я туго сглатываю, поджимая булки.
От такой новости волосы на загривке шевелиться начинают, словно в них живность завелась. И не только на загривке!
Я вливаю в себя стакан водяры. Вслед за ним еще один. Занюхиваю икоркой, глядя в одну точку.
Не знаю, как еще реагировать. Меня впервые в жизни хотят убить! Не в какой-нибудь там компьютерной игре, а в ебучей реальности.
И чувства эти так себе, я скажу.
— Но чтобы утверждать, что это Оливия, Макарии нужно поговорить с ней. Письмо было отправлено с моего рабочего компа. Нет никаких гарантий, что это твоя жёнушка. Я позвонил Уильяму, тот просмотрел все записи с камер в воскресенье, но ничего подозрительного не нашёл. Либо она досконально знает расположение наших камер, либо её не было в клубе в этот день.
Как в задницу ужаленный я подрываюсь с места и шагаю прямиком к выходу. Мне необходимо высказать этой дряни всё, что я о ней думаю. Я даже готов свернуть ей шею, если потребуется.
— Куда ты сорвался? — Тео удается задержать меня у самой двери и закрыть её перед моим же носом.
— Я убью эту тварь! — цежу со всем гневом и сжимаю челюсть до скрежета, едва ли не раскрошив зубы.
— А что, если это не она? Ты подумал об этом? — пытается он вразумить меня, но я ни черта не понимаю. В голове только хаос из беспорядочных мыслей. — Здесь нужно придумывать что-то другое.
— Что, например? Ждать, пока меня пришьют? Ха-ха! — хмыкаю я, немного придя в себя.
— Нет, тебе нужно кое-куда смотаться. Я дам тебе контакт одного человека. Он поможет тебе кое с чем. А я пойду в полицию вместо тебя. Объясню им ситуацию. А если у нас не получится выйти на имя заказчика, поначалу тебе будет не легко, признаюсь. Но мы их обхитрим, обещаю.
Я хоть и слушаю Тео, но совсем не слышу, будто нахожусь глубоко под водой. Голос его глухой и нечёткий.
— Позвони, пожалуйста, Макарии, она не хочет меня слышать. Мне нужно знать, что с ней всё в порядке. И передай ей, что я очень раскаиваюсь.
Всё остальное я сам скажу ей при встрече... Только если только она простит меня.
— Я только что сказал, что тебя хотят завалить, а твои мысли сейчас заняты Макарией? — всерьез удивляется он, на что я пофигистически развожу руками.
— Мне нужно успеть извиниться перед ней до того, как мне выпустят кишки.
Тео закатывает глаза и мотает головой из стороны в сторону.
— В таком случае ты сам ей позвонишь!
Я не могу уснуть до самого утра.
Я стал чьей-то мишенью и эта мысль поедает меня изнутри. Такого подарка я уж точно ни от кого не мог ожидать. Даже от Оливии.
Выходит, Ассоль неспроста допрашивала меня на протяжении нескольких дней. Уже тогда она знала о моей участи.
Но почему не рассказала мне? Не слишком ли это странно?
Что же ты скрываешь от меня, Ассоль?
Единственное верное решение — узнать, что находится в голове у Дьявола — раскодировать её дневник.
По моим подсчётам здесь может быть около десяти тысяч комбинаций. Если я буду подбирать каждую из них, вряд ли у меня хватит на это терпения и времени.
Я решаю проявить смекалку. На авось.
Тетрадью частенько пользовались, а, следовательно, замок также часто эксплуатировался. Когда кодовый замок барабанного типа часто открывают, колёсико нужной комбинации в месте нужного числа становится слегка расхлябанным, потому я покручиваю каждое колёсико и, как только ощущаю его максимальную разболтанность, останавливаюсь на текущем значении. То же самое я проделываю и с остальными тремя значениями.
Вуа-ля — и замок подается, а дневник открывается.
Волшебство, блядь...
На первой же странице все мои догадки подтверждаются. Этот дневник — собственность Ассоль Вонг, который она начала вести двумя годами ранее.
Странно, но каждое обращение начинается не как обычно принято: «Дорогой, дневник…», а «Здравствуй, папа…».
Ассоль излагала на бумаге мысли, которые хотела донести до своего отца.
Но, насколько помню, на тот момент его уже не было в живых.
От этой мысли меня передергивает. Мистикой накрывает с головой. Однако я продолжаю внимательно вчитываться в каждое слово.
Буквально на каждой странице Ассоль делится с отцом своими переживаниями и рассказывает о прогрессирующей болезни Алекса.
Иногда она пишет ему истории, приключившиеся с ней, когда та работала официанткой в забегаловке «У Джордана».
Но внезапно ежедневное обращение к отцу обрывается. Ассоль не оставляет заметок ровно полгода. С марта месяца меня перебрасывает сразу на сентябрь.
Тут стиль изложения уже заметно меняется. Почерк становится размашистей и тверже, словно дневник вели две разных девушки.
В записях говорится о каких-то непонятных вещах. О секретном штабе «Армагеддон», где зачастую фигурирует неизвестный «Омега», которого она называет своим наставником.
И тут друг я натыкаюсь на еще одно послание:
«Здравствуй, папа!
Я очень сильно по тебе соскучилась. По тебе и по Мише. Надеюсь, ты не сильно сердишься. Возможно, когда-нибудь ты поймёшь меня, но я не могу никак иначе.
