лишь усмехается парень. Вижу, как Саида сжимается от страха, и понимаю, что не могу не вмешаться. Да я злилась на нее за то, что она могла стать женой Халида, но сейчас она мне не соперница. В их мире принято подчиняться воле родителей, и я знаю, что ей просто выберут жениха, а ее желания не будут учитываться. Даже то, что она пришла на мою свадьбу, уже не волновало меня.
– Что здесь происходит? – даю я знать о своем присутствии. – Отойди от девушки!
– Еще одна… – зло шипит незнакомец, поворачиваясь ко мне лицом, и я инстинктивно делаю шаг назад. Его взгляд пугает. Эти янтарные глаза словно нечеловеческие… Моргаю, пытаясь отогнать наваждение. Глаза как глаза. Нельзя же так пугаться!
– Вали уже отсюда, Юсупов! – обходит его Саида и встает рядом со мной. – Идем, отведу тебя в зал, – берет она меня под локоть и под злой рык этого хищника уводит прочь, шепча по пути: – Пожалуйста, не говори никому…
– Успокойся, не скажу. Это не мое дело.
– Спасибо…
– Не парься, я же не одна из вас, – видя ее неуверенность, говорю я. – Для меня в произошедшем нет ничего необычного.
К счастью, тут к нам подходят мои подруги и ведут меня к фотозоне, рядом с которой полагается стоять невесте. Правда, я большую часть времени сижу ввиду своего положения. Мой свекор объяснил это гостям тем, что я недавно подвернула ногу и стоять мне противопоказано.
– Что ты делала рядом с этой? – тут же шепчет мне Мадина, которая ужасно переживала о том, что Мирзоев мог жениться на Саиде, а не на мне. – Она что-то сказала?
– Успокойся! – улыбаюсь я ее готовности защитить меня. – Я увидела ее в коридоре, и она просто проводила меня.
– Точно?
– Да точно, точно! Хватит искать повод для войны.
Больше я о Саиде не вспоминала, день прошел очень быстро за чередой гостей, желающих познакомиться и сфотографироваться со мной. Самое удивительное, что никто не вел себя надменно и не показал недовольства тем, что их земляк женился не на своей, чего я очень боялась. Ведь знала, что такое не одобряется.
У нас даже зашел разговор о религии за пару дней до свадьбы.
– Свинину ты не ешь, впрочем, как и другое мясо. Одеваешься, как я прошу, так что основные вещи, можно сказать, соблюдаешь. А что до религии, это будет лишь твой выбор, Губастая. Я и сам не отличаюсь особой религиозностью, как ты видишь. Возможно, к нам обоим придет это с годами.
На том и порешили. Хотя для тех, кто спросит, я должна была говорить, что приняла их религию.
Я не хотела лгать, но это было меньшее, что я могла сделать ради своего мажора.
Ника
– Ну наконец-то! – захлопывает за мной дверь Халид.
Его двоюродные сестры, приехавшие со мной из ресторана, провели меня в его комнату и, хихикая, удалились.
– Я начинаю подозревать, что вышла замуж за сексуального маньяка… – смеюсь я, пока он разворачивает меня к себе и накрывает мои губы голодным поцелуем.
– Я ждал этого весь гребаный день, Губастая! – стонет он, давая мне отдышаться.
Один лишь его хриплый голос заводит меня, и я не могу удержаться и сама целую его, поглаживая лицо пальцами, мне хочется его касаться и не отпускать от себя. Ужасно, просто ужасно соскучилась!
– Эта свадьба была настоящей пыткой! – признаюсь, на мгновение отодвинувшись от Халида. Его глаза прямо-таки пылают, взгляд полыхает страстью, когда он пожирает меня им. Раньше меня пугало это черное пламя, а теперь неотвратимо к нему тянет, и я готова сгореть. Мне чертовски нравится сгорать в огне его страсти.
– Наконец ты моя, – жарко шепчет он, обхватывая пальцами завязки платья и дергая их. – И зачем его так накрепко завязали? Руки бы оторвал! Я предупреждаю, Губастая, я просто порву это платье! Попрощайся с ним!
– Нет! Халид, пожалуйста, – умоляю я его, – оно такое красивое.
– Тело под ним гораздо красивее, а я не могу до него добраться из-за этих веревок! – психует он и дергает завязки, которые, к счастью, поддаются давлению и распускаются.
Делаю выдох, почувствовав свободу от платья, оно опускается вниз к моей талии и потом к ногам, лужицей стекая на пол. Халид просто выпутывает меня из его плена и подхватывает на руки, несет в сторону кровати.
– Вот так-то!
– Ты варвар! – смеюсь ему в шею, наслаждаясь любимым запахом и близостью своего мужчины. По телу разливается тепло, мне хочется тереться о Халида, почувствовать его всем своим существом, каждой клеточкой. Он нежно касается губ, прикусывает нижнюю и тянет. Кладет меня на спину и нависает сверху. Любуется.
– Ты прямо подарок, – говорит с присвистыванием. – И такой могу видеть тебя только я!
– Иди ко мне, – шепчу на одном дыхании и тяну к себе Халида за плечи.
Он целует меня снова и снова, сначала с нежностью, потом с горячим напором, заставляя позабыть обо всем. Исчезает всё, что за пределами спальни.
Даже не думала, что наша страсть может достигать таких высот. Мы просто не могли друг другом насытиться и целовались как голодные.
Не заметила, как куда-то испарилось мое белье. Очнулась только тогда, когда Халид совершенно черными глазами рассматривал меня всю.
– Твоя грудь определенно больше, чем была, – замечает он, поглаживая полушария, которые действительно стали более объемными.
– Это плохо? – задаю вопрос с дрожью в голосе и тут же накрываю ладонями грудь.
Неужели я изменилась и теперь непривлекательна для него? Это же худший сбывшийся кошмар!
– О чем ты, Губастая? Ты стала еще соблазнительнее! – рычит Халид, отодвигая мои руки и лаская меня во всех местах, куда достает. – Если бы я не боялся тебе навредить, уже давно бы…
Предупреждая грубость, готовую слететь с его губ, прислоняю к ним пальцы.
– Я в порядке, на раннем сроке я вообще никак не ощущаю ребенка, и ты ничего не можешь навредить, – успокаиваю я его, вспоминая, как допрашивала врача на этот счет и читала статьи. Я же совсем неопытная, как и Халид, и моя задача – убедить его и успокоить страхи.
– Правда? Тогда держись! – с рыком кидается он снова меня ласкать и целовать.
Я изгибалась на постели и тяжело дышала, не в силах дождаться, пока он снова соединится со мной. Ничего лучшего я не испытывала в жизни. Халид наконец развел мои колени в стороны и расположился между ними.
– Первый раз мы сделаем это быстро, уж прости, – извиняется он передо мной, прежде чем проникнуть в
