собой и всё объяснить. И вдруг вижу Людмилу. Стоит и недоумевающе смотрит куда-то на дорогу.
– А ты здесь какими судьбами? – пытаюсь привлечь к себе её внимание.
Когда все всё успевают??
Женщина поворачивается и зыркает на меня таким злым взглядом, будто я у неё слямзил как минимум пару миллионов долларов.
– Ты что с моей дочерью сделал? – выпаливает она. – Она меня слушать отказалась! Взяла и уехала! До этого такая девочка послушная была! Ну один раз ослушалась, уехав сюда, в глушь. Но это… – в шоке машет рукой на дорогу.
Вика уехала?
– Куда? – задаю единственный вопрос.
Хотя лучше Косте позвонить, сказать, чтобы по номерам машину пробил. Притормозить её где-то. Блин, дурак, надо было раньше так сделать! Но у меня, чёрт подери, джип какого-то фига сломался. Ни разу не подводил, а тут… Врасплох застал.
– Да откуда ж я знаю! Только прилетела! Думала – посидим, поговорим… А тут на тебе… Я вообще в шоке! Она уже и замуж выскочить успела. Да ещё и за кого… – Мила высокомерно и брезгливо осматривает меня с головы до ног. – За директора какого-то агентства! Отказалась от иностранца! С виллой, с миллионами долларов!
– У меня хоть таких денег нет, – гаркаю на неё, – но и не бедняк с улицы! Поэтому, Люда, замолкни, если не хочешь, чтобы сейчас приехала служба безопасности и не скрутила тебя здесь.
– На каких основаниях? – вздёргивает подбородок.
Гордая, да?
– За проникновение на частную собственность. А вот как, где, зачем – будешь рассказывать в полиции. И Костян тебе не поможет. Хотя бы потому, что ты дочь свою решила под старпёра подложить.
Она округляет глаза, будто слышит об этом впервые. Делает шаг вперёд и шипит сквозь зубы:
– Что? Задевает, да? Жаль, что вовремя Вика этого не увидела. Но хоть и поздно, но разглядела. Что ты – бедняк. Вот и бросила тебя.
Слышал, конечно, в своей жизни всякое. Но не то, что я – человек с квартирой в центре Москвы и дачей неподалёку, с мерседесом и собственным агентством с филиалами как минимум в двух городах – нищий… Забавно…
Что и вызывает мою усмешку.
– Она вон кольцо твоё выкинула. Видимо, дешёвое, не понравилось.
Показывает большим пальцем назад. Смотрю на асфальт, где в лучах солнца поблескивает колечко. Огибаю женщину, поднимаю его с земли. Значит, правда. Но не думаю, что тут дело в деньгах.
Дальше на Милу не обращаю никакого внимания. Звоню Миронову. Несколько секунд – и он отвечает.
– Кость, скажи своим, чтобы тачку одну остановили. Такси, – покручиваю кольцо в руках.
– Нет, – неожиданно говорит он. – Не знаю, что у вас там случилось, но я тебя готов сейчас убить. Или послать, кхм, на хутор бабочек ловить. Но у меня ребёнок рядом, который, боюсь, потом будет ходить и материться как сапожник. Яр, оставь пока мою дочь в покое! Дай ей время наедине с собой побыть. Слишком много на неё навалилось. Ты там учудил что-то, Ксюша давит, мать её приехала… Про урода этого из Торонто вообще молчу. Короче, оставь. Успокоится – сама позвонит. Нет – зря я всё это затеял.
И отключается.
В смысле «зря всё это затеял»?
Да чёрт! Миронов, б***ь, ты то что бабу врубил?
Зло убираю телефон от уха и звоню Вике. Нет, я её так просто не отпущу. Так сложно поговорить со мной?
«Абонент временно недоступен». Зашибись…
Так, ладно, Яр. Если Костя не поможет, то поможет кое-кто другой. Связей у меня хватает.
Прости, Ежевика, но сначала ты меня выслушаешь. И только потом получишь время, чтобы подумать.
Ежевика
Ставлю чемодан на порог и закрываю за собой дверь. Прислонившись к ней спиной, сползаю вниз. Не знаю, чисто ли тут, но мне сейчас пофиг. У меня мысли о другом. Совершенно.
Зачем я вообще пошла к соседке? Ах, да, забрать ключи. А заодно вдруг согласилась зайти к ней на чай. Ну как на чай… На исповедь. Она как увидела меня заплаканную, за руку схватила и к себе затащила. Хорошо, что я знала её, а то посчитала бы маньячкой.
Добрая старушка выслушала меня. Назвала Ярослава дураком. И сказала, что считает так – надо с ним поговорить и всё обсудить. А ещё лучше – пакость какую-нибудь провернуть.
Но на последнее я не способна. Совесть потом замучает. Вот как сейчас.
Баба Лида сказала, что дура я, раз кольцо выкинула. Вдруг всё образуется, а я, будто истеричка, уже от него избавилась. Ярославу неприятно будет. И всю жизнь припоминать будет, если помиримся.
А помиримся ли? Не знаю. И так не хочу об этом сейчас думать…
Да, я, возможно, поступила импульсивно, но…
До коликов обидно.
Почему он в полотенце был? Почему пустил её к себе? Мой подарок ей подарил?.. Я не верю в совпадения. Только своим глазам. Повелась, наивная дурочка, на мужские обещания.
Ещё и мама прилетела…
Наверное, я даже рада, что увидела. Нет больше нас с Диким…
Бью себя по щекам, чтобы избавиться от всех этих мыслей.
Приди в норму! Иди поешь! Искупайся! Подумаешь потом! И прочитаешь его сообщения после этого! Может, он всё же объяснится, почему так поступил.
Или он написал, что я забыла у него свои вещи? Или забрала что-то?..
Тяжело вздыхаю. Надо узнать. Встаю с пола, щупаю карманы. Телефона нет. У соседки, что ли, забыла? Надо будет сходить… Затаскиваю чемодан внутрь и возвращаюсь в прихожую. И только дотягиваюсь до ручки, как раздаётся звонок в дверь.
Дикий
– Я могу тебе озвучить только адрес, куда она поехала. Остановить не смогли, там пост пустой был, – рассказывает Тимур.
Неужели Костян постарался, чтобы я его дочь не догнал? Говнюк.
– Давай адрес, – киваю в ответ.
Забить бы на это всё и правда дать ей время, но я боюсь, что Вика глупостей наделает. Не могу так.
Тимур называет знакомую мне улицу. Да там ведь квартира Викина! В которую я её три года назад отвозил.
Я выдыхаю. Не в аэропорт поехала – уже хорошо. Знаю я девушек, что тут же улетают, сломя голову, чтобы характер показать.
– Спасибо, сочтёмся.
Сбросив звонок, залезаю в джип. Мила не выдержала моей компании и свинтила. Пошла жаловаться Ксюше на паршивку дочь, которая даже не встретила её нормально.
А я через двадцать минут уже стою напротив той самой Викиной квартиры. На том самом этаже. Вспоминаю, что случилось здесь три года назад, и невольно
