Подходит ближе к зрителям и произносит:
— Верно. Это китайская презентация их будущей глобальной спутниковой системы. Была представлена совсем недавно на закрытом форуме. Мы просто перевели ее на русский.
Недовольные голоса в зале становятся громче. Алекс указывает на экран:
— Они обещают вот такую скорость и стоимость. Подобной точности данных никогда прежде не было. Звучит немного фантастически, да? Дух захватывает. Мы сделаем то же самое, но на тридцать процентов дешевле. — Он оглядывает зал и добавляет: — Надо?
Воцаряется тишина. Больше никто не смеется и не переговаривается, все смотрят на Алекса. Он молчит. Цифры на экране означают что-то техническое, малопонятное, но бегут мурашки. Алекс пытается продать новую разработку. Внаглую. Без стыда и совести.
— Это разве возможно? — спрашивает Мельников.
— Рассказать как? Или мы можем вернуться к прототипу и закончить с ним, — невзначай произносит Алекс, прекрасно зная, что прототип поврежден. Блефует.
Пару ударов сердца длится тишина, после чего Мельников произносит:
— Прототип подождет. Продолжите эту мысль.
Алекс берет пульт, и начинается другая презентация. Теперь уже он рассказывает сам. Запись обрывается, мы с Дёмой смотрим друг на друга.
— Папа, — говорит он. — Там папа.
А я все еще в шоке. Равский... продал государству спутники?!
— Наш папа самый крутой. И он ничего не боится. Вот такой у нас папа, — шепчу я, обнимая сына.
Закрываю глаза и вдыхаю родной запах, словно напитываясь энергией и любовью. Моя маленькая космическая батарейка.
Жалею, что сорвалась, но быть соло-мамой непросто. Бессилие, бывает, накатит, и одиночество одолевает такой силы, что выть хочется! Скулить, плакать.
Еще будучи беременной, я как-то зарегистрировалась на сайте знакомств, чтобы пообщаться хоть с кем-нибудь, почувствовать мужское внимание. Так сильно крыло. Ни с кем не встретилась, конечно — куда я с животом? Так, развлечение... А потом родился Демьян.
И было сложно. Иногда — очень. Я даже маме не признавалась, все в себе держала. Знала: лучше умереть, чем согласиться с тем, что Алекс был прав и мне не стоило рожать его сына. Но порой так хотелось побыть по-женски слабой и беззащитной! Отдать контроль над ситуацией другому человеку. Просто довериться и не разочароваться.
— Наш папа гений, Дёма. Он их уделал, — говорю я вслух и сама чувствую, как оживаю. — Они захотят его спутники. Должны захотеть.
Улыбка растягивает губы. Дем целует в щеку, и я смеюсь. А потом хватаю сына, и мы идем гулять по вечернему саду у отеля. Один из сотрудников «Солар» звонит и сообщает, что Алекса, Бориса и Рому забрали в кабинет на третьем этаже и что с тех пор парни без связи. Обсуждают. Вернувшись в номер, я купаю Дёмьяна, кормлю и, наконец, укладываю спать.
Сама без сил, но от усталости сна ни в одном глазу.
В полночь мои сообщения Алексу получают статус «доставлено». Он пишет следом: «Собираюсь в аэропорт. Всё ок». Читая эти слова, я выключаюсь.
Сквозь сон, чуть позже, слышу знакомый теплый шепот:
— Ты проснулся? Дём, иди к папе. Тише, тише. Пусть мама поспит. Вымотал мамку вчера, да? Пошли покажешь, как готовить твою кашу. Пошарим по полкам. И... я тебе что-то купил!
Приоткрываю один глаз и вижу, как Алекс забирает Дёму на руки. Окутывает облегчение невероятной силы. Я очень хочу встать и обо всем расспросить Равского. Обнять для начала, конечно. Крепко! И нужно накормить сына: завтраки в нашей небольшой семье всегда ритуалы. С ними я справлялась сама. В каком бы ни была состоянии: болела ли, устала... Я вставала и делала. И тут должна... наверное.
Я закрываю глаза и снова погружаюсь в сон, впервые за годы позволяя себе расслабиться. Ни о чем не переживать.
Глава 44
Просыпаюсь в обед из-за тишины. Она настолько непривычна, что я, не нащупав рядом Демьяна, вздрагиваю, открываю глаза и оглядываюсь.
В номере, помимо всполошившейся меня, лишь мерный шум сплит-системы. Ого, она шумит, оказывается. В компании Демьяна о таких мелочах не задумываешься.
Беру сотовый и пишу Алексу: «Вы где?»
В ответ он присылает фотографию Демьяна, который с важным видом сосет соску.
«Гуляем. Приходи завтракать».
Озаряет вспышка счастья.
«Конечно, пять минут».
«Не спеши».
Легко ему сказать «не спеши», вся моя жизнь — это режим и четкость действий.
Наверное, после рождения Демьяна это мое первое утро в одиночестве. Поначалу теряюсь, не понимая, что делать и с чего начать. Душ принимаю долго, не торопясь наношу косметику. А потом, надев легкое платье, спускаюсь в небольшой сад у отеля. Алекс с Демьяном гуляют вокруг фонтана: сын сидит в коляске и пьет сок, Алекс его катает туда-сюда. Увидев меня, оба улыбаются.
Я улыбаюсь тоже! И ускоряю шаг. Хочется запомнить этом момент навсегда.
— Как ты? — спрашиваю, целуя сначала Дёму в лоб, затем его отца в щеку.
Алекс тут же прижимает меня к себе, его горячие губы касаются шеи в нескольких быстрых, дико приятных поцелуях. Он излучает уверенность, и меня это колоссально успокаивает.
— Хорошо. Правда, — говорит он. Загадочная улыбка растягивает губы.
— Знаю. Я видела презентацию.
Его глаза округляются, брови сходятся домиком. В следующую секунду на лице отражается разочарование такой силы, что я начинаю смеяться.
— Вообще-то я собирался сам все тебе рассказать. Ждал, когда ты проснешься.
— Ты что, — шепчу ему на ухо. — С ума сошел? Если бы я не увидела, как ты их порвал, в жизни бы не уснула. Это было вау. Лучшая твоя презентация.
— Да? — переспрашивает.
Слегка улыбается, расслабившись. Я же подхватываю на руки Демьяна, мы с Алексом опять глядим друг другу в глаза. Долго так, словно любуемся. Глупости, но у нас именно так всегда происходит.
— Значит, не уснула бы? — уточняет он.
— Нет, конечно. Я и поплакать вчера успела. Вернее, мы с Дёмой ревели на пару. Тайную запись скинула Алла Теодоровна, она хотела обсудить со мной то, что происходит.
— Обсудили?
— Да. Я заверила, что у нас с тобой все в порядке. Тебя весь день там мурыжили.
— Мы подписали предварительный договор, — рассказывает Алекс. — Теперь нужно все подсчитать тщательно, утвердить, получить деньги и... строить.
— Я даже представлять не хочу, какая там будет сумма.
Алекс мимикой показывает, что до фига.
— Тебе не страшно? — Голос подрагивает.
Мы стоим у фонтана в чудесном парке. И говорим о том, что ждет впереди. Не знаю, почему-то дух захватывает. Вопросы простые, смысл в них вложен — огромный.
Внезапно я думаю об Алле Теодоровне, которая так настойчиво знакомила меня с молодым перспективным стартапером. Я ведь не хотела идти на то свидание, меня колотило от отвращения. Сейчас я спрашиваю у этого же мужчины, как он себя чувствует с учетом многомиллиардных госконтрактов.
Алла Теодоровна обладает уникальной способностью читать людей. Его она тоже, наверное, прочитала еще в то время. Я же давно не удивляюсь тому, насколько он поразительный.
— В данный момент нет, — произносит Алекс. — Сейчас я на подъеме. Вчера было капец страшно стоять перед всеми. Пульс шкалил, аж тошнило. Боялся, что меня перед Мельниковым вырвет. Это был бы позор.
— Я видела по тебе.
— Заметно было, да?
Алекс забирает Демьяна на руки, я берусь за коляску, и мы делаем большой круг по аллее.
— Нет. Те, кто тебя не знает, ничего бы не поняли. Просто... ну, я-то знаю. До момента, как начал говорить, ты был сам не свой.
Он берет меня за руку. Его ладонь большая, теплая и очень родная.
— Мне нужна будет твоя помощь, — говорит Алекс. — Для меня одного происходящего слишком много.
Он сжимает мою ладонь крепче, а я молчу. Будто воды в рот набрала. Хочу, чтобы сам. От начала и до конца.
Алекс продолжает:
— Я тебя люблю. С первого взгляда и, кажется, на всю жизнь. Ты делаешь меня лучше. С тобой я ставлю себе какие-то нездоровые масштабом цели. — Он трет затылок. — Однако самые важные и правильные решения ты принимаешь сама. — Алекс смотрит на Демьяна. — И я просто все время чувствую к тебе благодарность. Но я хочу большего. Еще большего.
