корейского ума дошёл смысл.
— Пожалуйста, пока я живу в этом доме и пока я здесь хозяйка, не пускайте эту девицу Ким Руби сюда. Узнаю, что она переступила этот порог без моего ведома, уволю всех! Это понятно?
Женщина кивнула.
За всё время моего пребывания на вилле Чиа впервые видела меня в ярости. Я не хотела приказывать, не хотела повышать голос, но только так я могу проявить себя. Раз я жена Читтапона Ли, то имею право устанавливать в доме правила. И начать я должна была давно.
Когда приехал Чит, я гуляла в саду. Он не мог меня видеть, зато я со своего места наблюдала, как на территорию въехала чёрная тонированная машина, как он вышел и направился по брусчатой дорожке к крыльцу. Чиа выбежала к нему навстречу. Громкая корейская речь полилась из её уст, служанка явно была обеспокоена тем, что произошло сегодня. Читтапон внимательно слушал и хмурился. Я не знаю, что он ей отвечал или, может быть, задавал наводящие вопросы. Ни одного слова я не поняла. Жестом он успокоил Чиа, потом скрылся в доме.
А я думала.
Когда я всё-таки решилась на опасный шаг в игре Читтапона, правила которой прописаны им, до ужина оставалось не больше десяти минут. Я проходила мимо столовой, слышала звон тарелок. Запахи пибимпаб тянулись по всей гостиной. На одном из декоративных столиков стояла ваза с нежно-розовыми камелиями. Утром я увидела их первыми, как открыла глаза. Чит с заботой выбирал для меня цветы. Разве он такой плохой муж? Поддавшись чувствам, я уже хотела отложить решающий разговор. Желудок сводило то ли от голода, то ли от нервов. И всё равно шла наверх.
Читтапон стоял у зеркала, разминал мышцы лица, когда я толкнула дверь.
— Элора? — удивился он.
Я открыла рот, закрыла.
«Произнеси же их, чёрт возьми!»
— Ты что-то хочешь мне сказать? — Он отвернулся от зеркала и теперь смотрел на меня. — Хочешь обсудить визит Ким? Если интересно моё мнение, то она просто сумасшедшая…
— Чит, я пришла не о Ким говорить. — У меня ладошки вспотели. И даже спина. — Верни мне паспорт. Я хочу уехать домой в Орландо.
~~~
И на что я надеялась?
В тот вечер Чит усмехнулся и покинул спальню со словами: «Если найдёшь паспорт, то можешь ехать».
То есть он меня отпустил, придумав маленькое условие. Сначала я обрадовалась. Но энтузиазм поубавился, когда на третий день я обыскала все возможные и невозможные места. Я рылась даже в той комнате, где Чит хранит подарки своих поклонниц. Искала дыры в танцевальном зале между зеркалами. Я допрашивала слуг. Моего паспорта нигде не было.
Каждый день Чит с усмешкой спрашивал, нашла я свой паспорт или нет. Я готова была убить его.
Прошла неделя, но паспорта я так и не нашла.
Была мысль позвонить Корбину и попросить вызволить меня из этой страны. Но так не хотелось вдаваться в подробности наших с Читом ссор. Только напрасно побеспокою брата.
Несмотря на то, что давно отчаялась найти документ, я искала его просто машинально. Когда в спальню Чита вошла Чиа, я ползала под кроватью.
— К вам пришли.
— Ко мне? Кто? — стряхивая собранную пыль с платья, поинтересовалась я.
— Думаю, вам стоит спуститься.
Я сощурила один глаз.
— Только не говори, что пришла Ким. Я предупреждала…
— Вас ждёт Тхэ Мин. Вы не говорили, что его тоже нужно прогонять.
Тхэ Мин? Это что-то новенькое!
Я гордо выпрямилась и вышла.
Тхэ Мин стоял между баром и мозаичной стеной. Вернее, он ходил туда-сюда, сунув руки в карманы зелёных брюк. Вид у него был замученный, я бы ещё добавила — возмущённый. Он собирается высказать мне то же, что не так давно наговорила Ким? — возник вопрос.
— Чем могу быть полезной? — спускаясь, официальным тоном спросила я.
Он промолчал.
Когда я достигла нижних ступеней, то чуть не споткнулась. Тхэ Мин прошёл к мозаичной стене, схватил Ким — кажись, очень больно схватил — за предплечье и толкнул в мою сторону.
— Говори! — велел он.
Девушка выглядела напуганной. Куклу Барби она больше не напоминала. Волосы снова были выкрашены в чёрный цвет и собранны в хвост. А рот не украшала яркая красная помада. Губы были бледными, на глазах — большие темные очки. Она сделала быстрое движение и сняла их. Почему-то синяк меня не удивил. Сомневаюсь, что это мягкотелый Тхэ Мин постарался. Лично я видела почерк своего мужа. Но могла ошибаться.
— Говори же! — повторил Тхэ Мин.
Ким топталась на месте. Жалкое зрелище.
— Элора, я…
— Ким, не медли. Ты знаешь, что тебя ждёт, — произнёс Тхэ Мин, что несколько обескуражило меня. И что же ее ждёт?
— В чём дело?
— Это унизительно, но я должна… Элора, приношу… — Она обернулась. Тхэ Мин ждал. — Приношу свои извинения. Я… У нас с Читтапоном ничего нет и не было. Я всё подстроила.
— И… почему я должна ей верить? — Я обращалась к Тхэ Мину. — Вокруг плетутся заговоры один за другим. Сначала меня и Вона обманом выманивают из дома, потом каким-то чудом я застаю своего мужа в нашей постели с… ней. Теперь я ясно вижу, что её били, а значит, заставили солгать… или всё же сказать правду? Так ответь мне, Тхэ Мин, почему я должна ей сейчас поверить?
— Всё очень сложно, — ответил он, очень твёрдо выговаривая согласные буквы. — Думаешь, это я подбил ей глаз? Нет. Это сделал отец Ким. Он её ударил, когда узнал правду.
— Вот как? — всё ещё не верила я.
Ким опустила голову как провинившаяся девочка, которая без спросу взяла из маминой сумочки деньги. Где же грациозность лани? Где же выдержка, непринужденность и собранность? Что стало с уверенной в себе девушкой? Может, она не так коварна, как хотела казаться?
Тхэ Мин встал рядом с ней.
— Читтапон пару дней назад взял меня и привёз к её отцу Де Хюн Тену. Я был потрясён не меньше него, ведь я мечтал однажды жениться на этой девушке, а теперь… всё, чего я желаю, так это восстановить справедливость и, честно говоря, просто вернуть спокойствие другу. Ким отрицала свою вину, но под напором и грозным взглядом отца она сдалась и призналась. Де Хюн Тен — влиятельный человек в нашей сфере. Он одним щелчком пальцев может лишить Ким перспективы строить будущую карьеру. Теперь, наверное, тебе понятно, почему во лжи нет смысла.
Я ещё раз обмозговала информацию. Получается, Чит всё это время искал способы вывести Ким на чистую воду. И
