— Разумеется.
Антонио обвел взглядом комнату, обратив внимание на тело Виктора, распростертое на полу, а затем снова повернулся ко мне и хлопнул в ладони.
— Поздравляю с повышением, пахан Кирилл Чернов.
— Кирилл, что происходит? – спросила Молли, хватая меня за руку и прижимаясь ко мне сбоку.
— Семье Де Санктис нужен фунт плоти, – сказал я ей. — Они возьмут его у Николая.
Глаза Николая были прикованы к моим. В этом взгляде было многое: удивление, невольное уважение к такому шагу и предательство.
— Отличное завершение всего этого бардака, – сказал Антонио.
— Ты не можешь так поступить с собственным братом, – тихо воскликнула Молли.
— Он жив. Это самое большее, что я могу для него сделать. Отсюда должен был выйти только один из нас, Мэллори. Это милосердие, – сказал я ей категорично.
Антонио кивнул и рассмеялся.
— Посмотрим, как Николай отнесется к такому милосердию, когда я с ним закончу, – сказал он с мрачным юмором. Затем повернулся к своим людям и кивнул в сторону двери. — Andiamo, tutti.6
Группа двинулась к двери, а Иван застонал в углу и перевернулся. Когда я в последний раз посмотрел на своего брата, его темные глаза были устремлены на меня, пока его уводили под дулом пистолета.
В груди поселилась тяжесть, но в этом не было ничего нового. Если бы я не убрал Николая, он бы оспорил мое назначение, а я не смог бы обеспечить безопасность Молли, если бы не стал паханом. Он не умер, и это была самая большая милость, которую я мог оказать ему.
Конечно, однажды он может вырваться из хватки Де Санктиса и прийти за мной, чтобы отомстить, но я не думал, что он это сделает. Нико знал, как принимать поражение, и, кроме того, сегодня вечером он показал, что где-то под насилием, травмами и тьмой в его душе ему не всё равно. Он заботился о Мэллори, о ребенке, и, может быть, даже немного обо мне.
— Что, блядь, здесь произошло? – Иван застонал с земли. — Я пропустил что-то важное? – он повернул голову и окинул взглядом темную комнату, усеянную телами.
Хриплый, неохотный смешок вырвался из моей груди, когда я осмотрел побоище. Я рассмеялся, когда Молли и Иван уставились на меня.
— Ничего особенного, брат. Но тебя повысили.
Иван поднял бровь, глядя на меня.
— До кого?
— До телохранителя пахана.
Иван громко присвистнул, и широкая улыбка расплылась по его лицу.
— Приятно это слышать. Звучит неплохо.
— Так и есть. – Я притянул Молли к себе и крепко прижал, все еще не в силах поверить, что мы оба стоим на ногах после того кошмара. — А тебе?
— А что мне?
— Королева братвы Чернова. Тебе приятно это слышать?
Она испустила долгий вздох, груз всего случившегося явно лег на ее совесть. Без сомнения, она не собиралась спускать мне Николая, и вскоре я пожертвую еще больше сделок Антонио Де Санктису, чтобы вернуть его, но пока я выбросил это из головы.
Она посмотрела на мою шею и нахмурилась, заметив кровь, оставшуюся после того, как Николай угрожал мне ножом.
— Ты ранен.
— Я в порядке, потому что ты в порядке, – сказал я ей, крепко целуя.
Предстояла тяжелая работа. Продолжить дело отца и изгнать всех его сторонников, оставшихся в братве, будет непросто, но я справлюсь. Постепенно мы создадим новую братву, более сильную, богатую и могущественную, чем раньше.
— Тем не менее, не думай, что я оставлю без внимания тот факт, что ты сбежала из безопасного места, которое я для тебя организовал, и согласилась на безумный план Николая. Ты могла пострадать, Молли. Ребенок мог пострадать.
— Не думай, что я забыла о том, что ты засадил меня, чтобы контролировать, – мягко обвинила она. — Мы квиты.
— О, принцесса, – выдохнул я, притягивая ее к себе и целуя в лоб. — Мы и близко не квиты, но не волнуйся. У меня есть куча идей, как свести наши счеты. – Я бросил на нее темный, голодный взгляд, от которого она покраснела.
Я протянул руку Ивану и помог ему встать, а затем обнял Молли.
— А теперь давайте уберемся отсюда к чертовой матери и поедем домой.
Эпилог
Молли
Осень в Нью-Йорке была прекрасна. Я прошла по хрустящему ковру из листьев, устилающему кладбище, где покоился Генри, и направилась к знакомому надгробию. Я не часто приходила сюда. Генри был плохим человеком, и моя жизнь стала лучше без него, но иногда, отправляясь навестить Мару и Фиону в доме престарелых Сидар-Грин, я останавливалась здесь.
Макс держал над моей головой зонт, и мелкий дождь падал на мое толстое пальто. Я присела над могилой и убрала с нее несколько листьев.
— Ты хочешь, чтобы твою мать однажды похоронили здесь? – спросил Макс.
— Боже, нет. Я хочу, чтобы у неё было светлое, счастливое место, – сказала я, надеясь, что этот день наступит еще нескоро.
Даже если моя мать не разговаривала со мной и не признавала моего присутствия уже более десяти лет, я все равно с нетерпением ждала возможности привезти к ней детей. Я надеялась, что где-то глубоко внутри она поймет, что все, через что мы прошли, позади, и я счастлива.
Я попыталась встать и запнулась.
— Уф, ты можешь мне помочь?
— Сейчас, – сказал Макс, беря меня под локоть и подтягивая вверх.
Теперь он был не единственным в моей команде охраны, но он был боссом и пользовался привилегированным положением моего друга. В последнее время он часто поднимал меня, поскольку я становилась все тяжелее.
— Ребенок тяготит тебя сегодня? – спросил он, поддерживая меня за руку на скользком камне и ведя нас обратно к машине.
— В последнее время ребенок всегда меня тяготит. Серьезно, мужчины понятия не имеют, как это тяжело, – пробормотала я.
— Если это считается, мне постоянно наносят ножевые и пулевые ранения.
— Тот факт, что ты можешь сравнивать, доказывает, что ты не имеешь ни малейшего представления, – поддразнила я его.
Впереди я увидела черный внедорожник, на котором мы приехали, и еще один, подъезжающий к нему. В последнее время, куда бы я ни поехала, Кирилл находил время заскочить ко мне. Он вышел из машины, Иван стоял у одного его плеча, а Петр – у другого.
Теперь он выглядел еще более внушительно из-за толстого шрама на шее с другой стороны от устрашающей татуировки. Он был одет с ног до головы в черное, демон ростом в метр девяносто, который выглядел здесь, на кладбище, как дома.
Он направился ко мне, его черное пальто широко развевалось, несмотря на дождь. Макс отступил назад, когда Кирилл забрал у него зонт, обнял меня за поясницу и притянул к себе. Ну, насколько это было возможно, учитывая мой раздутый живот.
Мы ждали девочку. Стоит отметить, что охрана в «Башне» усилилась, и Кирилл немедленно спланировал перенос своей операционной базы из Нью-Йорка в Вудхэйвен. Вскоре мы переедем туда на постоянное место жительства, а он будет ездить в город по мере необходимости. Это не было идеальным вариантом, учитывая, как процветает бизнес братвы, но это было то, чего он хотел. Он нуждался в партнере, и я достаточно часто повторяла ему это. Я не скрывала, что считаю, что это должен быть Николай. Я знала, что в последнее время он стал задумываться об этом.
Кирилл крепко поцеловал меня, его язык скользнул между моими губами и прошелся по ним прежде, чем я даже успела поздороваться.
— Простите, сэр. Мы знакомы? – поддразнила я его, когда он обнял меня за плечи, и мы направились к машине.
Если раньше я думала, что его сила и аура опасности впечатляют, то это было ничто по сравнению с тем авторитетным присутствием, которым мой муж обладал сейчас. Я видела, как всемирно известные политики и общественные деятели выпрямляли свои спины, когда он входил в комнату. Время Кирилла настало и он, наконец, начал строить свое собственное будущее.
А я? Я была там, где всегда хотела быть: рядом с ним.
— Я должен был увидеться с тобой, потому что у меня есть для тебя подарок, – пробормотал он.
