ты будешь только мой. Если бы этого не случилось, ты бы давно лежал на кладбище. Слишком ты мешал папуле стать королем. Я его уговорила оставить тебя в покое, потому что ты был мне нужен. Нужен и сейчас. Я тебя люблю. Я тебя хочу. И для меня нет запретов. Я привыкла брать то, что мне нужно. И уж точно не привыкла делиться. И знаешь, папа то ведь меня предупреждал. И знаешь, теперь я совсем не хочу тебя защищать. Не будет свадьбы, у отца не останется никаких сдерживающих факторов.
Нет, она меня не любит. И я знаю это точно и наверняка. Когда любят не ищут удовольствий на стороне. Это просто чувство собственничества.
В моем кармане звонит мобильник. И я знаю, что сейчас услышу что-то страшное.
– Ты сними трубку, дорогой. Может важное что.
– Ты, сумасшедшая сука. Что ты натворила? – рычу я. Черт, да я до одури боюсь отвечать на звонок.
– Я тебя не отдам. Лучше быть вдовой, чем брошенкой. И ради кого? Лавр, ты не понял. Можно не деньги потерять, а гораздо большее…
– Это ты не поняла. Я не люблю тебя. И плевать мне на деньги.
Черт, она сумасшедшая, зажравшаяся баба, у которой из рук уплывает то, чего она жаждет. – И я ухожу, прямо сейчас. Попробуй меня остановить. И если ты что-то сотворила с моей женщиной, я уничтожу и тебя. И твоего отца. Поверь.
– Ну, зять дорогой, в гости приехал и так быстро уходишь, – насмешливый голос Бульдога словно хлыстом бьет. Я оборачиваюсь медленно, оцениваю ситуацию. Она точно не в мою пользу. Комнату заполняют цепные псы Арсения, рассредоточиваются по периметру. Все вооружены до зубов. Бульдог расслаблен, раздувает ноздри, вдыхает аромат триумфа. Сука, побыл я честным. Надо было просто позвонить и по телефону бросить невестушку. А я решил в новой жизни быть порядочным. Не подумал, что порядочным можно быть только с порядочными людьми.
– Не нужен нам такой муж и зять, Лисенок. Ну зачем тебе нищеброд и гуляка. Любовь у него, блядь. Любовь это тебе не просто так. Любовью надо заниматься. В квартирке в Подзалупинске любовь пройдет очень быстро, Лавруша. Рай в шалаше придумали неудачники. Такие, как ты.
– Чего ты хочешь?
– Подпишем сейчас бумаги, оставим тебя без штанов, и катись ка ты милый на все четыре стороны. Хотя, у тебя теперь одна сторона.
– А ты не боишься, что как только я отсюда выйду, я все верну себе сторицей? Я ведь тебя достану, Бульдог.
– Нет, зятек, юристы составили документы таким образом, что там комар не подточит носу. А без денег ты пукнуть не сможешь. Ну, или исчезнешь ты сегодня. Сбежишь от правосудия. Баба твоя проклянет тебя, дочь тоже. Ребеночка своего нерожденного ты бросишь, подонок. Да и не одного. Лиска будет безутешна, но не опозорена. Выбирай. Но я тебе скажу, проклятым беглецом жить гораздо неприятнее чем нищим счастливым папашей. Точнее – не жить. Поищут тебя немного, да плюнут. Кстати. Моему внуку ты не нужен.
– Ну ты и мразь, – шиплю я, понимая что попал в ловушку, расставленную по всем охотничьим правилам.
– На том и держимся. Так что? Ты сделал выбор?
– Сделал. Давай документы. Но учти…
– Не трать энергию, сотрясая воздух впустую. А то на толстую твою тебе силенок не хватит. Ребята мои дюже крови жаждут.
– Нет, – резкий крик Алиски даже Арсения приводит в изумление. – Папа, мне он нужен. Слышишь?
В руке Алисы появляется пистолет. Она хихикает так страшно, безумно.
– Не отдам никому. Ясно. Лавр, тебе больше некуда и идти. Толстой твоей больше нет. Просто стань собой снова, мать твою. Собой? Беспринципным, холодным, злым. Ты мне нравился таким больше. Мы идеальная пара. И все у нас будет…
Мне нечем дышать. Что она натворила? Что с Вишенкой? Неужели я потерял ее? Она бредит, эта дрянь ледяная, на которой я чуть не женился.
– Папа, привези сюда тетку регистраторшу. Быстро, – топает ножкой безумица. – Я хочу замуж. Я хочу… Хочу… Хочу…
Арсений кивает головой одному из своих амбалов, замерших как истуканы у стен. Он отлепляется от своего места, и тенью скользит к ошалевшей от вседозволенности хозяйке. Говорят беременность часто пробуждает дремлющие в организме женщины болезни. Видимо сумасшествие Алиски спровоцировали и гормоны, в том числе.
Выстрел разрывает пространство. Я даже не успеваю испугаться. Просто, как в замедленной схемке смотрю на валящегося на пол Бульдога, по груди которого распускается алое пятно. Он смотрит удивленно, но уже куда-то в вечность. Все вокруг приходит в движение. А я стою на месте не в силах двинуться.
– Папа, – в голосе Алиски наконец появляются осмысленные нотки. Она падает на колени перед единственным близким ей человеком. – Папочка, я случайно. Я не хотела. Я думала просто напугать Лавра. Я…
– Вызывайте полицию, – приказываю я, растерянным охранникам Бульдога, а сам иду к выходу из проклятого дома, на ходу доставая из кармана телефон.
– Лавр, – после первого гудка отзывается трубка измученным голосом Вишенки. С сердца сваливается огромная бетонная плита, но тут же снова его сжимают ледяные клещи страха. – Лавр, я…
– У нас все будет хорошо, родная, – хриплю я в трубку. Боясь задать мучающий меня вопрос.
– Да, – хрипло отвечает Варя. – И когда родится наш сын…
Мне кажется, что я сейчас лопну от заливающего душу светом восторга. Сейчас я куплю кольцо и поеду к своим девочкам. Мы будем жить долго и счастливо. В этом я уверен на все сто.
Варвара
– Криво, мать вашу. Вы что не видите, идиоты? Я вас сейчас… – плюется огнем Полька, бегая вокруг рабочих, вешающих вывеску на мою восхитительную кондитерскую. Подарок Лавра к свадьбе.
Название мне ужасно нравится «Лавровая плюшка», правда классно? Его придумала наша дочь. Я поглаживаю свой уже округлившийся живот, пытаясь успокоить разбушевавшегося Ярова младшего. Видимо мои эмоции его тоже подстегивают к действиям. Наверное он будет футболистом, или каратистом. Да кем бы он ни был, он будет самым замечательным на свете. Вздрагиваю, вспомнив, как чуть не потеряла моего мальчика, гоню прочь ужасные мысли.
– Вишенка, тебе нравится? – сильные руки любимого мужа обнимают меня за талию, ложатся на живот, и мой малыш сразу затихает, чувствуя тепло отца. Мы за ним, как за каменной стеной. Мы семья.
– Папа, смотрите на меня. Сейчас вылетит птичка, – приказывает появившаяся словно из-под земли Корюшка. Ей на день рождения Лавр подарил камеру. И теперь она с ней не расстается. Я
