- Я горжусь тобой.
Он краснеет немного. Квинн такой скромный.
- Чем ты занималась все это время? Как тебе живется с твоим братом? – спрашивает он, звуча так, как будто ему по-настоящему интересно.
- Потрясающе, на самом деле. Ксандер и я делаем успехи, нам, правда, хорошо вместе. Учусь на медсестру и работаю в баре на данный момент.
- Вот и хорошо. Я счастлив за тебя. Когда ты уезжаешь? – спрашивает Квинн, ударяя меня слегка плечом.
- Завтра.
- Это отстой. Вы, девочки, спите здесь сегодня?
- Да, как в старые добрые времена, - мы раньше всегда устанавливали палатки на заднем дворе родителей Сандры и спали под звездами. Говоря о дьяволе, Сандра выходит, держа в руках большой контейнер, в котором, надеюсь, находится еда.
- Я вернулась с едой! - кричит она.
- Слава Богу, – отвечаю я.
- Сэндвичи. Я сделала твой любимый, Саммер.
- Сыр и помидор, - Квинн и я говорим одновременно. У нас похожие вкусы.
Я помогаю Сандре разложить спальные мешки и все мы лежим там под звездами, болтая и поедая сэндвичи.
Бросаю взгляд на свой телефон, который показывает 18 пропущенных звонков от Рида. И начинаю волноваться, думая о том, что что-то могло случиться, но никаких звонков от кого-то другого, только сообщение от Райана, в котором говорится, чтобы я была осторожна. Папа и Ксандер звонили мне раньше, и я сказала им, что в гостях у подруги и вернусь домой завтра. Они оба казались взволнованными, поэтому предполагаю, что они уже слышали сплетни.
Моя последняя мысль о Риде, прежде чем я засыпаю.
* * *
Желтые подсолнухи.
Любимый цветок моей мамы. Я кладу одиночный подсолнух на ее надгробие. Скучаю по маме каждый день, но мне больно оттого, что она держала меня подальше от папы и Ксандера все это время. Думаю, что это было эгоистично с ее стороны и даже немного мстительно. Тем не менее, она дала мне удивительное детство, поэтому думаю, что мне грех жаловаться. Некоторым людям не настолько повезло, чтобы иметь мать и отца, которые их любят и ценят.
Моя мама умерла от сердечного приступа. Я все еще помню эту боль утраты, как будто это было вчера. Нет никакого смысла оглядываться назад и думать о том «а что если…». Я предпочитаю думать о теплых воспоминаниях, которые у меня есть с мамой, и их действительно очень много.
- Люблю тебя, мамочка, - тихо говорю я, прежде чем поворачиваюсь и направляюсь к своей машине. Сажусь на сиденье водителя, зная, что пришло время отправиться домой.
Опустошенная, я медленно иду к входной двери. У меня возникает чувство дежавю, когда Рид открывает дверь, прежде чем я успеваю даже вытащить свой ключ.
- Что, черт возьми, ты здесь делаешь? – говорю я, слишком уставшая, чтобы иметь дело с ним прямо сейчас. Он ничего не говорит, но отходит в сторону, таким образом, я могу войти. Он сбрил почти всю бороду, это все что этот мужчина успел сделать, но Рид все еще выглядит уставшим, как будто не спал.
Я прохожу мимо него, не говоря ни слова, направляясь в свою комнату. Я захлопнула дверь за собой с такой силой, что она задребезжала на своих шарнирах. Быстро запираю ее, прежде чем он сможет попытаться войти, а затем стягиваю джинсы и жакет, бросая их на пол, и запрыгиваю в свою кровать. Легкий стук предупреждает меня о его присутствии около моей двери.
- Саммер, мы можем поговорить, пожалуйста? – просит он. В его голосе содержится что-то, чего не слышала в нем прежде, и я хмурюсь, интересно, что же это могло быть. Раскаяние? Вина? Нет, это страх.
- Я устала, Рид, и просто хочу поспать. Тем не менее, уверена, что твоей новой подружке очень хотелось бы тебя увидеть, - кричу я, издавая ворчащий звук на свой комментарий. Я слышу легкий стук об дверь, а затем скользящий звук. Жду десять минут, и знаю, что он все еще там, поэтому не могу даже уснуть.
- Рид, что ты делаешь?
- Я собираюсь сидеть здесь и ждать, чтобы поговорить с тобой, - говорит он. Упрямый мужчина.
- Иди домой, Рид.
- Нет.
- Я не хочу тебя, - говорю расстроенно.
- Да, ну, в общем, я хочу тебя и этого достаточно для нас обоих, - спокойно отвечает он.
- Я ненавижу тебя.
- Нет, это не так, ты просто думаешь так, потому что я – придурок, - он придурок, ладно.
- Если ты меня любишь, то просто оставишь меня в покое.
Тишина. Затем:
- Что за чушь. Я люблю тебя больше всего на свете и поэтому не собираюсь сдаваться.
- Если так ты любишь кого-то, оставляя их и обманывая, тогда не хочу принимать участие в твоей любви, - кричу я, мой голос дрожит.
И слышу, как он проклинает.
- Пожалуйста, открой дверь, - говорит Рид, издавая неприятный звук. Я стону и встаю, открывая дверь. Вид его сидящего на полу не заставляет меня чувствовать себя хорошо.
- Вставай, Рид, – говорю прежде, чем развернуться и вернуться обратно в постель. Он встает и входит в мою комнату, закрывая дверь за собой. Я смотрю, как он садится на кровать и его рука тянется вверх, чтобы коснуться моего лица.
- Я волновался за тебя, - говорит он тихо.
- Почему? Это не походит на то, что я уехала на месяц и от меня ни слуху, ни духу, - рычу на него.
Он разрывает зрительный контакт, глядя себе под ноги.
- Я страдал.
- Да, ну, я тоже.
- Я ужасно отреагировал, красавица, мне чертовски жаль, ладно? - говорит он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня. Рид выглядит жалко, его глаза искренние, но так ли это важно?
- Ты приехал в бар, где тебя знают, где я работаю, и на твоих коленях сидела женщина, и вы лапали друг друга. Если бы я сделала так с парнем перед тобой, как бы ты себя чувствовал?
Его челюсть напрягается, а взгляд ожесточается.
- Это сильно бы ранило меня, кем бы ни был тот ублюдок.
- Да, ну, я не поступаю так дерьмово, как ты, Рид.
- Я был пьян и только что увидел Мию, и она рассказала мне кое-что…, - он умолкает. Могу только представить, что Миа сказала ему. – В моей голове был беспорядок.
- И я понимаю это. Но не всегда идет все так, как мы хотим, ты будешь реагировать так каждый раз, когда будут появляться проблемы?
- Малышка, новость о том, что мой младший брат спал с моей бывшей. И то, что Ривер – его сын, а не мой, это не просто проблема. Это намного больше, - рычит он, позволяя своим эмоциям взять вверх.
- Ты прав, - признаю я. – Мне кажется я просто боюсь теперь.
- Я сделаю все от меня зависящее, чтобы доказать, что подхожу тебе. Никто никогда не будет любить тебя так, как я, малышка, потому что это просто невозможно. Я хотел сделать какой-нибудь огромный романтический жест для тебя, чтобы попросить прощения, но я действительно не из тех парней, которые сильны в свечах и лепестках роз, - он съеживается, когда говорит последние слова.
