Отец удивляет меня своим комментарием и тем, что даёт благословение. Интересно, что случилось за последние три дня, пока я была без сознания.
Я смотрю на маму, которая, кажется, задумалась над чем–то, а она смотрит на меня.
– Алексия, прежде чем я решу, можно сначала поговорить с тобой наедине?
Я смотрю на Филипа, и он всё понимает и встаёт, чтобы уйти. Папа и Кристин следуют за ним за дверь без слов.
– Хорошо, мам. Все ушли, что тебе нужно сказать мне? Что–то не так с моим сердцем, или я навредила ему?
– Алексия, доктора говорят, что у тебя сильное сердце, и, судя по тестам, которые они сделали, кажется, твоё сердце сильнее, чем когда–либо. Пропуск лекарств только довёл твоё тело до шока, и ты не могла очнуться. По большей части ты всех напугала до смерти, но с тобой всё будет в порядке. Доктора сказали нам с отцом, прежде чем мы вошли, что завтра тебя выпишут из больницы. С этим разобрались, теперь давай поговорим о чём–то, о чём я тебе не рассказывала – как ты получила своё сердце. – она улыбается мне и садится на стул, на котором сидел Филип, и берёт меня за руку.
– Почему ты не рассказывала мне о моём сердце раньше, мама? – я смотрю ей в глаза, и она кажется грустной.
– Ну, в тот день, когда доктора сказали, что ты умрёшь, я пошла в церковь, чтобы помолиться. Я молилась о чуде, чтобы ты жила. Ты была в моей жизни всего пятнадцать лет, и я не хотела отдавать тебя. Пока я молилась, вошла другая женщина и села на одну из лавок в церкви. Она выглядела напуганной. Я знала, что, должно быть, что–то плохое случилось с кем–то, кого она любит, потому что она была в ужасе. Я подошла и села рядом с ней. Я обняла её, потому что она действительно нуждалась в объятиях. Я боялась спросить её о том, что случилось, поэтому молчала. Пока обнимала её, она решилась рассказать мне, что происходит. – мама остановилась, и теперь я вижу по её глазам, что она вспоминает события того дня.
На меня накатывает страх.
– Мам, что она сказала тебе о том, что случилось?
– Женщину звали Дженнифер Райан. Она пришла в церковь помолиться за своих сыновей, потому что в них врезался пьяный водитель, и они находились в зале неотложной помощи. Мальчиков звали Гейб и Филип Райан. – она делает паузу и крепче сжимает мою руку, прежде чем продолжить. – Пока мы разговаривали и молились за её сыновей и тебя, прибежал её муж. Он выглядел так, будто вот–вот упадёт в обморок, и я поняла, что с мальчиками что–то случилось. Они поспешили покинуть церковь, и в следующий раз я увидела её через несколько дней. Я ходила в церковь каждый день, пока ты была в больнице, потому что меня это успокаивало. Пришла Дженнифер и села рядом со мной, по её лицу текли слёзы. Она рассказала мне, что Гейб умер, но Филип выжил, только потому, что Гейб подписал карточку донора на своих водительских правах. Она была рада, выяснив, что Гейб решил это сделать, но она не знала об этом, пока всё не произошло. Дженнифер была счастлива, что в тот день он спас Филипа и юную девушку, отдав своё сердце. Я поняла, что она, должно быть, говорит о тебе, так что я рассказала ей всё о тебе и сказала, что Гейб был чудом, хоть и не сделал всё это сам при жизни. Она была рада, что часть его спасла так много жизней в тот день. Так же Дженнифер Райан попросила меня не говорить тебе, чьё сердце ты получила, потому что в больнице им сказали, что это должно быть конфиденциально. Теперь у меня могут быть проблемы из–за того, что я тебе рассказала, но я думаю, что тебе нужно было знать.
– Мам, думаешь, мои чувства к Филипу имеют отношение к этому сердцу, которое дал мне Гейб? Как думаешь, что сделает Филип, если всё выяснит?
По моим щекам начинают течь слёзы, потому что я боюсь того, что теперь произойдёт.
– Алексия, дорогая, ты любишь Филипа сама. Ты не можешь испытывать чувства Гейба. Доктора говорят, что это невозможно, я задавала все эти вопросы задолго до того, как чуть не потеряла тебя. В тот день Гейб дал вам обоим шанс жить. Это было чудо. Кто знает? Может быть, у него было предчувствие, что что–то произойдёт, и он был готов к этому. Думаю, тебе нужно поговорить об этом с Филипом, прежде чем ты переедешь к нему. Я дам тебе своё благословение на отношения с ним и переезд к нему, но только если сначала ты всё ему расскажешь. – она улыбается мне и гладит моё лицо, как делает всегда, когда переживает за меня.
– Спасибо, мам. И я знаю, что должна рассказать ему. Я сделаю это завтра, когда выпишусь из больницы. Из–за всех этих разговоров я очень устала, и мне нужно вздремнуть. Можешь сделать мне одолжение и сказать всем ехать домой и отдохнуть? Вы с папой езжайте и отвезите Филипа к нему домой. Поспите немного, и скажи ему принять душ, потому что он ему нужен. – я широко зеваю, и она понимает, что я устала.
– Хорошо, малышка. Отдохни немного, мы вернёмся через некоторое время. Нам всем пойдёт на пользу хороший душ. Я скажу Филипу, что ты уже спишь. – Она целует меня в щёку и выключает свет в моей палате, чтобы я могла отдохнуть. Затем она уходит.
Я думала, Филип вернётся, но этого не происходит. Рада, потому что мне нужно обдумать всё, что сказала мама. Нужно рассказать ему завтра. Надеюсь, он будет любить меня после этого. Снова зеваю и вскоре возвращаюсь ко сну.
Глава 28
Филип
То, что я вижу, когда захожу в комнату общежития, будет преследовать меня вечно. Вид Алексии, которая лежит на кровати и не просыпается, пугает меня до смерти. Это хуже, чем когда я был в больнице, очнувшись после операции, и узнал, что мой брат Гейб умер и в процессе спас мне жизнь. Гейбу не следовало умирать ради меня, но я научился быть благодарным за его дар, хотя долгое время тяжело переживал его потерю.
Кристин подскакивает и привлекает моё внимание, говоря вызывать 911. Я звоню, и оператор начинает задавать мне вопросы о том, что происходит. Не знаю, как отвечать на эти вопросы, потому что едва знаю Алексию; если она пройдёт через это, моим приоритетом определённо станет узнать всё. Продолжаю задавать вопросы Кристин, но в итоге она забирает у меня телефон. Кристин начинает отвечать на всё и я удивлён, что она знает Алексию намного лучше меня. Я расстроен и благодарен одновременно. Что меня действительно удивляет больше всего, так это то, что Кристин говорит им, что у Алексии была пересадка сердца.
Находясь в таком шоке, я даже не услышал, как Кристин кричит мне спускаться вниз, чтобы встретить парамедиков. Кристин приходится ударить меня, чтобы заставить двигаться. Спешу вниз. Спускаясь, я вижу, что парамедики уже здесь. Мы быстро возвращаемся в комнату. Как только они заходят, сразу начинают работать с Алексией. Пока они разбираются с ней, Кристин подходит ко мне и рассказывает об Алексии. Она рассказывает, что ей повезло, так как Алексия этим утром рассказала ей о пересадке, и что она собиралась рассказать мне это сегодня после пар. Интересно, почему моя девушка не поговорила со мной раньше, ведь я рассказал ей о своей пересадке. Это кое–что ещё, что между нами общее.
