Посмотрев по сторонам и не заприметив ничего подозрительного, мы пошли к машине. Там тоже никого не оказалось. Кощей наверняка до сих пор терроризировал библиотеку своими нападками. Сев в машину, пристегнулся и пристегнул мышь, которая не могла совладать со своими трясущимися руками.
— Пригнись, — приказал, когда дверь здания хлопнула.
Кощей с перекошенным рылом спустился по ступенькам, рывком открыл дверь тачки и сел. Некоторое время он что-то доказывал своему твердолобому верзиле, затем пыхтел, пару раз стукнул руль в припадке и наконец-то завел машину и сорвался с места. Чуть погодя, и я тронулся.
— Белов, — спустя время подала голос мышь.
— Мой дом в другой стороне.
— Ты не будешь сегодня ночевать дома.
Глава 15
Аида
Что?!
О чем он говорил?! Как это не домой?! А куда мне на милость скажите идти?!
Все вопросы были написаны на моем изумленном лице, но Белов не спешил мне отвечать.
Одной рукой он спокойно вел машину, другую расслабленно держал на коробке передач, время от времени переключая скоростя.
— Герман! — поторопила его, когда через несколько минут он так и не удостоил меня ответа.
— Мышь, — привычно начал, но тут же осекся. Замялся. Вздохнул и бросил взгляд на меня.— Дунь, — уже более мягче, — тебе нельзя домой. В первую очередь тебя будут ждать там.
— Что?! — воскликнула. — Мы должны поехать! Там моя бабушка! Белов! Белов! Поворачивай назад! — потребовала я в истерике, которую ненавидела, но эмоции были выше моего рассудка.
Резко он остановился, да так что я едва не впечаталась лбом в стекло, благо вовремя ухватилась. Герман повернулся ко мне всем корпусом, взял мои дрожащие ладошки в свои крепкие и отчего-то надежные, сжал, переплел наши пальцы.
— Мышка, — на выдохе, — послушай меня внимательно, — начал вкрадчивым грудным голосом. Истерика начала угасать под его внимательными зоркими омутами и нежными поглаживаниями пальцев. — Они не тронут твою бабушку. Не станут, — уверенно заверил. — Они будут ждать у подъезда. У работы, универа, подруг, в конце концов.
— Но…
— Просто верь мне, — сжал сильнее пальцы, — верь. Я не дам тебя в обиду. Обещаю.
Вздохнув, я неуверенно кивнула. Герман хотел еще что-то добавить, но, покачав сам себе головой, не стал. Неохотно отпустил мои руки, завел машину и мы поехали дальше.
Откинувшись на сиденье, я постаралась собраться, скандируя в голове: «Соберись тряпка!», и отчасти это помогло.
Итак… что мы имели.
Меня выслеживал психопат, с явным задетым альтер-эго, с отнюдь не невинными намерениями и помыслами. Вследствие чего я не могла попасть домой, к подругам, на работу. И все это за несколько дней до Нового Года. Праздника, которого обычно ждала с нетерпением и предвкушающей радостью.
В то время, пока я мысленно жаловалась на судьбу-злодейку и жалела себя, Белов настойчиво названивал неизвестным.
— Олежа, здорово, — произнес, заворачивая в поворот. — Нужна твоя помощь. Пора вернуть должок, друг. Ты на хате? Отлично! Скоро буду! Жди.
Отключившись, Белов уже обратился ко мне:
— Не хочешь позвонить бабушке?
Точно!
Комично хлопнув себя по несмекалистой черепушке, чем заслужила смешок Германа, достала телефон, но, стушевавшись, замерла.
И что я ей скажу? Не буду дома, потому меня преследует психопат? Глупости!
— Скажи, что осталась у подружки, — понял мое замешательство Белов. Чуть погодя, с хитрым прищуром, добавил, — или парня…
Точно! Сегодня я туго соображала. Мой мозг приказал долго жить!
— У меня нет парня, — немного резко ответила.
За кого спрашивается он меня принимал? Он думал, что я стала бы обниматься со всеми подряд? Хорошо, возможно, для двадцатилетней девушки пару обниманий ничего не значили, но для меня это было своего рода событием. Не потому что я была настолько лузером, что меня никто не обнимал, а потому что это был Герман. Мой Герман. Моя несбыточная мечта, моя навязчивая идея, мое спасение и проклятие.
— Я знаю, — кажется, его голос звучал довольно, — но ты же оставалась у парней?
— Нет.
Уголки губ Белова дернулись, но парень сжал челюсть, сдерживая себя.
Набрав бабулю, я принялась ждать…
Она взяла как всегда почти с первого гудка и встревоженно выкрикнула:
— Дунька! Ну где тебя носит?
— Бабуль, все хорошо, — заверила ее и прикусила губу. Я была не мастером вранья. Ничего не было хорошо. — Я… Я не приду сегодня домой.
— Что это за выкрутасы?
— Я останусь у Вари. Мы с девчонками собрались и…
— Гулена моя, — уже по-доброму проворковала бабуля, а в ее голосе послышался намек на улыбку, — чего ж раньше не предупредила?
— Замоталась, бабуль, прости.
Машина плавно остановилась у обычной панельной девятиэтажки. Пора было сворачиваться.
— Все, я побежала. Целую. Спокойной ночи, ба!
— Эх, молодежь-молодежь, — проворчала, — беги уже.
Положив телефон в сумку, обернулась к парню, но тот уже вышел из машины. Открыл мне дверь, подал шутливо руку и подмигнул. Мелочь, но она меня растрогала. Ради всего святого, я была девушкой, а Белов парнем от которого я без ума, и когда он пытался поднять мне настроение, сложно было оставаться безучастной. Впрочем, и не хотелось.
Зайдя в подъезд, поежилась.
Что ж, место оставляло желать лучшего. Обшарпанные стены, похабные вульгарные надписи, тот еще запашок, словно в подъезде жили одинокие женщины-кошатницы, а вишенкой на этом торте был мужик, что сидел на лестнице с бутылкой и давал храпака.
Герман поморщился и пнул мужика в голень, тот что-то нечленораздельно промычал, послал в неприличное место и вновь захрапел.
— Черт, — прошипел Белов, — мужик, вставай! Дай пойти! — опять пнул его.
— Герман! — тихо прикрикнула. — Хватит его бить, — на мою фразу парень, конечно же, закатил глаза. — Мужчина! — дернула его легонько за плечо, — Мужчина просыпайтесь!
— Сгинь! — пьяно выплюнул, — Галка, гадюка такая! — проворчал и повернулся.
— Получилось? — усмехнулся Белов.
