Сажусь на край кровати и, расположив, сына на коленях, начинаю расстегивать пуговки на блузке. Егор смотрит в упор, отметая всякую мою стыдливость, усаживается напротив нас в кресло и подается вперед, упираясь локтями в колени.
- Ты собрался смотреть? – пытаюсь спрятать нервозность за насмешкой.
- Ага.
Богдан, чувствуя запах молока, начинает возиться. Хватаясь маленькими пальчиками на кромку хлопкового бюстгальтера, тянет ткань вниз. Я отстегиваю чашечку, а сама не перестаю бросать на Егора быстрые взгляды.
Интимность момента зашкаливает. Это так… невероятно… Кажется, моргну, а когда открою глаза, Зверя здесь уже не будет.
Но нет. Затаившись, как хищник и чуть выдвинув вперед квадратный подбородок, он не отрывает взгляда моей груди.
Она переполнена. Покалывает от тяжести и, как это часто бывает в такие моменты, уже сочится молоком.
Опускаю чашечку, и Егор с Богданом одновременно тянутся к груди. Сын, конечно, быстрее. Впившись в сосок, тут же начинает жадно сосать.
А Егор громко сглатывает.
- Охренеть, Киса…
- У него хороший аппетит.
- Это… заметно, - проговаривает охрипшим голосом, - на кого он записан?
- Ни на кого. В строке «отец» стоит прочерк.
- А отчество?
- Отчество?.. – опускаю взгляд на сына, что сосет грудь, причмокивая от удовольствия, - Егорович.
Егор прочищает горло.
Спустившись с кресла на пол, подбирается к нам ближе. Садится так, что мои колени оказываются между его согнутых ног. Протягивает руку и касается маленькой ступни Богдана. Сын, тут же оторвавшись от груди, оборачивается посмотреть, кто посмел мешать ему кушать. Глядит на отца с самым серьезным выражением лица, а потом, вдруг беззубо улыбнувшись, отворачивается и снова втягивает сосок в рот.
Егор беззвучно смеется. Мы встречаемся взглядами и замираем. Будто время останавливается. Все постороннее отходит на второй план, а нас троих словно невидимым куполом накрывает.
- Богдан Егорович – звучит неплохо, - прерывает он молчание, - пусть фамилия тоже моя будет.
- Пусть, - тихо шепчу я, - Егор…
Зудит одна мысль, неприятная и тревожная. Я решаю озвучить ее сразу, чтобы снова не получилось как в прошлом году.
- У тебя ведь девушка есть… мне сказали…
- Твои подружки? – уточняет насмешливо, склонив голову набок.
- Допустим.
- Нет у меня никого, Вика. Мы расстались через пять минут после того, как твой бывший сказал, что вы развелись.
- Оу…
- Чувств там не было, можешь не волноваться на этот счет.
Я верю. Открытый взгляд и эмоции в нем подтверждают слова Егора. На душе теплеет и хочется хихикать, как дурочке. И плакать тоже хочется.
Наевшись, Богдан снова поворачивается к Егору. Видимо, никак не может понять, что этот дядя рядом с нами делает. Дрыгая ножками, пока я меняю ему подгузник, трогает пальчиками склоненное над ним лицо своего отца. Колется об щетину, одергивает руки и звонко смеется.
Егор, словно до конца не веря, жадно к нему тянется.
- Я ему нравлюсь, как думаешь?..
- Конечно, разве не видишь?
- Он мне тоже… он офигенный… Вика, у нас с тобой сын… я в шоке.
- Привыкнешь.
Подхватываю Богдана с кровати, но Егор тут же тянет к нему руки. Показав, как его правильно держать после кормления, смотрю на них со стороны. За грудиной снова все стягивает, сердце часто дробно стучит в горле. Делаю глубокий вдох и задираю лицо к потолку. И чувствую, как Егор привлекает меня к себе свободной рукой.
Утыкаюсь носом в его плечо. Дышу, дышу. Заполняю себя его запахом, чтоб до краев, до самой последней клеточки моего тела.
Так хорошо.
Жаль, что идиллию разрушает звонок в дверь.
- Ждешь кого-то? – спрашивает он негромко.
- Я?.. Даже не знаю… а который сейчас час?
- Шесть.
- Ой, блин, это, наверное, Рита. Я забыла предупредить ее, чтобы она сегодня не приезжала.
С улыбкой представляя ее реакцию, иду открывать ей дверь.
- Здорово! – переступает порог и тянется, чтобы поцеловать мою щеку.
Но в последний момент замирает, ошарашенно глядя за мою спину.
- Ого! Неожиданно!
- Привет, - здоровается с ней Егор.
А Рита переводит на меня вопросительный взгляд. Знает он или нет?
- Я уже в курсе, - отвечает он за меня.
- Ну, круто, че… поздравляю! Значит, у нашего Воробышка папашка теперь есть!
- Есть, - смеется Егор, - только не у Воробышка, а у Звереныша.
Глава 56.
Чувствуя себя лишней, Рита проводит у нас меньше часа. Пьет чай и, немного поиграв с Богданом, уезжает.
- Я сегодня у вас останусь, - говорит Егор, глядя мне в глаза, - ты не против?
Я задыхаюсь о того, какой смысл он вкладывает в эти слова. Жар, начиная с груди, ползет по шее и заливает все лицо. Во рту мгновенно пересыхает.
Молча киваю, пряча пылающее лицо, склонившись над сыном.
Потом мы вместе купаем Богдана. Егор, оттесняя меня в сторону, нагло лезет к ванне. Хочет все делать сам и ничерта не боится. Получается у него пока неловко, но он твердо намерен всему научиться.
Я, мягко говоря, в шоке. Не ожидала от него такого рвения. Но он так смотрит на сына, что у меня каждый раз сердце заходится.
Надо было раньше рассказать. Когда я еще беременной была. Дура… дура…
Вечернее кормление снова проходит под его пристальным вниманием.
- Это охеренное зрелище, Вика… - шепчет он восторженно, - видеть, как ты кормишь грудью моего сына.
- Тебе нравится?
Его глаза говорят сами за себя. Он смотрит на это, как на некое священнодействие.
Поднеся кулак ко рту, молча кивает.
После купания и сытного ужина Богдан засыпает сразу же. Уложив его в кроватку, со словами «Я в душ», сбегаю от Егора. Закрываюсь изнутри и, быстро скинув с себя всю одежду, встаю под теплые струи.
Меня всю потряхивает от волнения. От одной только мысли, что там, за дверью ванной Зверь, по телу прокатывается волна дрожи. Дрожи и жаркого предвкушения. Как все пройдет? У меня такой большой перерыв в сексе, что я ощущаю себя чуть не девственницей.
И еще я очень боюсь разочаровать его. От меня той, с упругой круглой задницей и плоским животиком почти ничего не осталось. Как он воспримет эти изменения?
Тщательно вымывшись, надеваю тонкий хлопковый халат и выхожу из ванной. В квартире звенящая тишина. На краткий миг сердце замирает от страха. Ушел?
Метнувшись взглядом к порогу, успокаиваюсь. Нет, не ушел. Куртка и обувь на месте.
Ступаю босыми ногами на цыпочках, заглядываю в пустую кухню, а затем – в гостиную. Сидя на диване, Егор смотрит в горящий экран телефона. Услышав шорох, резко оборачивается.
Глаз мне не видно, потому что свет в комнате погашен, но подсвеченные экраном напряженные скулы и подбородок говорят о многом.
- Иди ко мне, Кис…
Шаг за шагом, медленно я приближаюсь к нему. Здесь так много его – его ауры, запаха, густой энергетики, что мне становится нечем дышать, а воздух пропитанный Егором, искрит электрическими всполохами.
Встаю в шаге от него, а уже в следующую секунду оказываюсь сидящей на его коленях. Обоюдный рваный выдох и удар током от соприкосновения.
Прикрываю глаза, когда теплое дыхание касается моего лица. Он не целует. Обхватив рукой шею сзади, ведет губами по щеке, виску, носу, лбу. Никогда прежде он не был таким… нежным.
Однако вскоре Егор превращается в самого себя. С тихим рыком прижав меня к себе, впивается в рот. Льну к нему, обнимая за шею. Еще ближе… больше тактильных ощущений… скольжу кончиками пальцев по упругой коже, зарываюсь ими в короткие волосы на затылке.
Кровь в венах нагревается и делает тело мягким и податливым. Извиваясь в его руках, я инстинктивно подставляюсь его жадным рукам. Сминая халат на талии, они добираются до ворота и стягивают ткань с плеч. Настойчиво, пока не оголяет грудь полностью.
- Егор… - шепчу скованно, когда он отстраняется, чтобы посмотреть на нее.
