- А это что? - объевшись до одури, лениво кивнула я под ёлку, где сиротливо лежал тёмный свёрток.
- Это тоже тебе, - скукожившись, порадовал брат.
- Мне? - искренне удивилась я. - Кеша, ты меня балуешь.
- Если бы, - отвернувшись, буркнул парень. Я на это не обратила внимания. Отец увлечённо смотрел очередной новогодний мюзикл про черевички, и ничего не могло отвлечь его от волшебного ящика.
Я на четвереньках добралась до ёлки, выудила свой подарок и, усевшись по-турецки, безжалостно разодрала красивую чёрную в золотых звёздах упаковочную бумагу.
- Какое чудовище, - хмыкнул смотрящий мне через плечо брат.
- Чудовище... - прошептала я, безотрывочно глядя на мягкую игрушку в виде чёрной кляксы с огромными красными глазищами и оскаленной на полморды пастью полной острых, пусть и ненастоящих зубов. И внутри снова стало больно. А когда я увидела кусочек бумаги с одним-единственным: "Прости", - прикреплённый булавкой к чёрной лапе, набросилась на Кешку...
В первый раз в жизни я возненавидела брата. Почему он сразу не отдал мне подарок? Почему не рассказал?
Я заперлась в своей комнате и, прижимая игрушку к груди, всю оставшуюся ночь пыталась дозвониться до Морозова. А безразличный голос робота всё повторял, что абонент недоступен.
А так хотелось спросить: какого чёрта ты делаешь? Зачем? Зачем приезжал сюда? И почему не отдал мне в руки? Испугался? Или это очередной раунд игры "Как достать Ксюшу"?
Зарычала, отшвырнула игрушку и накрылась одеялом с головой.
Не хочу никого видеть! Лучше бы сидела в своей мрачной квартире и рыдала в подушку.
И я рыдала, вновь и вновь проклиная своё Чудовище...
Глава 9. Истинно женская логика.
Закончились новогодние праздники, закончился и мой кусочек счастья, который Морозов умудрился испортить своим дурацким подарком.
Ладно, не дурацким: монстрик мне нравился. Он теперь всё время пребывал в моей кровати, порой служа подушкой или (в крайне редких случаях) слюнявчиком. Ну, пускаю иногда слюнки. Но я же не виновата, что ночью рот сам открывается!
А ещё были слёзы. Много слёз.
Брат с отцом так и не поняли резкого изменения моего новогоднего настроения. Пару раз пытались поговорить по душам, но моя душа была для них закрыта, как и дверь комнаты. Затворницей я, конечно, не стала, но веселиться больше не хотелось. Морозы после новогодней ночи спали, на улице была вполне сносная температура, позволяя подолгу гулять. Шарк составлял мне компанию. Наверное, бред - опять разыгралась фантазия, которая в последнее время начала буквально фонтанировать всякими небылицами, - но извинение Тимофея на клочке бумажки словно спугнуло колючие холода, заставив зимнее солнце греть замёрзших людишек. Тоже мне, ледяной принц. Чудовище. Моё личное. Гордиться этим или биться головой о стену?
На протяжении всей праздничной недели я вызванивала парня, пытаясь понять, зачем он это сделал. Приехал в такую даль, чтобы вручить мягкую игрушку. Мог бы дождаться экзаменов и там передать.... Но телефон Морозова продолжал молчать, а номер Максима я узнать не удосужилась. Поэтому терзалась догадками, стараясь ненавязчиво отбиться от смс-ок Николая. Зря ответила на его поздравление: парень явно не знает ни меры, ни границ. Он уже на третий день так достал своими ежечасными воздыхательными посланиями, что где-то глубоко внутри меня начало просыпаться злое желание, чтобы Тимофей набил-таки ему морду.
В институте тоже было слишком тихо. То ли экзамены ставили так удачно, то ли мне везло, но ни с Морозовым, ни с его дружком я не пересекалась. Хотя специально смотрела расписание их группы - пару раз могли встретиться, однако....
В общей сложности нам, несчастным и замученным первокурсникам, предстояло сдать пять экзаменов. От одного, слава Богу, отвязались ещё до Нового года. Я сдавала вместе со всеми и - кто бы мог сомневаться - получила "отлично". В итоге оставалось пережить четыре микро нервных срыва и свалить на законные каникулы. Целых две недели! Какие я выстроила грандиозные планы! Нужно только уговорить папу.
Папа уговорился после четвёртой принесённой в клювике, то есть в зачётке, "пятёрки". Сказал, добуду ещё одну, и он согласится оплатить мою безрассудную авантюру. А я всего-то хотела слетать в тёплые Штаты, попрыгать с парашютом. Хотелось отвлечься. Да так отвлечься, чтобы ух-х-х! Кровь стыла в жилах.
"А зачем далеко летать, найди Морозова и поругайся с ним - стылая кровь и прочие незабываемые ощущения гарантированны!" - порекомендовал ехидный внутренний голос. Послав его куда подальше, отправилась готовиться к получению последней "пятёрочки".
Сдала, обрадовала папочку и начала паковать вещички. Билет на самолёт уже ждал меня любимую. Отец сказал, что договорился с каким-то титулованным мастером по парашютному спорту и тот обещал не дать его дочке превратиться в прелестную лепёшку. Знаю, папандер волнуется, но и живём мы только один раз, так отчего бы не попробовать пошалить?
Я как раз собирала последние мелочи в дорогу (вылет был в восемь, завтрашним утром), когда в дверь позвонили. Удивилась: вроде и у Кеши, и у папы имелись ключи. Да и предупреждали они, когда хотели навестить. А больше ко мне сюда никто не приходил. Еду тоже не заказывала.
Целую минуту разрывалась между трудным решением: открыть или забить? Но звонок снова пропел веселую мелодию. А потом ещё и ещё.
Кулаки сжались сами собой, а ноги понесли к двери. Я знаю лишь одного настолько настойчивого типа.
- Чего надо? - распахивая дверь, рявкнула я.
- Привет, - тихо ответил Морозов и попытался улыбнуться. Сердце болезненно защемило - такой "побитый жизнью" видок был у моего чудовищного врага.
- Можно войти?
Я открыла рот... да так и застыла с отвисшей челюстью. Он никогда не спрашивал разрешения, просто брал и заходил. Что случилось с псевдоботаником? Переучился? Экзамен сдал на "двоечку"?
Подобрав челюсть, кивнула и отошла, пропуская парня в квартиру. Морозов нерешительно (!) вошёл и закрыл за собой дверь.
Эх, дёрнул же чёрт впустить. Любопытство как обычно пересилило здравый смысл. Ну, вот зачем мне его проблемы? Ясно ведь, что они у Морозова есть и предостаточно! Ксеня, фу! Ну-ка гони его, пока не успел рта раскрыть!
Мысленно рыкнула на свой взбунтовавшийся внутренний голос. Плевать на то, что он там разумного советует. Я даже и представить не могла, как соскучилась по этому Чудовищу. А ещё до зубной боли снова захотелось услышать его:
