— Будем. Хотя бы для того, чтобы отсмотреть твои свадебные фотографии. Ну и так просто. Может быть, и пообедаем как-нибудь вместе. Так что заходи, звони, когда будет время.
Не успела за ним закрыться дверь, как в кабинет вошел Гриша.
— Это кто был?
— Старый знакомый.
— И насколько близкий этот старый знакомый?
— Если тебя интересует, изменяю ли я Касьяну, то нет, не изменяю. Твой брат для меня является самым важным мужчиной в жизни и, поверь мне, все другие по сравнению с ним как-то меркнут.
— Повезло моему братцу, — усмехнулся Гриша.
— Конечно, повезло. Только пусть он пока что не осознает масштабы своего везения, поэтому предупреждаю, если он узнает о нашем разговоре, я пойму, откуда пошел слух, и собственноручно задушу тебя.
— Я должен бояться?
— А то! В гневе я страшна.
— Что за секретность? — нахмурился он, но в следующее мгновенье довольно улыбнулся. — Я понял, ты не хочешь раздувать его и без того огромное самомнение и поэтому ничего не сказала ему. Я прав?
— Любопытство до добра не доведет. Ты предупрежден. — Тут я сообразила, что приходить ко мне Гришке вообще-то без надобности и спросила: — А ты здесь по какой нужде?
— Просто решил зайти и проверить, насколько прочны наши родственные узы. Чаем угостишь?
— Не боишься, что брат узнает? — подразнила я его.
— Боюсь, но надеюсь, что если он все-таки узнает, что я был у тебя, ты заверишь его, что я пришел исключительно с благими намерениями.
— М-м-м, договорились, — согласилась я. — Присаживайся, поставлю чайник.
И по итогам этого чаепития я обзавелась новым другом.
В конце мая я сообщила Касьяну, что на свадьбу к Таньке мы приглашены оба. Касик нахмурился, сказал «Посмотрим!» и закрыл эту тему. А буквально за день до свадьбы заявил, что у него полно работы, и у него нет никакой возможности пойти со мной («Извини, солнышко, даже на часик не смогу вырваться»), поэтому сидя на банкете в одиночестве, я чувствовала себя весьма скверно.
Ко мне подсела Ольга и спросила:
— Чего киснешь? У нас подруга замуж выходит, а у тебя лицо как на поминках.
— Чувствую себя дурой, — вздохнула я. — Понимаешь, я до последнего момента была уверена, что на свадьбу мы с Касьяном пойдем вместе. Он ведь сказал «посмотрим», и я была уверена, что это значит, что он сможет приехать хотя бы во дворец бракосочетания. Я ведь говорила ему, что для меня важен этот совместный выход в свет. И вовсе не для того, чтобы покрасоваться, а просто стоять рядом с ним и ощущать его руку в своей. Когда он мне вчера с утра сообщил, что у него много срочной работы, я растерялась. Ничего не сказала, конечно, но сразу поняла, что он с самого начала никуда не собирался идти.
— Катюх, ты ведь с самого начала знала, что он каждую свободную минуту тратит на работу. Таньку он видел всего один раз и наверняка решил, что чем ехать на праздник к, по сути, незнакомым людям, лучше заработать лишний миллион.
— Да я же не против его работы. Только ведь можно было сказать о своих планах заранее, я бы и не рассчитывала на него, а то получилось очень некрасиво.
— Пожалуй, ты права, — признала Ольга. — Хочешь выпить?
— А давай.
Портить Таньке настроение своей постной рожей не хотелось, поэтому я принялась расточать всем улыбки и пить за здоровье молодых. Подружка радовалась, в глазах застыл океан счастья, и вообще чувствовалось, что жизнь ей нравится. Она даже успела выпить со мной на брудершафт, пока я ее прятала от жениха, а Ольга требовала выкуп.
— Видела-видела, — хихикнула она, пока мы с ней стояли в углу кухни. — Во время бракосочетания прослезилась, а потом ходила и хмурилась. Не рада, что я вышла замуж?
— Не глупи. Я очень за тебя рада. — Я ее обняла, поцеловала и попросила: — Прости, что с Касьяном так получилось.
— Господи, ты из-за этого так расстроилась? — догадалась она. — Так это не повод для переживаний. Вот если бы не пришла ты, я бы обиделась, а так… Фигня. Мужики приходят и уходят, а мы друг у друга одни.
В общем разговор с Танькой принес облегчение, но самой мне все равно было обидно, а чтобы грустные мысли не задерживались надолго в моей голове, я налегла на спиртное.
К концу вечера я еле держалась на ногах, и Ольга с мужем решила самолично довезти меня до дома, чтобы по дороге со мной ничего не случилось, но я объявила, что ночевать поеду к родителям и вызову папу.
— Отлично! — кивнула подруга. — Звони.
— Кому?
— Дяде Диме. Хочу быть уверена, что ты не забудешь сделать это.
Я позвонила, договорилась с папой, и Ольга довольно улыбнулась.
Через двадцать минут мы уже распрощались с молодоженами, и Лешка, подхватив меня и Олю под руки, пошел к машине.
Папа, увидев меня в состоянии полной нетрезвости, нахмурился и, приняв меня из рук Ольгиного мужа, спросил:
— Ты зачем так напилась?
— Я пила за здоровье и счастье молодых. Между прочим, имею полное право. Пока! — махнула я рукой Ольге и Лешке и чуть не завалилась, но вовремя ухватилась за открытую дверцу.
— Дядя Дима, вы ее очень не ругайте, — попросила подружка, наблюдая за моими попытками сесть в машину. — На самом деле она выпила не так много, просто не закусывала. Но ведь вы же понимаете, что в совокупности это приводит к тому, что случилось с Катей.
Папа поморщился, пообещал Ольге сильно не серчать и сел в машину. Вырулил на дорогу и поинтересовался:
— Почему не поехала к Касьяну?
— До вас ближе. Но если не хочешь меня видеть, можешь отвезти к нему.
— Не болтай глупостей. Он знает, что ты будешь ночевать у нас?
Я попробовала напрячь память, поняла, что из этого ничего не выйдет, и просто пожала плечами:
— Не помню.
— Тогда позвони и скажи, чтоб человек не волновался.
Я покорно достала сотовый и позвонила Касьяну.
— Ты где? — ответил он после первого же гудка.
— Еду к родителям. Переночую у них.
— Между прочим, я жду тебя дома.
— Я рада. — Что бы еще такое сказать? — Ладно, увидимся завтра на работе. Пока.
— Что значит завтра? — услышала я его голос, но уже выключила трубку и посмотрела на папин затылок:
— Я позвонила, слышал?
— Слышал.
— Доволен?
— Катя, не нарывайся, я ведь могу и рявкнуть на тебя и даже выдрать, не глядя на твой солидный возраст, — предупредил папа, и, хотя в данный момент действительность меня практически не волновала, где-то на задворках сознания всплыла мысль, что не надо огорчать родителя еще больше, поэтому я молча пыталась сфокусировать зрение на пролетающем за окном пейзаже.
