«Господи, как мало я могу для нее сделать», – угрюмо подумал Алан.
Через несколько минут она уже смогла спокойно разговаривать. Ей не хотелось говорить о Винсе, поэтому она начала рассказывать Алану о своих планах на выздоровление.
Когда Алан спросил ее, что она собирается делать в ближайшую неделю, ее ответ был абсолютно спокойным:
– Останусь здесь – по крайней мере мне не надо опять ложиться в больницу.
Затем Алан неловко спросил:
– Ты думаешь, на фирме справятся без шефа? Она потупила взгляд.
– Пэт говорит, что мистер Дункан очень хороший специалист, но Винс, конечно, будет заезжать на фирму, когда окончится сезон катания на яхте.
Это было единственное упоминание Кристины о муже, разбившем ей сердце. Алан понимал, что ей трудно говорить о нем, и перевел разговор на отношения Пэт с Джоном Дунканом.
– Я очень рада за нее, – сказала Кристина, – он очень хорошая партия для нее. Пэт вчера приводила его к нам. Мне он очень понравился не только как человек, но и потому что он обожает Пэт.
Перед тем как уйти, Алан сказал:
– Приезжайте как-нибудь ко мне с Пэт и прихватите с собой Мэг, она мне очень нравится. Мне бы хотелось, чтобы ты посмотрела, какие прекрасные в этом году георгины.
По лицу Кристины пробежала улыбка.
– Милый Алан! Ты у нас неутомимый садовник. Алан улыбнулся ей в ответ:
– В пользу разведения садов говорит очень многое. Они охраняют нас от печали.
Когда он ушел и Мэг помогала ей подготовиться ко сну, Кристина продолжала все еще думать об Алане. Он самый добрый и благородный из всех, кого она знала.
Она жалела Шарлотту Маршалл, которая успела полюбить его. Ей было жаль всех женщин, которые любили безответно, но только не себя. Она не позволит Винсу покинуть ее, она не доставит Гейл такого удовольствия.
Кристина уже неделю жила в Лондоне, когда наконец позвонил Винс. Он звонил из Рэкхэма.
– Я плавал на яхте во Францию, – сказал он. – Со мной ходил Эйдриан Струд. Ты помнишь его? Он был на свадьбе.
– Ах, да, – сказала вежливо Кристина.
Даже по телефону она чувствовала его обаяние и ничего не могла с собой поделать. Он рассказывал, что плавание прошло прекрасно, стояла хорошая погода и яхта летела как птица.
– Я рада, – сказала Крис.
– Жаль, что тебя не было с нами, – добавил он. Кристина разговаривала из спальни. Она закрыла глаза и сжала телефонную трубку так сильно, что ее пальцы побелели. Ну почему, почему он имеет над ней такую власть? Ей хотелось верить в то, что он говорил, но сердце подсказывало, что он опять лжет. А может быть, он все-таки говорит правду и он скучал по ней? Винс сказал:
– Расскажи мне о себе. Кажется, ты так давно уехала из Рэкхэма. С тобой все в порядке, моя дорогая?
Она все еще «его дорогая». Это было безнадежно. Кристина холодно ответила:
– Я прекрасно себя чувствую. За эту неделю я многого добилась и уже хожу потихоньку без палок.
– Я так рад, Тина. Я столько думал о тебе.
«В то время, когда она была с тобой, – горько подумала Кристина. – Или в этот раз ты ее с собой не взял и думал о ней тоже?»
Вслух же она сказала:
– Я тоже о тебе думала, Винс.
– Я знаю, я поступил с тобой ужасно. Она прервала его.
– Пожалуйста, не начинай опять этот разговор. Мы ничего не решили с тобой той ночью, не решим ничего и сейчас.
– Я приеду завтра утром тебя навестить.
– Пожалуйста, не надо… пока, – она остановилась.
– Пока что?
– Ты сам все знаешь, Винс. Я не хочу тебя видеть до тех пор… пока ты не будешь в состоянии вести нормальную жизнь… жизнь женатого человека… где будет место только нам двоим. Ты можешь мне это обещать?
Она так долго ждала его ответа, что, прежде чем он начал говорить, она поняла, что он не может ничего ей обещать. Это молчание было красноречивее любого ответа.
– Тина, дорогая моя, – сказал наконец он, – я переживаю сейчас трудные времена, но стараюсь быть честным с тобой. Я не хочу еще раз обманывать тебя. После нашего последнего разговора я решил, что не буду больше этого делать. Кроме Эйдриана, со мной на яхте была Гейл.
Кристина почувствовала, как будто ее резко ударили по лицу. Несмотря на переполнявшее ее негодование, она старалась говорить спокойно:
– Понятно. Ну что ж, я не удивлена.
– Клянусь, я ненавижу себя, – его голос был не такой радостный, как вначале. – Я сам хочу избавиться от этой девицы, но сейчас не могу этого сделать. Я знаю, что ты заслуживаешь лучшего и что я поступаю непорядочно.
– Спокойной ночи, Винс, – сказала она задыхаясь.
– Нет, Тина, подожди.
– Нам нечего больше сказать друг другу, Винс.
– Но я не хочу терять тебя, Тина. Клянусь, не хочу! Слезы текли по ее лицу, но она не хотела, чтобы он догадался об этом, и холодно сказала:
– Ты знаешь мое решение – все или ничего. До свидания.
Она положила трубку, и через некоторое время телефон зазвонил опять, но она так и не ответила.
Можно ли перенести большую боль? Может быть, будет лучше, если он уйдет к Гейл и перестанет с ней играть в кошки-мышки. Он так слаб. Господи, он так слаб, но она все еще любит его.
Кристина осознала, что рыдает.
– Господи, сделай так чтобы я разлюбила его! Сделай так, чтобы я смогла его ненавидеть!
Утром она выглядела такой бледной и слабой, что Мэг предложила не ездить сегодня в больницу. Кристина быстро ответила:
– Нет, мы поедем. Я должна опять ходить.
– Черт бы побрал ее мужа, – пробормотала Мэг. – Думаю, он скоро появится здесь и опять начнет ее мучить.
Когда они вернулись домой из больницы, то застали там Винса.
Он великолепно выглядел, еще больше загорев после последнего круиза. У него был взгляд, как у побитой собаки, что больно задело Кристину. Его отношения с Гейл Бишоп не слишком хорошо отражаются на нем. Она не смогла сделать его счастливым.
Кристине было больно видеть его в этой квартире, которую они вместе обставляли, но она сделала над собой усилие и поприветствовала его, как обычного друга:
– Привет, Винс. Вот так сюрприз. Ты как раз к обеду.
Мэг вышла из комнаты, оставив их одних. Несколько минут Винс удивленно смотрел, как спокойно, хоть и медленно, двигается Крис.
– Хочешь выпить? – спросила она. Он удивил ее ответом:
– Нет, спасибо. Я не останусь на обед. У меня деловое свидание с партнером из Бельгии – директором одной из крупнейших фирм по производству мотоциклов в Брюсселе.
Кристина отвернулась, чтобы Винс не увидел ее лица. Ее сердце забилось. Сейчас, когда он был рядом с ней, она поняла, как сильно они изменились. Она все еще любила его, но прежнего Винса, а не этого незнакомца со стыдливыми глазами.
