был точно таким же. Так что из мужской солидарности просто продолжил проходить нашу миссию.
Ева уложила детей, потому у меня нашлась возможность переговорить с ней уже этим вечером. Зайдя в детскую, чтобы исполнить свой обычный ритуал и постоять у кроваток дочерей, любуюсь на своих крошек, я обнаружил в комнате будущую жену. Она задумчиво созерцала что-то за той стороной прозрачной преграды оконного стекла.
- Крош, - позвал тихо, подойдя ближе.
Лебедева встрепенулась, только теперь замечая мое присутствие. Я нахмурился - по пролегшей между бровей складке можно было сказать, что Ева точно чем-то озадачена. Если не сказать огорчена.
- Все хорошо? - спросил, устроившись возле нее и опираясь на подоконник локтями.
Смотрел на Еву и ждал ее ответа. Эта беременность очень ее красила. Я уже даже загодя начал скучать по тому цветущему виду, который сейчас был у Лебедевой. Не то чтобы без аккуратного живота она перестанет быть красивой, но эти месяцы так быстро летели…
Впрочем, размышлять и дальше о том, как выглядела Ева, я не смог. Она вдруг ошарашила меня признанием:
- Все нехорошо… Я просто… думала, что справлюсь сама. Но не могу об этом не думать. В общем, я забрала из клиники эмбрионы и их перевезли в другое место. Один из них при транспортировке погиб.
И она беззвучно разрыдалась, поставив меня в окончательное состояние ступора.
Глава 49
Потому что я… вообще ничего о происходящем не знал. И тут же по позвоночнику моему побежали ледяные змейки. Думал, что теперь мы с Евой доверяем друг другу. Вернее, она мне доверяет, потому что с этим у меня в ее сторону не возникало вообще никаких вопросов. А оказалось, что она делала те вещи, которые стали для меня полнейшим сюрпризом.
- Ты… сделала это все в одиночку? - глухо спросил я, немного отстранившись.
Лебедева прикусила нижнюю губу.
- Да. Не была уверена в том, что ты захочешь… ну, чтобы я выносила этих детей, раз мы можем их заводить традиционным способом. К тому же, вся эта дурно пахнущая благодаря Августе история…
- Она уже в прошлом! - с нажимом сказал я, и добавил тише, когда Маруська завозилась в кроватке: - Пойдем-ка, милая, поговорим тет-а-тет.
Я направился к двери, спиной чувствуя растерянность Евы. Но сейчас мне было не до сантиментов. Нам нужно было дорасставить все точки над «е», пока мы не начали официальную совместную жизнь.
Расположились в гостиной. Я устроился на диване, Лебедева вновь отошла к окну. Как будто ей нужно было набираться сил в этом разговоре, выглядывая в наш сад. Что ж, я был совсем не против, просто сидел и ждал.
- Мне очень неуютно сейчас, - призналась будущая жена, обхватив себя руками.
Захотелось подойти к ней и обнять, но я оставался на месте и ждал.
- Я действительно не представляла, как сказать тебе об этом и услышать ответ «нет». Ведь я их уже люблю. Точнее, не их, а его.
Закусив нижнюю губу, Лебедева взяла паузу и продолжила:
- Я себя уговариваю, что это все эмоции. Что в целом там ничего особенно из эмбриона еще не получилось, чтобы так горевать.
С этим я был согласен. Нет, конечно, мне тоже было очень не по себе от того, что один из малышей больше не существовал, но так распорядилась природа. А ей было виднее. Впрочем, ничего не говорил, не желая травмировать Лебедеву и давая ей выговориться и наконец рассказать обо всем.
- В общем, я сожалею, что не рассказала тебе все сразу. Но уже сказала, почему боялась озвучить то, что делаю.
Ева повернулась и посмотрела на меня, я поманил ее рукой и похлопал рядом с собой по дивану. Она помедлила, но все же подошла и присела возле меня.
- Скажи, а как ты собиралась их вынашивать? Соврала бы мне, что забеременела естественным путем, а сама бы сделала эко? - выказал я те непонятки, которые жили в моей голове.
- Нет! Нет, ты что? - возмутилась Ева, и по голосу ее было ясно - лгать она мне не стала бы.
Хоть это радовало, в самом-то деле.
- Ева… послушай… Это все для меня, как ушат ледяной воды. Зачем ты ввязалась в подобное, находясь в состоянии, когда особенно уязвима?
Я взял ладонь Лебедевой в свою руку и нежно погладил прохладную кожу. Даже представлять не хотел, как она в одиночку проходит через то, через что прошла. Но это был ее выбор. Впрочем, я собирался сделать так, чтобы больше она на подобное не решилась и доверяла мне.
- Я сама не знаю. - Она вновь начала всхлипывать. - Я просто так хотела выносить и их тоже. И вот.
Прибняв самую несносную женщину, которая могла только встретиться мне на пути, я сказал:
- Давай сделаем так - сейчас все мысли только о нашем сыне. А потом уже будем раздумывать и обсуждать про остальное. Тебе нужно восстановиться. И думать о себе. Уже трое малышей - это не шутки.
Повернув Еву к себе лицом, я добавил быстро, чтобы она не успела себе чего-нибудь надумать:
- Но я хочу и этого ребенка, который остался и ждет того, чтобы мы стали его родителями.
Она неуверенно улыбнулась и, отерев слезинку, сказала то, от чего я таял всегда, сколько бы времени вместе мы ни были:
- Я же говорила тебе, что безумно… до звездочек перед глазами тебя люблю?
