— вот о чем вопили его глаза.
Марату вынесли приговор. Мой кошмар закончился. Тогда я еще не представляла, что все это просто пауза перед новым витком бесконечного ужаса.
Сначала все и правда наладилось, пусть и совсем не так, как мне хотелось.
— Вас включают в программу по защите свидетелей, — сообщил агент, который вел дело Марата. — Ваш супруг вел опасный бизнес. Сейчас многие из его напарников оказались под ударом. Они могут использовать вас как главную цель.
— Что это значит? Мне придется скрываться?
— Вы получите шанс начать с чистого листа.
Мечта сбылась. Почти. Сперва я была не в восторге от того, что маму пока нельзя забрать, что мы снова не можем общаться и ее перевезут подальше от меня. Но возражать было бесполезно. Все решалось без меня.
В моей жизни появился Бьорн. Потом дети. Сначала я понятия не имела, как сумею разыгрывать семейные отношения с посторонним человеком.
Микки был совсем малыш. Меньше года. Ребекке исполнилось три.
Я понятия не имела, как обращаться с детьми. Пришлось разбираться с нуля. И я сама не заметила, как прикипела к ним.
Чужие люди. Так все начиналось. Но каждый день сближал нас. Мы с Бьорном быстро стали друзьями. Дети к нам привязались. Через год никто бы не заподозрил, что мы не настоящая семья и едва ли знакомы друг с другом. Еще через пару лет мы вообще стали едины.
Тут вернулся Марат.
Очередная дьявольская насмешка судьбы.
Я помню свои первые эмоции. Помню остроту накрывшего меня отчаяния. Бывший муж опять появился на моем пути, явно собирался отомстить и превратить мою идеальную жизнь в ад.
Осознание накатило позже. Тягучее, болезненное.
Марат не выбирал эту роль. Он хотел вернуть меня, хотел отыграть все обратно и вырвать новый шанс, выгрызти, выбить…
Марат не признавал полумер. Никогда.
Но Хаген уже все спланировал. Он расставил фигуры на шахматной доске и наблюдал. Чем дольше шла игра, тем сильнее возрастали ставки.
Раньше я могла потерять маму. Еще на кону стояла жизнь Марата. И несмотря на наши тяжелые отношения, смерти я ему не желала.
Теперь под угрозой оказались мои дети.
Мои. Да. Пусть не по крови. Не важно. Они мои, иначе я их не воспринимала, только как свое собственное продолжение.
Хаген все предусмотрел. Намеренно.
* * *
— Что в коробке? — спрашиваю, как только Марат возвращается.
— Не важно, — холодно бросает он.
— Там… Бьорн? — не знаю, откуда берутся силы, чтобы задать этот вопрос. — Ты должен сказать правду.
— Нет, твой дружок жив и здоров.
— Марат, пожалуйста.
Из послания, которое приложил Хаген, нельзя сделать двусмысленные выводы. Этот больной урод вполне способен прислать моего фиктивного мужа. По частям.
Иначе зачем ублюдок он на такое намекал?
Бьорн был в командировке. Как раз по заданию Хагена. Мексика — последняя локация, о которой он упоминал.
Мое горло сдавливает боль.
Мама. Дети. Каждый из моих близких может пострадать. Этот чокнутый подонок способен на любые мерзости. У него нет тормозов.
— Твоя мать под защитой моих людей, — заявляет Марат. — И этот твой… хм, он тоже в безопасности. Можешь не волноваться.
— Откуда ты знаешь?
— Скоро сама увидишь, — отрезает он. — Теперь твоя очередь, Вика. Не хочешь ответить на пару вопросов?
Я рассказываю ему все. Не вижу смысла скрывать прошлое. Про странные встречи с Хагеном. Про его предложение об убийстве. Про дальнейший план с дачей ложных показаний.
— Ты считала, я это не вывезу, — криво усмехается Марат.
— Ты не вывезешь.
В его глазах мелькает раздражение. Весь его вид выражает явный протест. Но думаю, в итоге Марат все понимает верно. Здесь дело не просто в деньгах и рычагах влияния. У Хаген изначально совсем другой уровень возможностей. Другой старт. Он родился на самой вершине. Глупо отрицать.
— Ты же сам понимаешь, — роняю глухо. — Его люди сфабриковали это дело. Устроили все так, что записи с камер пропали, а свидетели нашлись. У него везде связи. Даже в Бюро. Уверена, он лично подбирал и Бьорна, и детей. Он контролировал программу по защите свидетелей.
— Ты никогда мне не доверяла, Вика.
— Тебя это удивляет? — нервно усмехаюсь. — Марат, ты всегда жил, как хотел. Ты брал все, что хотел. Ты даже против своего отца пошел, потому что желание заполучить меня оказалось сильнее долга перед семьей.
— И в чем проблема?
— Нельзя строить отношения на порывах и желаниях. Даже самых сильных. Ты обещал, что будешь работать честно, и снова погряз в криминале.
— Тебя это реально волновало?
— Нет, я просто ждала, когда ты наиграешься и отпустишь меня. Если бы не Хаген, я бы все равно от тебя ушла. Мы с тобой слишком разные. Во всем. Мы никогда друг друга не поймем.
Устало откидываюсь на спинку стула.
— Хаген хочет, чтобы я тебя убила. Опять. Когда ты приехал ко мне домой, я ему сразу же позвонила. Он сказал, есть только один вариант. Очень простой. Поэтому мне и пришлось выстрелить. Думаю, ты понял, почему я промахнулась.
— Ты не хотела меня убивать.
— Я никого не хотела убивать, — выпаливаю с горечью. — Но Хаген должен думать, что я согласна играть по его правилам.
Марат молчит. Изучает меня пристально, будто в самую душу проникнуть пытается, пробует прочесть мои мысли.
— Твоя смерть не даст мне никаких гарантий, — продолжаю. — Я совсем не уверена, что Хаген остановится.
— Не остановится, — мрачно заключает Марат.
— Тогда какой у тебя план?
— Пусть Хаген получит все, чего так сильно хочет.
34
— Ты знала, что у Хагена есть брат?
Хриплый голос заставляет вздрогнуть и обернуться. Марат как всегда подкрадывается бесшумно, поэтому я от неожиданности выпускаю маскарадный наряд. Красный шелк сияющей волной струится вниз к моим ногам.
