— Я хочу тебя, — шепчу, упиваясь его близостью, прижимаясь ещё крепче.
— Ника, во-первых, ты девушка моего друга… — начинает говорить Илья и, схватив меня за запястья, убирает мои руки от своей шеи. — Во-вторых… — не хочу ничего знать и перебиваю его.
— Но люблю-то я тебя! — эмоции снова заставляют плакать. Потому что он отталкивает меня снова.
Вырываю руки, снова тянусь к нему, начинаю целовать везде, куда могу дотянуться — нос, скула, лоб.
— Ника. Ты пьяная, что ли? Успокойся, — он отстраняет и встряхивает меня за плечи.
А я пьяная, им пьяная, и если это в последний раз, то хочу урвать как можно больше. Пытаюсь его обнять, но он не позволяет, опять перехватив мои запястья.
— Успокойся, прекрати — рычит он.
— Поцелуй меня, — прошу, молю и тянусь к нему губами.
Илья поднимается, сбросив меня с колен, я падаю на землю, но быстро поднимаюсь, делаю шаг к нему. Илья, выставив вперёд руку, не хочет, чтобы я к нему подходила. Но мне нечего терять, я тряпкой готова валяться у его ног. Гордость — я давно не знаю, что это такое. Только не с ним.
— У меня к тебе куча вопросов, — говорит Илья. — Но, похоже, сегодня ты не готова на них ответить.
Не готова, потому что у самой тоже куча вопросов, и не сдерживаясь, я их задаю.
— Почему? Чем я тебя не устраиваю? Нам же было хорошо той ночью…
— Какой ночью? — раздается за спиной у Ильи, он делает шаг в сторону, оборачиваясь на Стаса.
Он стоит в дверях и переводит взгляд с Ильи на меня, а потом обратно.
61
Стас
Илья узнает девчонку из универа, которую запугивал ради спора, и ныряет в воду. Через какое-то время он возвращается и задаёт вопрос Нике. Она же не отвечает, убегает. Иду за ней и нахожу на кухне. Она, согнувшись пополам, кричит, словно от дикой боли. Испугался жутко.
— Ника, милая… — хочу помочь, подхожу ближе.
— Замолчи, — она закрывает уши и зажмуривает глаза, словно ни видеть, ни слышать не хочет.
— Да что происходит? — ничего не понимаю.
— Я хочу побыть одна… Пожалуйста, Стас… Я… Объясню… Но не сейчас… — по ее глазам текут слёзы.
Бля, приехали отдохнуть. Хватаю пиво и выхожу на крыльцо. Чувствую себя лишним, обидно, блин. Ведь я никогда не позволял себе ни грубостей, ни неуважения.
Зачем мы сюда приехали? Речь шла о том, что мы отдохнем и поплаваем, а в итоге… Я сижу с пивом на крыльце в то время, как моя девушка рыдает в доме. Моя ли она девушка? Все чаще я задаю себе этот вопрос. Я искренне не понимаю, что происходит с Никой. Вот и сейчас, как объяснить ее поведение? Я словно впал в прострацию, погрузившись в размышления и ища причину. Даже не заметил, как стало темнеть.
Мои невеселые мысли прервал появившийся Илья с той девчонкой на руках. Оказалось, она спит. Помог, придержал дверь, а в комнате расстелил кровать и вышел. Ники в комнате уже не было, хотел догнать, но снова был остановлен. Хрень какая-то. Ну и пошла ты! Подкинул носком кроссовка попавшийся под ноги камешек. К черту всё! Задолбали эти качели. Разозлившись, я вернулся в дом, на кухне взял банку с пивом. Подумал, что оставил на крыльце то пиво, что унес с собой, но вставать и идти за ним не хотелось. Настроение хуже некуда. И самое противное, что я реально ни хрена не понимаю.
На кухню заглянул Илья, он был в трусах и футболке. Говорить особо не хотелось, поэтому я кивал или пожимал плечами. Он ушел на пирс за вещами, а я так и сидел, потягивая пиво. Предчувствие чего-то нехорошего… Вру, предчувствие того, что это конец, заполняло мою душу, мои мысли. Гоню их прочь, не хочу верить. Ведь было все хорошо… Нет, последнее время было плохо, не стоит себя обманывать. Что я сделал не так?
В доме тихо, слышно, как тикают часы на стене. За окном сверчки и лягушки поют свои песни. А я все пытаюсь понять, что и когда пошло не так. Меня привлекает шум на улице, я явно слышал голос Ники. Подхожу к двери и замираю…
— Успокойся, прекрати — слышу голос Ильи и готов выскочить за дверь, но слова Ники меня заставляют прирасти к месту.
— Поцелуй меня, — просит она, и нетрудно догадаться, кого. Я так и не нажал на дверную ручку. Ком в горле, казалось, перекрыл дыхание. Жадно хватаю воздух. Пережить предательство одного человека — это одно, но потерять сразу двоих…
— У меня к тебе куча вопросов, — тем временем говорит Илья. — Но, похоже, сегодня ты не готова на них ответить.
— Почему? — слышу Нику и она не пытается говорить спокойно, она кричит, не боясь быть услышанной. — Чем я тебя не устраиваю? Нам же было хорошо той ночью… — нож в самое сердце, и я выхожу из своего укрытия. Хочу получить ответы, глядя им в глаза.
— Какой ночью? — спрашиваю я и смотрю уже на бывшую девушку и, наверное, на бывшего друга. Горько. Очень горько осознавать, как ты ошибался в людях.
— Мы переспали в начале года, это было до того, как вы начали встречаться, — Илья говорит спокойно, не отводит взгляд, и я готов ему верить. Но от этого не легче. Знать, что девушка, которую я люблю, побывала в постели друга, неприятно. Нет, не так — это капец, как неприятно.
Перевожу взгляд на Нику, она выглядит плохо. Хоть света тусклой лампочки, что горит на крыльце, недостаточно, чтобы видеть весь спектр ее эмоций, но ее опущенные плечи и то, как она обнимает себя руками, говорит о многом. И, конечно, слёзы на ее лице, которые она то и дело стирает ладонью.
Сердце сжимается, видя ее такой несчастной. Поэтому я решаю прекратить все эти разборки. Ночь, она пьяна, да и я на эмоциях. Поэтому говорю спокойно, хоть внутри и бушует ураган.
— Ника, ты пьяна, иди спать.
— Хватит! — ее словно в миг подменили, и она стала кричать. — Хватит быть таким хорошим! Как ты можешь? Прекрати!
Мы переглянулись с Ильёй. У Ники начиналась истерика, и я, подойдя к ней, хотел обнять, чтобы успокоить, разговора в таком состоянии у нас все равно не получится, но она оттолкнула.
— Ненавижу, Стас, я тебя ненавижу, потому что ты такой хороший… Я не заслуживаю тебя, понимаешь? Не люблю! Не хочу! — она орала сквозь слёзы и каждой новой фразой словно стреляла в упор. Сразу разрывными, чтобы все в клочья. Чтобы было больнее. — Я с тобой была, чтобы быть ближе к нему, — показывает она в сторону Ильи. Он стоит и явно пребывает в шоке от этих слов. — Он хотел избавиться от меня, — слёзы сменились смехом, истерическим, жутким.
Не выдержал. Дал Нике пощёчину. Истерика прекратилась. Она, схватившись за щеку, смотрела на меня зареванными глазами.
— Успокоилась? — она кивнула, а потом упала на колени и спрятала лицо в ладонях.
— Прости, прости меня, Стас, — она стала раскачиваться.
Я снова посмотрел на Илью. Он, как и я, ничего не понимал. Нет, кое-что, конечно, было совершенно ясно. Ника была со мной, чтобы быть рядом с ним. Теперь становятся понятны некоторые ее привычки, например, гулять с нами и держать нас под руки. Или то, как она обнимала Илью на прощание или могла положить голову на его плечо… Усмехнулся. Это ж надо было быть таким слепым…
Ника тем временем все повторяла:
— Прости, прости…
— Ника, Люба твоя сестра, — подаёт голос Илья. — Почему ты указала мне на неё?
Ника убирает ладони и смотрит на Шведа. Я не узнаю ее. Лицо искажено болью и ненавистью, а когда она начинает говорить, то все слова ее пропитаны ядом.
— А ты думал, я так просто отдам тебя? Ей? Нет, я терпела твою Лизу, всех шлюх, что лезли в твою постель… Но она… Я не могла отдать тебя ей.
— Ника, что за бред? — злиться Илья.
— Бред, — она снова смеётся, словно сумасшедшая. — Ты хоть знаешь, как больно мне было все это время? — яростно шипит она. — Я любила тебя с первого курса. На все была готова для тебя, а ты словно не видел меня… — все эти признания, врезались мне в самое сердце, причиняя новую боль.
— Зачем ты указала на Любу? — повторяет Илья свой вопрос.
— Чтобы она боялась тебя ещё больше, чтобы ты своими руками уничтожил ее доверие…
