– У меня для тебя есть сюрприз.
– Что-что? – изумленно переспросила Лия.
Она была уверена, что каждый из них поужинает у себя в номере, и собиралась пораньше лечь спать. Как-никак завтра день обещал быть таким же трудным: ей предстояло посещение еще одного оптового магазина, после чего требовалось сопоставить цены и качество товаров, а потом оформить закупки.
Сейчас Лия ощущала только смертельную усталость. Ей хотелось одного: удостовериться, что дома ничего не случилось, и забраться в теплую ванну.
– Я говорю, что у меня есть для тебя сюрприз, – повторил Дэлтон и взглянул на часы. – Можно надеяться, что через час ты будешь готова?
Лия с трудом поборола раздражение:
– Готова к чему?
– Я же сказал: это сюрприз.
– А если я не люблю сюрпризы?
– Так не бывает.
– Послушай, – Лия изобразила вежливую улыбку, – спасибо, что ты обо мне подумал, но меня совсем не обязательно развлекать. Я просто без сил и хочу отдохнуть.
– Какая жалость. – В голосе Дэлтона звучало неподдельное огорчение, и Лия почувствовала себя виноватой.
– Ну хорошо, говори, что ты задумал.
Его лицо озарилось неожиданной улыбкой, от которой у Лии перехватило дыхание. Он услышал в ее словах то, чего она не произнесла вслух. На мгновение под маской отчужденности блеснули его живые карие глаза.
Лия запретила себе встречаться с ним взглядом. Она рассматривала причудливые тени, игравшие на залитой последними лучами солнца поверхности их столика.
– Тебе приходилось бывать в Луна-парке?
Лия подняла голову:
– В Луна-парке?
– Ну да, в Луна-парке.
Дэлтон поднес к губам высокий стакан с пивом и испытующе смотрел на Лию.
– Конечно, и не раз.
– Там здорово интересно, правда?
Лия невольно улыбнулась:
– Пожалуй. Но к чему этот разговор? Не думаешь ли ты повести меня в Луна-парк?
– Непременно. И именно сегодня вечером.
– Ну нет, уволь.
– Оставь, пожалуйста! Ты там прекрасно отдохнешь. К тому же будет что рассказать Коти. Он придет в восторг.
– Это само собой разумеется, но все-таки…
– Ты ничего не потеряешь!
– Разве ты не устал?
– Нисколько.
Блеск его глаз почему-то напомнил ей о сыне, тронул какие-то неведомые струны ее души. Лия вздохнула:
– Ну хорошо, только ненадолго.
– Как скажешь. Покатаемся на каруселях, съедим чего-нибудь вкусного – и назад, в отель.
Все это показалось Лие таким ребяческим озорством, что она почувствовала себя чопорной старой девой из-за того, что заставила себя упрашивать. Может быть, ей действительно нужно развеяться, отрешиться хоть ненадолго от тяжкого груза своих мыслей.
Она поймала на себе его умоляющий взгляд.
Почему бы и нет, в конце концов? Разве нельзя позволить себе раз в жизни вернуться в юность? Или это самообман? Вправе ли она думать о развлечениях?
Будь что будет, решила Лия. Всего один раз.
Поднявшись к себе в номер, Дэлтон усомнился в правильности своего решения. Возможно, было бы разумнее дать ей спокойно допить минеральную воду и пораньше лечь спать.
«Что же ты делаешь, прохвост, – твердил он себе. – Чем это может кончиться?»
Положа руку на сердце, Дэлтон прекрасно понимал, чем это может кончиться. Больше всего на свете ему хотелось немедленно лечь с ней в постель – пусть это подло, пусть дорого ему обойдется. Он не мог забыть, как трепетали ее губы, как напряглась ее грудь под его рукой.
Дэлтон сгорал от желания. Он знал, что облегчение принесет ему только сон.
Его раздирали противоречия. Он уже готов был набрать номер Лии и сказать, что передумал – решил сегодня вечером поработать.
Нервно шагая взад-вперед по ковру, он проклинал собственную нерешительность. Зачем бороться со своей страстью, когда можно использовать ее с выгодой для себя? Если найти подход к Лие, легче будет подобраться к ребенку.
В любом случае его свободе ничто не угрожало. Мужское сердце не так-то просто поймать в сети. Следовало только продумать дальнейшие действия – нельзя же сблизиться с ней, а потом ни с того ни с сего исчезнуть с ее горизонта.
Но, черт побери, ведь он всю жизнь играет в азартные игры!
– Ох, еле держусь на ногах.
– Неужели? – смеялся Дэлтон, набивая рот сахарной ватой. – Что может быть лучше таких приключений?
Лия смотрела из окна дорогого гостиничного номера на панораму ночного города, расцвеченную слепящими огнями.
Когда они вернулись из Луна-парка, Лия попросила Дэлтона дать ей накладные, чтобы просмотреть их утром за завтраком. Она вовсе не планировала подниматься к нему в номер, но, поскольку это была ее просьба, отступать было неловко.
Поймав на себе взгляд Дэлтона, Лия сложила руки на груди, словно отгораживаясь. Только сейчас она поняла, что совершила неразумный шаг.
– Надеюсь, ты не жалеешь о потраченном времени, – негромко произнес Дэлтон.
Лия не заметила, как он приблизился к ней сзади, и вздрогнула от неожиданности.
– Извини, я не хотел тебя напугать.
– Я не испугалась, – так же тихо сказала она.
– И все-таки ты трусишка: так и не отважилась прокатиться на чертовом колесе.
Лия не ожидала услышать в его голосе шутливые нотки. Резко отвернувшись, она склонила голову набок:
– А ты – настоящий тиран, Дэлтон Монтгомери.
Он рассмеялся.
На Лию лавиной обрушились чувства. Ей захотелось дурачиться, кокетничать, быть молодой и беззаботной. Эти желания пугали и дразнили ее.
Смех Дэлтона неожиданно умолк. В воздухе повисла какая-то тяжесть, которая билась и пульсировала, увлекая Лию помимо ее воли.
– Лия!
Она слышала его дыхание.
Дэлтон смотрел на ее губы. Лия знала: он хочет ее поцеловать, – знала, потому что сама хотела этого.
Но совесть обожгла ее как пламя. Надо было уходить, не медля ни минуты. Почему-то Лия не могла пошевелиться. Нахлынувшие чувства сковали ее по рукам и ногам.
– Лия, – снова позвал Дэлтон.
Она понимала, что ему трудно дышать. Их глаза встретились.
В окно лился лунный свет, в дальнем углу мягко горела настенная лампа. Лицо Дэлтона казалось застывшим в ожидании, в глазах полыхал огонь.
– Ты заслуживаешь большего, Лия. Ты заслуживаешь любви.
– Нет. – Она решительно тряхнула головой. – Я замужем. Ничего нельзя изменить.
– Разве из этого следует, что ты не имеешь права на счастье? Разве ты обречена на одиночество, если связала свою жизнь с тяжелобольным человеком?
– Я его не предам. – Голос Лии дрогнул. – Он хороший, добрый…
– Тебе необходимо нечто большее, чем доброта. Ты должна чувствовать, что рядом с тобой – в тебе – есть мужчина…
Лия отшатнулась:
