Колин Гувер - Ключи от твоего сердца

– Уилл?

Свет с кухни тускло освещает его лицо, но я вижу, как напряжены его челюсти. В глазах застыло виноватое выражение.

– Уилл, скажи… Правила все равно действуют?!

Он молчит, но я и так все понимаю.

– Лейк… прости меня, это был момент слабости… – тихо произносит он наконец.

– Момент слабости?! – упираясь руками ему в грудь, кричу я. – Вот как это теперь называется?! Момент слабости?! И что же ты собирался делать, Уилл??? Когда ты собирался взять себя в руки и выставить меня за дверь на этот раз?! – Я резко разворачиваюсь и вылетаю из прачечной на кухню.

– Лейк, ну не надо! Прости! Прости меня! Это больше не повторится, клянусь!

– Ты чертовски прав! – обернувшись, бросаю ему я. – Это и правда больше не повторится. Твою мать, Уилл, только я смирилась! После целого месяца мучений я наконец-то научилась быть рядом с тобой и нормально общаться! А ты взял и все испортил! Я так больше не могу! – ору я и чувствую, как по щекам потоком струятся слезы. – Я не могу думать ни о чем, кроме тебя! Но теперь у меня нет на это времени! Есть вещи поважнее твоих «моментов слабости»! – Усилием воли я все-таки беру себя в руки и, уже подходя к двери, ровным голосом прошу: – Принеси мне сантиметр.

– Ч-ч-что?!

– Принеси сантиметр! Он на полу в этой чертовой прачечной!

Он быстро идет в прачечную, находит сантиметр и приносит мне. Опуская его в мою раскрытую ладонь, он берет меня за руку и пристально смотрит мне в глаза:

– Лейк, не делай из меня последнюю сволочь. Пожалуйста!

– Ну уж ты точно не жертва обстоятельств! – резко отвечаю я, отдергивая руку, и ухожу, громко хлопнув дверью.

Я даже не оборачиваюсь, чтобы посмотреть, смотрит ли он мне вслед. Мне все равно!

Перед нашим домом я останавливаюсь, делаю глубокий вдох и вытираю слезы. Открываю дверь дома, который постепенно становится мне родным, изображаю на лице улыбку и помогаю маме в последний раз шить костюмы для Хеллоуина.

Уилл и Колдер все-таки уезжают. Мы с мамой проводим выходные вместе, добавляя последние штрихи к костюмам. Я рассказываю маме, какое у Уилла расписание, и объясняю, что нам придется больше помогать ему с Колдером. Пусть я ужасно злюсь на него, но Колдер и Кел тут ни при чем, они не должны страдать. В воскресенье вечером Уилл возвращается, но я не обращаю на него внимания. Мне нет до него никакого дела.

– Кел, позвони Колдеру и скажи, что он может прийти примерить костюм, – бужу я Кела, вытаскивая его из кровати. – Уиллу все равно рано уезжать, так что он может собраться у нас.

Наступил Хеллоуин – день раковых легких. Кел бросается на кухню и хватает телефон.

Я принимаю душ, привожу себя в порядок, а потом бужу маму, чтобы она посмотрела на дело наших рук. Мама одевается и по распоряжению Кела и Колдера крепко зажмуривается. Я веду ее к ним в гостиную.

– Стойте! – кричит Колдер. – А как же Уилл?! Он тоже должен на нас посмотреть.

Я вывожу маму обратно в коридор, бегу к двери, быстро натягиваю сапоги и выхожу на улицу. Уилл как раз отъезжает от дома, но я машу ему рукой. По его лицу я понимаю, что он надеется на прощение. Ну уж нет, пусть даже не думает!

– Я все равно считаю тебя кретином, но твой брат хочет, чтобы ты посмотрел на его костюм, так что зайди к нам на минутку, – сообщаю я и ухожу обратно в дом.

Когда он открывает дверь, я прошу его закрыть глаза, отвожу в гостиную и ставлю рядом с мамой. Мальчики наконец разрешают им посмотреть.

Кел – правое легкое, а Колдер – левое. Объемные костюмы сшиты так, что для рук и головы оставлены маленькие прорези, а низ – открытый, как юбка. Мы покрасили ткань, чтобы пятна напоминали омертвевшие участки. В некоторых местах выступают уплотнения – опухоли. Уилл и мама некоторое время молча смотрят на мальчишек, потеряв дар речи.

– Отвратительно, – произносит наконец Уилл.

– Омерзительно, – поддерживает его мама.

– Жуть! – восклицаю я.

Мальчики, точнее легкие, дают друг другу пять. Мы быстро фотографируемся, я сажаю парочку раковых легких в джип и везу их в школу.

Прошла только половина второго урока, когда мой телефон неожиданно завибрировал. Я смотрю на высветившийся на экране номер – это Уилл. Но он же никогда мне не звонит! Наверное, хочет еще раз извиниться, думаю я и убираю телефон в карман. Он вибрирует снова. Обернувшись, я вопросительно смотрю на Эдди.

– Мне Уилл названивает, подойти, как думаешь? – спрашиваю я у нее, сама не понимая зачем. Видимо, надеюсь получить мудрый совет.

– Не знаю.

Да, надежда умирает последней… Вызов повторяется, я нажимаю «Принять звонок» и тихо шепчу:

– Алло!

– Лейкен, это я! Слушай, надо поехать к мальчикам в школу! У них там что-то случилось, а до твоей мамы не дозвониться. Я в Детройте и никак не могу вырваться.

– Что случилось? С кем? – шепотом спрашиваю я.

– С обоими, кажется. Они в порядке, просто надо, чтобы их кто-нибудь забрал, так что поезжай скорее и перезвони мне!

Я отпрашиваюсь с урока, Эдди выходит следом за мной.

– Что случилось? – спрашивает она, стараясь не отставать.

– Не знаю. Что-то с Келом и Колдером.

– Я с тобой! – заявляет она.

Мы подъезжаем к школе, и я со всех ног бросаюсь ко входу. Задыхаясь и практически на грани истерики, я все-таки нахожу кабинет директора. Кел и Колдер сидят в коридоре. Я подбегаю к ним и крепко обнимаю:

– Все хорошо? Что случилось?

Они пожимают плечами.

– Без понятия. Нам просто велели сидеть здесь, пока нас не заберут родители, – сообщает Кел.

– Мисс Коэн? – раздается голос у меня за спиной.

Я оборачиваюсь: передо мной стоит высокая, стройная рыжеволосая дама. На ней черная юбка-карандаш до колена и белая рубашка. Женщина больше похожа на библиотекаря, чем на директора. Она жестом предлагает нам с Эдди зайти в кабинет, садится за стол и кивает на свободные стулья напротив. Мы послушно садимся.

– Меня зовут миссис Брилл, я директор начальной школы Чепмена. Директор Брилл, – бесстрастно произносит она ледяным голосом.

Ее манера говорить и высокомерная поза раздражают меня. Она мне не нравится.

– Родители Колдера к нам присоединятся? – спрашивает она.

– Родители Колдера умерли, – отвечаю я.

Она на мгновение теряется, но тут же берет себя в руки и еще больше (если такое, конечно, возможно) выпрямляет спину.

– Ах да, вы правы. Прошу прощения. Он ведь с братом живет, если я не ошибаюсь?

– Да, – киваю я. – Но его брат в Детройте, на работе. Приехать не сможет. Я сестра Кела. Что произошло?