К счастью, послышался звук сирены «скорой помощи» и прервал этот спор. Слоун это все равно не помогло бы.
Слоун, женщина, которую он любил, могла умереть от потери крови. Дрожащей рукой он прикоснулся к ее щеке, стараясь не смотреть на сочащуюся сквозь куртку кровь. Казалось, что ее вытекло очень много. И Слоун все еще была без сознания. Его вновь охватил страх. Предчувствие чего-то непоправимого преследовало его с тех пор, как он понял, что Слоун с Самсоном, и оно усиливалось с каждой минутой.
Он позволил ей уйти, не удержал, хотя и понимал всю опасность ситуации, а теперь, может быть, у него даже не будет шанса сказать ей, как он был не прав. Сказать, что любит ее, что не хочет ее потерять.
Это не вязалось с будущим, которое он рисовал себе, будущим без семьи и ответственности. Он покачал головой. Его собственные мечты показались ему теперь надуманными. Да и может ли он жить без ответственности? Это уже давно вошло в привычку.
Теперь он взглянул правде в глаза. Единственное, чего он боялся в жизни, - это закончить свои дни в одиночестве. И если Слоун умрет, все именно так и будет.
Ранение в плечо. Пуля прошла навылет, по крайней мере, так понял Чейз из того, что услышал от врача в отделении «Скорой помощи». Он хотел удостовериться в этом, подошел к молодому ординатору и тронул его за плечо:
- Простите, мне надо повидаться со Слоун Карлайл.
- У нее пока врач, - сказал он, не посмотрев на Чейза.
Доктором был не Эрик, подумал Чейз, потому что он еще не приехал в больницу.
- Как она? В последний раз, когда я видел ее, она была без сознания и потеряла много крови. - Он вздрогнул, когда вспомнил это.
- Вы родственник? - спросил парень, не отрываясь от своих записей. - Я могу сообщать подробности только членам семьи.
- Да-да, я родственник, - пробормотал Чейз, эта ложь без труда слетела с его языка.
Больше добавить ему было нечего, кроме того, что он страстно желал, чтобы она безраздельно принадлежала ему.
- Вы ее… брат? - предположил молодой ординатор.
В оцепенении Чейз покачал головой, потому что хотел сказать, что он ее муж. Но не смог. Слишком много в госпитале было людей, которые знали его, знали его прошлое и то, как ревностно он всегда защищал свой статус холостяка. Особенно когда он остался единственным холостяком из братьев Чандлеров.
Врач встретился взглядом с Чейзом:
- Хорошо. Вы хотите повидать свою девушку. Я не против. Но только тогда, когда она придет в сознание и захочет вас принять. - Он привычным подбадривающим жестом похлопал его по плечу: - Извините.
- Спасибо. - Чейз развернулся, он был зол на врача, но еще больше он злился на самого себя.
Как журналист, он часто использовал свое положение, чтобы оказаться в центре того или иного события, и его никогда не мучили угрызения совести. А сейчас, когда Слоун лежала в палате, совсем рядом, и он еле сдерживался, чтобы не сорваться и силой не проникнуть к ней, его репортерские качества были бессильны. Он не мог быть рядом с самым важным для нега человеком.
Его сердце билось учащенно, а адреналин зашкаливал, так что он не мог руководствоваться обычными доводами разума. Он больше не сомневался, что он чувствует и чего он хочет - Слоун должна стать частью его жизни.
Он посмотрел на часы и понял, что прошло всего лишь десять минут с тех пор, как он приехал сюда, с тех пор, как он почувствовал страх и беспомощность. Таких чувств он не испытывал с восемнадцати лет, когда умер его отец, оставив его главой семьи и хозяином всего дома, а ведь он был к этому совершенно не готов.
Чейз застонал. За десять минут доктора не смогут вылечить Слоун. За десять минут Рик вряд ли успеет притащить подозреваемого в участок. Но Рик с револьвером в руках наверняка уже схватил его и усадил в свой джип. Что касалось полицейских дел, Чейз мог доверять своему брату.
Он заставил себя сесть на стул около двери в отделение «Скорой помощи», где находилась Слоун. Сжав зубы, он решил ждать Эрика, чтобы расспросить его обо всем и добиться разрешения увидеть Слоун. Чейз ничего не сможет сделать, пока в больницу не приедет Эрик, только он проведет его через охрану.
Неожиданно двойные двери распахнулись, и в них показалась темноволосая женщина-доктор. Чейз узнал ее, она принимала Слоун из машины, в которой ее доставили в больницу.
Он сорвался со своего места:
- Как она?
Доктор взглянула на него. Ее профессиональный взгляд выражал сочувствие и сдержанность.
- Состояние стабильное, - сказала она так, как если бы не знала, можно ли доверять ему информацию. - Она слаба, но хочет увидеть своего отца.
Он перевел дыхание. Слоун могла говорить. Слава Богу.
- Вы знаете, где ее отец? - спросила доктор.
Чейз попытался ответить, но комок в горле мешал ему.
- Я не знаю, где он. - После того как Самсон убедился, что она в безопасности, он исчез.
Черт его подери.
Чейз оглянулся вокруг, но того и след простыл.
- Могу я увидеть ее? - спросил Чейз, стараясь скрыть надежду в голосе.
Брюнетка покачала головой.
- Если она захочет увидеть вас, мы не будем возражать. - Доктор засунула руки в карманы белого халата. - Я уверяю вас, она в хороших руках. Если отец мисс Слоун появится, скажите ему, что она хотела его видеть.
Прежде чем Чейз успел что-то ответить, внушительного вида мужчина в костюме и галстуке - не иначе как сам сенатор Майкл Карлайл - остановил доктора:
- Вы сказали, Слоун хочет видеть своего отца?
Молодая женщина кивнула:
- Да. Вы…
- Сенатор Майкл Карлайл, - сказал он властным голосом, который помогал ему продвигаться по служебной лестнице. - Я хочу увидеть свою дочь.
Мэдлин был подле мужа, в глазах ее стояли слезы. Она выглядела потерянной, даже не заметила Чейза. Что было естественно, ведь она была расстроена. Ему было поручено охранять Слоун, так что в данный момент он хотел видеть Мэдлин в последнюю очередь.
Несмотря ни на что, Чейз хотел бы поговорить с сенатором - не о Слоун, а о его помощниках и о ситуации, в которой они оказались. И о репортере, который может осветить всю эту историю. Только один журналист мог защитить одновременно и Слоун, и политические интересы сенатора. Но Чейз понимал, что лучше не трогать Майкла Карлайла, пока он не повидается с дочерью.
Он стоял и смотрел, как сенатор вместе с Мэдлин входят в палату. У нее была семья, которая вырастила и любила ее. Они хотели быть уверены, что она получает необходимую помощь. А Чейз как раз не смог сделать этого как следует.
Он топнул ногой по старому линолеуму на полу. Чувство неудовлетворенности овладело им, но он уже принял решение. Слоун была жива, и это был его второй шанс. Он не мог ждать разговора с ней. Он не мог ждать, надо было строить свое будущее прямо сейчас.
