Диана сбросила спортивную сумку с плеча, подошла к Максу и осторожно обняла.
— Я не стеклянный, милая, — попенял отец, сильнее сдавливая ее ребра.
— Как твои дела?
Макс подвел Диану к кровати и надавил на плечи, усаживая дочь на оделяло.
— Как видишь, я в порядке, — сказал он, опускаясь рядом. — Как твои поиски?
— Меня взяли, — улыбнулась Диди. — Сразу же. Сказали, что мои танцы в баре — это очень даже неплохо для закомплексованных домохозяек, — она ткнула носком кроссовки в сумку на полу. — Я привезла все, что ты просил. Хорошо, что машину починили, иначе не дотащила бы.
Отец вскинул брови.
— Починили?
А ведь про поломку «классики» ему никто так и не сказал. Счастливое неведение. Диана подергала себя за мочку уха, почесала шею.
— Да-а, — неуверенно протянула она. — Она была в ремонте. Твои приятели все сделали за полцены.
Густые брови так и не опустились на положенное место
— И все это время вы ездили на автобусе? И ты и мама?
Хороший вопрос. А если бы да, он бы запретил?
— Вообще-то нет. Нас подвозил сосед. Райан.
Макс моргнул. Потом еще раз. Потом вдруг тихо хохотнул, хлопнув себя по колену.
— А я говорил, что он нормальный парень! Пиво наружно, очевидно, успокаивает нервную систему и настраивает на романтичный лад…
— Па-ап…
— Хороший способ приударить за девчонкой.
— Па-ап! — возмутилась Диана. — Никто за мной не приударял!
— Да? А за кем? За мамой? Или может это такой способ подобраться к твоей бабке?
Диана закатила глаза.
— Он просто застал поломку Мини Купера и предложил подвезти, — пробормотала она.
Отец иронично прищурился.
— Несколько раз?
Логичный аргумент. Диди снова нервно почесала шею.
— Ну ладно. Может немного и приударил. Но все уже закончилось.
— Почему?
Как объяснить папе, что все стремления Райана сводились только к одной стороне отношений? Папа еще помнил, как хорошо лежит в руке дедовская двустволка. Несмотря на то, что Диана Рича больше не интересовала, он все равно был ей дорог.
— Да так, — пожала плечами Диди. — Не вышло.
Макс долго смотрел на нее через стекла очков. О чем-то думал, возможно, догадывался. Папа всю жизнь провел, ковыряясь в капотах машин, но в свободное время любил почитать что-то вроде-как-научное. Типа «Мужчины с Марса, женщины с Венеры». Поэтому Диди иногда побаивалась с ним разговаривать на какие-то личные темы. Временами отец мнил себя знатоком человеческих душ.
— А знаешь, что? — наконец заговорил Макс, — На первом этаже продают самый мерзкий кофе в мире. Мне надоело лежать, пойдем.
Он встал с кровати легко подхватил тяжелую сумку, задвинул ее в угол палаты и вышел за дверь, не дожидаясь дочь. Ей пришлось подчиниться. Не сидеть же здесь и не дожидаться его возвращения. Диана догнала отца на лестнице, взяла под руку, и он повел ее, как даму, приглашенную на бальный танец. Мимо проходили мужчины и женщины, тоже в пижамах или спортивных костюмах, с повязками в разных местах тела. Люди кивали Максу в знак приветствия, но смотрели при этом на Диану. Будто посетители здесь считались редкостью, хотя это было не так.
— Чего они на меня пялятся? — шепотом спросила Диди, поворачивая к кафетерию в холле.
— Просто им интересно, как выглядит моя дочь.
— Ты рассказывал им про свою дочь?
Макс повернулся к ней, на лице читалось удивление.
— Конечно! Милая, мы все здесь страдаем от безделья, нам нужно о чем-то разговаривать, — он повернулся к продавцу, стоящему за кассой. — Два кофе.
— Один — с молоком, — добавила Диди.
Мальчик-продавец кивнул, запустил кофе-машину. Разговор снова прервался. Машина гудела, разливая кофе сразу по двум стаканчикам. Когда один наполнился, мальчик достал из холодильника пакет молока и, не взбивая, как это делают для капучино, влил в кофе совсем чуть-чуть.
— Пожалуйста, — улыбнулся продавец, протягивая стаканчики.
Отец молча отдал ему деньги, взял оба кофе и пошел к одному из столиков. Сел, поставил локти на стол, сцепил пальцы в замок…
— Говори, — приказал папа, взглянув на Диану из-под бровей.
Она должна была догадаться, что кофе — это просто отсрочка. Знаток человеческих душ просто выжидал. Диди опустилась на стул напротив, подтянула к себе один стаканчик, обхватила его двумя руками. Даже на вид кофе был мерзким. Очень некстати вспомнилось, как Рич умудрялся найти где-то приличный напиток, пока ждал Диану с таких вот посещений. Надо же. Даже здесь он успел наследить.
— Хани, — позвал отец, и в голосе его проступили суровые нотки.
Диди нарочито медленно пригубила кофе. Горький, пережженный, ужасный.
— Что? — пробурчала она в стаканчик.
— Что случилось пока меня не было?
— Ничего, — Диана пожала плечами. — Мы с Ричем вроде как встречались. Больше не встречаемся.
Папа разломал сахарный пакетик над стаканчиком, потом еще один. Знал по опыту, что без сахара эту дрянь не пьют.
— Почему?
Диана тоже взяла сахар, тоже разломала. Помешала псевдо-капучино пластиковой ложкой.
— Я ему не нужна, — коротко сообщила она.
— Почему? — упрямо повторил Макс.
— Па-ап…
— Рассказывай, раз приехала.
Диди вздохнула, оторвала взгляд от кофе, посмотрела отцу в лицо. И снова уставилась в стакан.
— Откуда я знаю, почему? Он ушел без комментариев.
Макс почесал затылок, поправил очки на носу, снова сцепил пальцы в замок.
— Я что-то не понимаю. Он все это время возил тебя ко мне, а потом ушел? Детка, мужчины не взваливают на себя женские проблемы просто так. Я точно знаю, что у Ричи полно работы. Он крутится, как может. И при этом тратил свое время на тебя, — папа только сейчас отхлебнул немного черного напитка. — Мужчины ничего не делают просто так. Для этого нужна очень сильная мотивация. Типа любви.
Диана вскинула голову, и брови тоже.
— Пап, ну какая любовь? — отмахнулась она. — Это даже отношениями нельзя было назвать! Кстати, мы выпили твое «Шабли». А потом вдруг явился пьяный Билли, стал лезть целоваться, Рич дал ему в челюсть, а я заступилась, потому что это было несправедливо, Билли на ногах чуть стоял. А Рич заявил, что раз уж я сделала выбор и мне нужен Билли, то он пойдет домой. И ушел. Какая тут любовь? Прости за «Шабли»
И она опять опустила взгляд в кофе.
Макс молчал. Взял пластиковую ложку и стал задумчиво болтать ее в стакане.
— Давай сначала, — через полминуты заговорил он. — Он тебя возил, помогал, вы встречались, выпили мое вино, Ричи приревновал тебя к Уильяму и захотел показать ему, кто здесь главный, а ты его остановила. И открыто заступилась за Уильяма. Хани, ты вроде бы взрослая, но такая глупая!
— Папа!
— Что «папа»? Ты же срубила парню весь энтузиазм! Он подвиг делал, а ты влезла! Стояла бы и смотрела, как ради тебя летят чужие зубы!
Челюсть Дианы отвисла, глаза стали больше в два раза.
— Ты понимаешь, что сейчас говоришь?
— Я очень хорошо понимаю. А вот ты — нет, — отец громко отхлебнул кофе и поморщился. — После всего, что Ричи для тебя сделал, ты выбрала другого парня.
— Я не выбирала другого парня!
— Но он же этого не знает.
— Он мог спросить!
— Тут я не спорю. Дурак. Все влюбленные — дураки.
Диана устала от этого разговора. Зачем было его начинать? Глупый, ничего не значащий треп. Отец как всегда считает себя правым, хотя понятия не имеет, как дела обстоят на самом деле. Диди одним глотком допила свой капучино и резко встала со стула.
— Я поеду, — пробормотала она, наклоняясь и быстро целуя Макса в щеку. — Темнеет. Не люблю ездить в темноте.
— Ты просто сбегаешь, — попенял отец.
Сбегает. Ну и что? Нервы и так ни к черту. Хватит этого псевдонаучного разбора ситуации.
— Пока, пап. Я заеду завтра.
И Диана быстро пошагала к главному выходу. Она чувствовала, что отец задумчиво смотрит ей в спину, но не обернулась. Хватит с нее той боли, которую она носит в себе и не показывает. Не нужно давить на рычаги и выкручивать ручку на полную мощность.
