— закатила глаза Алла. Милена из компании была, пожалуй, самой молчаливой. Она казалась немного неуверенной, а еще девушка то и дело поглядывала на часы. Волосы ее цвета жемчуга совсем не блестели яркостью, а глаза, в которых могло бы поселится необъятное лазурное небо, отдавали тусклыми переливами.
— Алла, — шикнула Лада.
— А что Алла? Ты глянь, у нее ж опять синяк! Бросать надо тебе этого урода! С ноги под зад! — продолжала наседать девушка.
— Я люблю его, между прочим! — выпрямилась неожиданно Милена.
— Это больная любовь, — буркнула Аллочка.
Девочки еще минут десять спорили, и я успела понять три вещи: Милена была замужем за человеком, который иногда поднимал на нее руку. Уйти от него она то ли не могла, то ли боялась, то ли не хотела, что крайне раздражало Аллу. У самой же Аллочки с любовью не клеилось. Она мечтала выйти замуж за богатого принца, которого планировала повстречать в этом баре, и уехать с ним жить заграницу. Правда, за последние два года, сюда красивые парни заходили редко, в основном мужчины в возрасте с приличными животами и солидными кошельками.
Лада, в отличие от остальных, не мечтала ни о чем, кроме как дать будущее своей трехлетней дочке. Воспитывала она ее вместе с бабушкой, а вот отец ребенка, когда узнал, перекрестился, и отказалась брать на себя ответственность. Но Лада не унывала, даже похвасталась фотографией дочурки, маленькой очаровашки, похожей на мать.
С кухней я тоже успела познакомиться. Три повара: Леонид, Арсений и Валентин. Последний был самый молодой и довольно улыбчивый. Всем этим дружным составом мы и поехали домой, под шлягеры старого шансона, шутки Леонида, и комплименты Валька. Он их откинул всем, так сказать для поднятия боевого духа.
* * *
В пятницу я опять тайком наведалась на факультет к Антону, обвела взглядом всех, но его не увидела. Может, стало хуже? А может… Плохие мысли лезли одна за другой, и я опять вытащила телефон, чтобы позвонить ему, однако не решилась. Ну что я ему скажу? И почему он вообще сам до сих пор не написал ни одной весточки? Выходит, не особо ему я и нужна, так что ли?
Расстроенная поехала на работу, а после, уже дома, Ирка меня обрадовала потрясающей новостью. Оказывается, ее знакомая на два месяца уезжает в другую страну, и ищет кого-то, кто бы смог приглядеть за квартирой, в частности за растениями.
— Ты уверена, что она хочет, чтобы там кто-то жил? — искренне удивилась я.
— Да, — с улыбкой на губах кивнула сестра. — Она очень переживает, говорит, соседка там у нее, ну немного странная, вечно заливает. Поэтому готова впустить знакомых, за коммуналку заплатим, а все остальное на халяву. Юль, вариант идеальный! За два месяца решишь свои вопросы, денюжку накопишь, а там и снимешь чего получше. Единственное, находится она у черта на рогах… — замялась сестра. Однако я уже не слушала. Подбежала к Ирке, чмокнула в щеку, выдыхая с облегчением: возвращаться, домой не придется. А расстояние… Какая разница? Никто еще от этого не умирал.
Глава 37
Встреча с Ириной прошла гладко, сестра у Снегиревой оказалась полной противоположностью девчонки, и помощь с квартирой приняла без лишних вопросов. Единственное, скривила губами, когда услышала адрес, но тут Антон и сам понимал — далековато. Позже, обязательно они сменят район, надо только денег немного заработать.
И начальник, словно почувствовал желание Левакова к труду, начал давать ему более сложные поручения, соответственно и платил за них чуть больше. К примеру, на выходных отправил его в командировку на рабочей машине, забрать набор запчастей, которые нужны были срочно, а отправить их поставщик по какой-то непонятной причине не мог. Антон не отказался, наоборот, с радостью и решительным настроем взялся за поручение, пусть и предстояло провести почти двадцать часов в дороге.
Вернулся домой воскресенье днем, плюхнулся на кровать и практически сразу отключился. Вроде и физических нагрузок особых не было, а усталость дала о себе знать. Проснулся только часов в восемь вечера, и то скорее на запах вкусной еды, нежели от насыщения отдыхом.
Откуда веет жареным, понял не сразу, покрутил головой, взглянул на серый потолок и маленькую круглую одинокую люстру в центре, от которой не исходило света. Тишина. Разве что звуки из желудка создавали резонанс в этом тихом местечке.
Антон с неохотой поднялся, лениво зевнул, ощущая боль в шейном отделе позвонка. Все-таки быть самостоятельным то еще удовольствие. Как люди умудряются совмещать труд с походами в клуб, и вписками?.. Взгляд Левакова скользнул к стулу, стоявшему рядом с платинным шкафом. В однушке мебели было чертовски мало: диван-книжка, шкаф с тремя полками, небольшой телевизор с кабельным тв и вот этот деревянный стул. На него Антон скидывал грязные вещи, которых за неделю накопилось приличное количество. Их неряшливый вид раздражал, да и запах давал о себе знать. Надо бы отнести их в химчистку или научится пользоваться стиралкой.
Антон вытащил из кармана грязных джинс пачку сигарет, взял мобильный и вышел на балкон.
— М-м, — протянул он, оглядываясь. А когда заметил свет в соседней квартире, из пальцев выпала сигарета. Юля! Приехала. Она там — за стенкой. Его Юлька. Губы растянулись в улыбке, а сердце забегало волчонком от тоски по Снегиревой. Хотелось броситься к дверям, сбить с ног девчонку, прижать к себе и обнимать так долго, пока в глазах искрить не начнет.
И Антон даже развернулся, однако тут же затормозил. Ну и что он ей скажет? Она сходу поймет — квартира не знакомой Иры, и Леваков здесь не просто так ошивается. Нет, надо повременить. Пусть привыкнет, обживется немного, да и Антону еще денег подкопить хотелось. Чтобы прийти с гордо поднятой головой сказать, все тут за его счет, за личные труды и время. Он вдруг подумал, как было бы здорово, если бы Юлька им гордилась. А она бы точно гордилась. В отличие от всех девчонок, с которыми он имел связь ранее, Снегирева ценила человеческие поступки.
С этими мыслями Леваков поднял сигарету, и выбросил,
